Из притулившегося в углу шкафа она достала украшенную расшитыми кружевами нижнюю юбку, белую крахмальную блузку из тонкого льна, серую шерстяную юбку и такой же жакет. Она застегивала последнюю пуговицу, когда раздался стук в дверь.

– Войдите.

На пороге стояла полненькая темноволосая женщина.

– Значит, Шарлотта уже ушла? – спросила она, глядя на изящную молодую даму.

– Входите, Флора, – ответила Тори Грейнджер. – Может быть, я смогу хоть в чем-то ее заменить?

– Там к Шарлотте пришел какой-то мужчина. – Флора наконец переступила порог и сразу заполнила собой всю комнату – грудь ее колыхалась, а руки так и летали от волнения. – О, это такой красивый мужчина, а глаза золотистые, как у горного льва. Я таких глаз в жизни не видела, они просто завораживают. Как вы думаете, что ему нужно от Шарлотты?

– Кинкейд, – взволнованно прошептала Тори.

– Точно, так он и сказал. – Флора опять всплеснула руками. – Спенсер Кинкейд. Прекрасное имя, правда? И манеры настоящего джентльмена. А по выговору – так он с Юга.

«Наверное, он пришел навестить», – думала Тори, прижав руки к груди, где испуганно колотилось ее сердце.

– Скажи ему, что Шарлотты сейчас нет, – попросила она Флору.

Та кивнула и повернулась к двери.

– Нет! – Тори нервно заходила по комнате. – Скажи ему, что она вернется через несколько дней… Нет, подожди! – Она схватила Флору за руку. Та удивленно смотрела на Тори чистыми голубыми глазами. – Ты ему скажешь…

Она замолчала. Бросив взгляд в зеркало и убедившись, что на лице не осталось следов грима и что щеки ее пылают, Тори наконец решилась:

– Я сама с ним поговорю. Где он?

– В гостиной.

– А кто с ним?

– Никого. – Флора сжала руки, взгляд у нее был виноватый. – Матушка Ли ушла с Гретхен и Джейн, Мария убирает на кухне, Джо наверху с детьми, а Нелли и Бланш заняты стиркой, Я и подумала, зачем вести его сюда, пусть лучше подождет в гостиной. Что-то не так?

– Нет-нет, ты все сделала правильно. – Тори бросила еще один взгляд в зеркало, воткнула в прическу последнюю шпильку и вышла из комнаты. Флора едва поспевала за ней.

Тори остановилась у двери в гостиную, стараясь успокоить дыхание, чтобы войти в комнату гордо и с достоинством, как подобает леди. Но Флора не успела остановить свой стремительный шаг и, со всего размаху ударившись грудью о Тори, втолкнула ее в комнату.

– Ой, простите! – жалобно вскрикнула она.

Кинкейд стоял у самой двери, а потому, когда Тори влетела в комнату, успел подхватить ее, не дав ей упасть. От неожиданного толчка Флоры Тори еще могла бы оправиться, но, так же неожиданно оказавшись прижатой к сильному мужскому телу, она потеряла дар речи и лишь молча смотрела на Спенса, который держал ее в надежном кольце своих рук. Солнце, заливавшее комнату, освещало его правильные, словно высеченные искусным скульптором черты. Даже ямочка на подбородке была совершенна. Но самое главное – это не было холодное лицо манекена. От Кинкейда, казалось, исходили жизненные токи, настолько он был переполнен силой и энергией. Тори даже почудилось, что ее тело пронзает поток пульсирующего света. И ей стало страшно: она ощущала себя мотыльком возле яркого огня – такого влекущего, но такого опасного… Кинкейд взглянул на нее сверху вниз, и губы его тронула улыбка. А потом улыбнулись и глаза – невероятные, темно-золотые, как у хищника, обрамленные густыми черными ресницами. И что-то еще было в этих глазах – то ли удивление, то ли радость… Тори резко отстранилась.

– Пустите меня!

Удивленный ее тоном, он приподнял темную бровь.

– Должен заметить, мисс Маккензи, вы здорово изменились! – язвительно произнес он.

– Вы прекрасно знаете, что я не Шарлотта, – рассердилась Тори, надеясь, что он не узнал ее. – Так что отпустите меня, и немедленно!

– Не раньше, чем вы представитесь как положено. – Он усмехнулся. – Я бы хотел знать имя женщины, которую обнимаю.

Его глубокий, низкий голос звучал слегка тягуче, и Тори подумала, что он наверняка уроженец Техаса.

– Только и всего, мистер Кинкейд? – насмешливо протянула она.

– Вы застали меня врасплох, – укоризненно произнес Спенсер, с легкостью пресекая все попытки Тори вырваться. Он просто стоял и держал ее в объятиях, а она вдруг со страхом почувствовала, что ни шерсть, ни лен, никакие юбки и сорочки не смогут защитить ее от жара его тела. Собственная плоть неожиданно показалась ей слишком мягкой и чувствительной, а кровь превратилась в жидкий огонь.

Набрав в легкие побольше воздуха и стараясь говорить спокойно, она выдохнула:

– Я Виктория Грейнджер. И я вовсе не рада нашему знакомству, мистер Кинкейд.

Руки Спенса упали, и он отступил назад, глядя на нее с изумлением:

– Дочь Куинтона Грейнджера?

– Да. – Виктория нервно одернула жакет. – Вы знаете моего отца?

– Можно даже сказать, что мы старые друзья. Я только что с ним расстался.

– Неудивительно – мой отец никогда не был особо разборчив в знакомствах.

– Похоже, мисс Шарлотта насплетничала вам обо мне. – Он криво улыбнулся.

Быстро поставив между собой и Спенсером Кинкейдом стул с высокой резной спинкой, Тори почувствовала себя увереннее.

– А что вы вообще тут делаете, мистер Кинкейд? – холодно спросила она.

– Я хотел бы задать вам тот же самый вопрос. – Он не отвел взгляд, хотя заметил, что серые глаза Тори подернулись льдом. «Какой странный холодно-серебристый взгляд», – подумал Спенс.

– Я помогаю в миссии несколько дней в неделю, – машинально ответила Тори, пытаясь понять, почему у нее дрожат ноги. – Вас это удивляет?

– Сказать по правде, так и есть. Не ожидал, что дочь Грейнджера будет работать в миссии.

– Уверяю вас, мистер Кинкейд, я отлично справляюсь.

– Не сомневаюсь. Более того, я верю, вы справитесь с любым делом, за которое возьметесь, – вежливо ответил Спенс.

«Да уж, ты веришь, как же!» – подумала Тори. И в Санта-Клауса он тоже верит? Должно быть, он рассчитывает очаровать ее дешевыми комплиментами. Не выйдет.

– Ну, раз мы выяснили, что я тут делаю, может, теперь вы ответите на мой вопрос относительно цели вашего визита? – Тон ее был таким же ледяным, как и взгляд.

– Я приехал справиться о мисс Клер Баттерфилд, которую привезли в миссию сегодня утром, – спокойно ответил Спенс.

– Клер наверху. Она отдыхает, и доктор категорически запретил ее беспокоить.

– Я и не собирался ее беспокоить. Просто хотел быть уверен, что с ней все в порядке.

– Доктор сказал, что для нее главное – это отдых и калорийная пища. Мы позаботимся о ней. – Тори отвела глаза. Ей вдруг стало трудно выдерживать его прямой взгляд. Какой странный цвет глаз, похож на темное золото, она никогда раньше не видела такого.

Тут Тори заметила Флору, которая замерла у порога и с нескрываемым восхищением смотрела на Кинкейда. «Еще одна жертва обаяния донжуана», – с грустью подумала Тори. Но она сама не должна, не может попасться в эту сеть. Она глубоко вздохнула, постаралась взять себя в руки и приготовилась отразить очередное нападение.

– Когда она поправится, ей понадобится одежда. – Кинкейд вынул из кармана пачку банкнот, сколотых золотым зажимом.

– Ей не нужны ваши деньги, мистер Кинкейд.

– Боже мой! – тихонько охнула Флора и прижала к сердцу пухлые ручки.

– Может, стоило бы спросить у нее самой, мисс Грейнджер? – насмешливо спросил Спенс.

– Вы ошибаетесь, если думаете, что вам удастся купить эту девушку. – Тори начинала сердиться. – Если вы еще не поняли, повторю: ее удерживали в том доме силой и против ее воли.

– Пойду помогу Марии на кухне, – пробормотала Флора и поспешно покинула комнату, воздух в которой вдруг опасно накалился.

– Значит, вы считаете, что если мужчина предлагает женщине помощь, он непременно собирается ее купить? – Спенс сделал шаг к ней.

Они вновь оказались так близко, что Тори ощутила странный, волнующий и очень мужской запах – смесь аромата цветов восковника и специй. Она даже не поняла, от чего шел запах – от одежды или от его тела. Потом ей пришла в голову и вовсе неуместная мысль: какие красивые у него волосы – густые, волнистые, почти черные. Она торопливо напомнила себе, что красота этого мужчины и манеры джентльмена – это лишь внешняя, обманчивая сторона.