А пока что приходилось ходить с закрытым глазом и почти забыть о тёмном пламени, пока не достигну пятого уровня. Почему забыть? Потому что оказывается эта странная татуировка оказалась печатью.

Точнее будет сказать, что тёмное пламя я теперь могу применять, но в очень ограниченных количествах.

Конечно я на практике не пробовал, но по ощущениям смог бы сотворить им одну стрелу Магнуса (3), и это был бы максимум. Про обычные заклинания речи особо не шло.

Одним словом ситуация одновременно и радовала, и нет.

— Что ж, раз мы закрыли старые вопросы, у меня остался один — а где мы чёрт возьми находимся? Не спорю, мне в последнее время пришлось побывать во многих странных местах, но это даже на руины не тянет. Может хоть ты объяснишь? — сказал я, ибо находиться где-то у чёрта на куличках и при этом понятия не иметь, где это хотя бы приблизительно, дело такое себе.

— Это могильник моего племени, ничего особенного, — пожала плечами Касия, чем вызвала у нас с Марией недоумевающие взгляды.

— Я боюсь спросить, а как это место можно назвать могильником, если в нём нет ни гроба, ни урн с прахом, ничего…

— Так есть мемориал. Там все поимённо написаны. Самые нижние я написала на языке моего племени после того, как их племя Улух вырезало, — сказала она и показала пальцем на нижние надписи.

От последнего действия я читать конечно не научился, а вот от упоминания про Улух навострил уши.

— А это не то дикарское племя, которое мы с тобой убивали несколько часов назад?

— Да, оно, — кивнула Касия, чем снова вызвала у нас недоумение.

— И ты об этом не сказала? — сказала то, что у меня вертелось на уме, Мари.

— А какой в этом смысл? Оно бы ничего не изменило, — равнодушно ответила Касия.

— Подожди, ты хочешь сказать, что не испытывала к ним даже чувства мести? Вообще ничего? — тут не выдержала уже моя душа, ибо разум отказывался подобное воспринимать.

Когда всё, что тебе дорого, пришёл кто-то посторонний и безвозвратно забрал, что должен чувствовать человек? Безразличие? Нет, не верю. Такое не может просто взять и забыться.

— Скажи, если бы близких тебе людей загрызли бы монстры, ты бы испытывал к ним ненависть? — задала она мне встречный вопрос.

— Да. И я бы стремился уничтожить их как можно больше на своём пути. Потому что они забрали то, что мне дорого, и должны заплатить за это.

Касия на несколько секунд призадумалась, после чего сказала:

— Я привела плохой пример. Представь, что близкий тебе человек упал в яму со львом, и лев его убил. Ты станешь мстить всем львам в мире только из-за того, что животное повиновалось своим инстинктам?

— При всём уважении, ты сравниваешь человека с животным. Человек чётко осознаёт что делает, животное — нет.

— В этом и есть проблема. Мы воспринимаем ситуацию совсем по-разному. Для меня племя Улух было всего лишь животными, которые подчинялись своим инстинктам. Возможно, их всех следовало перебить, но тогда я бы нарушила правило, которому следуют… — Касия переместила взгляд на Марию, затем снова на меня и сказала. — Которому следует мой род.

Интересную формулировку она подобрала про хранительниц.

— И это правило? — поинтересовался я.

— Не вмешиваться в жизнь других людей, только если этого не требуют обстоятельства. Этому учила моя мама.

— Но ты же рассказывала, что помогала путникам. И нам тоже помогла. Разве это не вмешательство в чужие жизни? — уже спросила Мария, и только после сказанного поняла, что скорее всего это вопрос лишний.

Но Касия на него всё равно ответила.

— Обстоятельства заставили меня изменить правило жизни. Поэтому я с вами. Не знаю, насколько бы одобрила такую жизнь мама, но что уж получилось.

— А папа? — сказала Мария, видимо решив, что этот вопрос уже можно задать.

— С отцом я не знакома. В моей жизни он не участвовал. Мама рассказывала, что он был отречённым от рода пришёл из Империи по какому-то заданию, после чего наткнулся на наше племя. Затем у них была ночь сладострастной любви, после которой он был вынужден покинуть племя. Ещё он не горел желанием раскрывать своё имя, но мама прочитала мысли и узнала.

— А как его звали, если не секрет? — мне на секунду показалось, что в глазах Марии появился огонёк… Кажется ей эта история пришлась очень по душе…

— Какое-то странное и редкое имя. Если не ошибаюсь, его звали Хендрик.

…

“Ё** **** ****”… — пронеслось в голове.

Интересно, много в мире отречённых от рода, которые ещё и носят имя Хендрик?

Это что получается… У меня теперь технически есть двоюродная сестра?

У меня есть сестрёнка…

Да, пусть она не из рода Фэроса, как и Хендрик, но она всё ещё моя сестрёнка!

Я едва сдержался, чтобы не побежать и начать её сразу же обнимать. Остановило меня лишь то, что надо было убедиться в этом на все сто. И для этого надо будет уже спросить самого Хендрика.

Интересно, а он сам вообще знает, что у него есть дочь? Думаю что нет.

— Алекс, а чему ты улыбаешься? — заметила моё резко изменившееся настроение Мария.

— Да так… Просто знаю я одного человека с тем же именем. Подумал, было бы забавно, будь они связаны.

— Хех, да, было бы немножко забавно, — чуть рассмеялась Мария, в отличие от Касии.

Почему-то мне показалось, что она меня раскусила, но постаралась не придавать этому значения здесь и сейчас.

Ещё она начала водить пальцами по стене и объяснять нам:

— Значит город Адвер… Прямо в город мы не сможем телепортироваться, барьер мешает, но рядом с ним можно, — сказала она.

— Прямо отсюда? — уточнил я.

— Да. Эта стена, грубо говоря, небольшие врата телепортации. Наследие Империи Вальмонда. Может переносить на сравнительно далёкие расстояния, если задать координаты. Координаты я уже задала с помощью Маяка. Вопрос только к вам — вы готовы?

— Давай. Не люблю тянуть резину, — сказал я, и увидел, как Мари без слов кивнула.

Что ж, я наконец-то возвращаюсь домой!

Адвер, жди меня!

Мгновение, и нас телепортировало в десятке километрах от города.

От третьего лица

Во время того, когда Алекс вместе с Марией и Касией спасал город от катастрофы, произошло ещё одно интересное событие.

Уничтожение базы фанатиков Повелителем Кошмаров.

Спустя уже полчаса после этого, новость об уничтожении базы достигла Зеноса — первого из семи столпов Света.

Тот в свою очередь доставил эту новость Его Светлости — главе ордена Света.

— Ты уверен в своих словах? — безэмоционально спросил его глава ордена.

Зенос смотрел на человека, которому подчинялся, преклонив колено.

Последний, казалось, за почти полвека его службы, нисколько не изменился. И пусть глава скрывал своё лицо за маской, само тело должно было выдавать возраст. Хоть немного. Но нет.

Ровная осанка, широкие плечи, могучие и ноги — от любой части тела Его Светлости веяло силой, и ни разу не старостью.

Пусть точный возраст не знал даже сам Зен, ходили слухи, что ему несколько веков, или даже полтысячи лет.

Пожалуй, его возраст выдавал лишь голос. Уставший, желающий лишь одного — покоя.

Увы, покой — слишком большая роскошь для тех, чья цель спасти мир.

— Я в них уверен, но не могу ничем доказать. Чутьё говорит, что Повелитель всё ещё жив. Это в его стиле — внезапно появляться и тасовать нам карты, — ответил Зенос, смотря на стоящего перед ним главу.

— Вот значит как. Выходит, ты предлагаешь мне понадеяться на твоё чутьё?

Зенос почувствовал себя неуютно от такого вопроса. Впрочем, он знал, что его зададут, и заранее подготовил ответ.

— Ни в коем разе. Но донести до вас моё предположение посчитал нужным.

— Раз так, то я прислушаюсь к голосу твоего разума. Но не более. Я знаю, какие чувства ты к нему питаешь. Месть — не то удовольствие, которое мы можем себе позволить. Тем более, когда судный день близко, — ответил глава, затронув старую рану Зеноса.