В данной ситуации меня тревожили, хотя это громко сказано, всего лишь две вещи. Во-первых, чай очень дорогой. Не спорю, что такой человек как Макото, без каких-либо проблем может позволить себе отдать одну такую коробочку, кому-нибудь из своих подчиненных. Но, чтобы женщина поила им своего соседа, это за гранью моего понимания. Возможно, Любовь Андреевна просто не знает ценность этих листьев, в чем я сильно сомневаюсь. Во-вторых, посуда. Как бы вам сказать, да прямо и скажу… На столе сейчас стоят лучшие блины, которые я когда либо пробовал, а холодильник, даю 100, забит разными вкусностями. Любовь Андреевна хозяйственная женщина, видно сразу, вот только посуда. Она совершенно не умеет ее мыть. Конечно, в этом деле много ума не нужно, но умелая хозяйка делает это активней и качественней, а тут что. Каждая тарелочка остается в маленьких пятнах, а сам процесс отмывания длится продолжительное время. Складывается ощущение, что раньше женщина никогда не мыла посуду, это делали за нее, а данные навыки начинает приобретать только сейчас.

Если посмотреть с менее придирчивой стороны, то мои мысли кажутся бредовыми и нелогичными, но… Вдруг я прав.

— Любовь Андреевна, вы же русская аристократка? — спросил я.

Звук бьющейся кружки, выпавшей из рук женщины, отразился от стен, создавая мимолетное эхо. С довольным выражением лица я смотрел в спину дамы и вдыхал аромат дорогого напитка. Не беспокойтесь, никаких плохих мыслей в моей голове не было. Я просто был рад тому, что мои дедуктивные способности не подвели, и я оказался прав.

Тем временем, не оборачиваясь, русская аристократка тихо спросила. — Что ты хочешь за молчание?

«Стоп, стоп, стоп! Она расценила это как угрозу? У меня и так врагов навалом будет, но чтоб еще и мои соседи туда… Нужно все объяснить.»

— Любовь Андреевна, постойте! Вы меня неправильно поняли, — спешно пробормотал я. — Я ничего не хочу. Просто спросил и не ожидал, что окажусь прав. Вы с Игорьком, — невольно улыбнулся, называя супруга аристократки 'Игорьком', - для меня хорошие друзья. И, если для вас так важно, чтобы никто не знал о том, что вы голубых кровей, то я буду молчать.

Судя по эмоциям женщины, моя судорожная речь все-таки повлияла на нее. Развернувшись ко мне, Любовь Андреевна посмотрела на меня самыми добрыми, и кого-то мне напоминающими глазами, а затем подбежала и крепко обняла.

— Любовь Андреевна? — недоумевая, произнес я.

— Какая я тебе Любовь Андреевна? Тетя Люба! — бормотала женщина, сжимая меня своей титанической хваткой.

«Она мне точно кого-то напоминает.» — думал я, пытаясь выбраться из объятий дамы.

Спустя минут пять женщина отлипла от моего тела, по ощущениям уже поломанного, и вновь одарила своим теплым взглядом.

— Как же ты вырос, Артурчик. Помню, как Август привозил тебя еще совсем маленьким.

— Отец?

— Да, — с улыбкой на лице произнесла женщина. — Мы с твоим отцом и Макото учились в одной академии, там и познакомились. Эх, хорошие были времена. Нас называли 'свирепой троицей'.

— Погодите, погодите… — разводя руками перед собой, произнес я. — Почему тогда вы мне сразу не сказали?

— Я боялась, что ты расскажешь своему деду, и тогда за мной приедут из России.

«Ясно. Женщина беглая аристократка. Почему она сбежала, мне не особо интересно, да и как связалась с Игорьком — тоже, об этом можно поинтересоваться позже. Сейчас меня волнует другое, вот только спросить мне не дали.»

— Артур, а как там поживает Присцилла? А то с дня рождения дочки Макото не виделись.

«А…! Вот кого она мне напомнила.»

Всеми любимый изгой

'Приют нашего прародителя, справедливого Зена' — гласила надпись на табличке, установленной на здании.

Сейчас вы, наверное, думаете — Как так, что сейчас произошло? Не беспокойтесь. Сейчас я вам все объясню.

Пока я сидел в доме Игорька, Любовь… теть Люба рассказывала мне истории из академии, в которой она училась вместе с моим отцом и господином Макото.

Кто бы мог подумать, что Август, был самым веселым, непредсказуемым заводилой академии. Вечные пьянки, проблемы с законом, от которых его отмазывал дед, красавицы голубых кровей, у которых Август украл их нераскрывшиеся бутоны, гонки на улицах, в простонародье 'стритрейсинг', а когда у отца было плохое настроение, то все деревья вокруг главного корпуса академии были окутаны в белоснежный слой туалетной бумаги, развешанной подобно гирляндами на новогодней елке. И это еще малая часть того, что происходило. Господин Макото же был поспокойней, но, по словам теть Любы, один раз насолил моему отцу, приклеив его то ли тапки, то ли носки, к потолку их комнаты в общежитии, и об этом, отец до сих пор не знал.

Забавные истории, но это ладно. Дальше женщина рассказала мне причину, по которой она скрывается, и как встретила Игорька.

Причина оказалась не такой уж и замысловатой. Будучи еще в Российской империи, женщина должна была стать женой наследника императорского престола, но как вы могли догадаться, сама лично она этого не хотела. По ее словам, жених был еще тем отвратительным типом, за которого, опять же, как выразилась теть Люба, даже свинья бы замуж не вышла. Ее фамилия, как и фамилия клана — Вознесенская.

«Я плохо разбираюсь в Российской иерархии, но как будет время, стоит обязательно глянуть в интернете.» — подумал я, когда услышал фамилию.

Сбежать ей, на тот момент девушке, помогли родственники, разделяющие взгляды молодой особы. Они нашли небольшое, ничем непримечательное судно, проходящее через черное море прямиком к побережью юго-восточной Европы. Выбор страны был очевиден. Любовь Андреевна знала только Русский и Английский. На мой вопрос — 'Почему не сухопутным путем?', женщина ответила, что, когда она покинул стены родного дома, через десять часов вся столица империи стояла на ушах. Проверка на сухопутных границах тут же усилилась, а вот с морскими были некоторые проблемы. И лишь благодаря этому женщине удалось покинуть страну незамеченной.

Уже на борту скромного 'авианосца', молодая госпожа Вознесенская встретила своего ненаглядного муженька, который, цитируя Любовь Андреевну, покорил меня первым, залитым алкоголем взглядом. На этом моменте мы с женщиной громко рассмеялись. Дальше мы разговаривали на разные темы, и я совсем забыл поинтересоваться у нее за русские, архидиановые, боевые костюмы. Говорят, что они лучшие в мире, вот и хотел спросить для личного осведомления. Почему-то подумал, что женщина в них разбирается, раз аристократка.

После долгой посиделки за чашечкой наивкуснейшего чая, я вспомнил, зачем пришел. Красиво сменив тему, я поинтересовался у женщине о ее детях. Они тоже оказались магами, ну кто бы сомневался. Старшего зовут Паша. Теть Люба сказала, что он преуспел в контроле своей эфирной энергии. Долго размусоливать тему ее детишек я не стал, а сразу предложил потренировать Пашку, аргументируя это тем, что у меня был хороший учитель, и простые навыки рукопашного боя ему не навредят. Теть Любу просить повыпускать чистую эфирную энергию не стал. Вдруг не так поймет.

Женщина согласилась, причем так быстро, что я сначала обрадовался, но, как оказалось, зря. Этой хитрой особе просто хотелось скинуть детей на кого-то, а самой пройтись по магазинам. Что за люди эти женщины!

Когда теть Люба покинула дом, сказав нам вести себя прилично, я сразу начал 'тренировать парня'. Благо, он сам был сильно заинтересован в тренировках, а его первоначальная стеснительность тут же выветрилась, когда мы встали в спарринг.

После обильного потоотделения, запыхавшийся Павел, по моим указаниям, садился в позу лотоса и начинал проводить тонкие манипуляции со своей эфирной энергией. По началу, я пытался почувствовать эту самую энергию ментально, и, на мое удивление, это оказалось не так уж и сложно, проблемы возникли потом, когда я начал, так сказать, переделывать эту силу под свой лад.