Они играли в карты.

— Пятьдесят четыре и три девятки — восемь.

— У тебя не первая рука.

— У меня не хватает всего трех очков.

— Что три, что тысяча, я все равно тебя на этот раз обыграю.

— Ты все время меня обыгрываешь, — сказала Нэнси.

Мелькнули карты. Затем воцарилась тишина. Райннон представил, как Чарли Ди неуловимым движением оборачивается и смотрит на дверь, представил его взгляд, остановившийся на поворачивающейся ручке, затем — выскользнувший из кобуры револьвер…

Нахмурившийся, взмокший Райннон продолжал медленно поворачивать ручку.

— Десять, — сказал голос изнутри.

— Пятьдесят два.

— Двадцать за пару.

— Двадцать пять, и я возьму шесть. Годится?

— Никогда. Тридцать.. и двенадцать… и я выхожу из игры, Чарли Ди! Райннон с облегчением довернул ее до конца и услышал едва слышный щелчок — замок открылся!

Теперь дверь была свободна. Он толкнул ее на одну десятую дюйма. Через мгновение он распахнет ее и возьмет на прицел Чарли Ди!

Внезапно оглянувшись, он заметил шевельнувшуюся за спиной тень. Нет, невозможно, это просто воображение.

— Мне показалось, что я что-то услышал, — воскликнул Ди.

— Мне тоже. Наверное ветер.

— Не уверен.

— Чарли, тебе всегда что-нибудь кажется.

Райннону показалось странным, что она так дружелюбно ведет себя с Чарли Ди. Однако, враждебность можно проявлять лишь до определенных пределов. Сердитые слова приносят горечь и тому, кто их слышит, и тому, кто говорит.

— Нэнси, — сказал Чарли Ди, — днем и ночью я жду, что кто-нибудь попробует вломиться в дом и похитить тебя!

— Ты собираешься оставаться на сцене до последнего дыхания? — со вздохом спросила Нэнси.

Почему она так сказала?

Но у Райннона не было времени догадываться или спорить с самим собой. Левой рукой он распахнул дверь. Правой навел револьвер на затылок Чарли Ди.

Сидевшая напротив него Нэнси, откинулась на спинку стула и поднесла руки ко лицу.

— Спокойно! — резко скомандовал Райннон.

Чарли Ди качнулся вперед. У него под рукой на столе лежал револьвер, но он даже не попытался обернуться.

— Клянусь небесами, это Джон Гвинн! — сказал он. — Джон Гвинн! Казалось, он был потрясен, услышав голос Райннона. Последний закрыл за собой дверь.

В последний раз его называют Джоном Гвинном. Сегодняшней ночной работой он вышвырнул вон это имя и все надежды на мирную жизнь. Теперь он Райннон!

— Положи оружие перед собой, Чарли, — проговорил он. — Положи револьверы на стол. Нож тоже, если не возражаешь. Я хочу, чтобы оно было у меня перед глазами.

Один за одним Чарли Ди выложил два тяжелых «кольта». А затем — длинный, с довольно узким лезвием охотничий нож.

— Это все, — сказал он.

— Не совсем, — угрожающе произнес Райннон.

В ответ раздалось невнятное бормотание, и Чарли Ди вынул из-за рубашки маленький двуствольный пистолет и положил его рядом с другим оружием.

— Как ты о нем узнал? — спросил он спокойно.

— Я не узнал, я догадался, — сказал Райннон.

Нэнси Морган рывком оторвала руки от лица и встала.

— Вы пришли за мной! — едва слышно сказала она. — Вы пришли за мной, Джон Гвинн!

— Он пришел за тобой, — с горечью сказал Чарли Ди. — И сделал из меня дурака — абсолютного дурака! Джон Гвинн, фермер!

— Меня зовут Райннон, — прозвучал ответ.

Ди медленно повернулся и посмотрел на него.

— Райннон! — эхом отозвался он.

— Вы хорошо относились ко мне, Чарли, — признался Райннон, — поэтому мне жаль, что приходится так делать. Вчера вы помогли мне выбраться из переделки. Сожалею, что должен расплачиваться с вами таким вот образом. Не повезло, я бы сказал.

— Райннон! — пробормотал Чарли Ди. — Но ведь Райннону лет сорок и…

— Все дело в бороде, — ответил он.

Нэнси Морган не произнесла ни слова. Она вжалась в угол и просто смотрела, широко открыв глаза, словно перед ней развертывалось интересное, но целиком непонятное событие.

— В углу валяется веревка, — сказал Ди совершенно спокойным голосом. — Полагаю, она вам понадобится.

— Извините, — сказал Райннон, — наверное, я должен ею воспользоваться. Принесите ее, пожалуйста, Нэнси.

Она подняла веревку и подошла к нему, как во сне, с каменным лицом и распахнутыми глазами.

Это была крепкая веревка толщиной в четверть дюйма. Он быстро связал ей Чарли по рукам и ногам. Затем заколебался.

— Не хочется засовывать вам кляп, — сказал он.

— Между прочим, может поверить на слово, что я никого не позову, — ответил Чарли Ди.

Тогда Нэнси Морган воскликнула дрожащим от волнения голосом:

— И вы поверите ему? Поверите Чарли Ди, из всех людей в мире?

Райннон пожал плечами.

— Я знаю, что он нехорошо с вами поступил. Но у меня есть идея, как заставить его не соврать.

— Спасибо, — сказал Чарли Ди. — Это благородно с вашей стороны.

— Хочу спросить еще одно, — сказал Райннон. — Я считаю вас настоящим мужчиной, Ди. Вы не производите впечатление подонка, который стал бы издеваться над женщиной. Можете не отвечать, но мне хочется узнать, почему вы так обошлись с Нэнси Морган?

— Тому есть две причины, — немедленно ответил его собеседник. — Во-первых, она — Морган. А у нас с ними давние счеты. Во вторых, на кону стоит куча денег. Примерно с четверть миллиона.

— Не понимаю, при чем здесь деньги.

Глаза Чарли слегка заблестели.

— Может быть, когда-нибудь поймете, — спокойно ответил он.

Тем временем ветер за окном шумел все неистовее, и вдруг в щели прорвался порыв сквозняка и заставил заплясать огонек лампы.

— Кто-то идет. Где-то в доме открылась дверь… или окно.

Райннон задержался лишь на секунду.

— Вы даете слово, Чарли?

— Даю, — ответил Чарли Ди и посмотрел в глаза Райннона невидящим взглядом глубоко задумавшегося человека.

Райннон открыл дверь. Нэнси посмотрела на него — мимолетный взгляд, в котором отражались страх, сомнения и надежда, как показалось ему. Затем быстро вышла.

Он закрыл дверь и лучом лампы нашел выход в коридор. Он нес ее в левой руке, в правой он держал наготове револьвер. И когда они подошли к двери из комнаты, он чуть не пустил его в ход.

Потому что в коридоре мелькнул и погас свет. Потом он услышал мужской голос — Оливера Ди. Ему ответил другой, и еще один. По коридору шли трое мужчин.

Райннон посветил. На окне стояли крепкие ставни. У них не было времени, чтобы взломать их и сбежать через окно — даже если они смогли бы спуститься по гладкой стене дома.

Выход нашла Нэнси Морган.

Она схватила его за руку и потащила в угол рядом с дверью, прошептав ему на ухо:

— Подождите… не стреляйте! Ради Бога, не стреляйте!

А затем в дверь ворвался поток света и наполнил комнату!

Райннону, замершему с револьвером в руке, показалось, что глаза за лампой в темноте смотрят прямо на него, но лампа погасла, и три тени прошли мимо него.

— Посмотрим, как там Чарли, — сказал Оливер Ди. — В такую ночь всякое может случиться.

Они подошли к дальней двери, сквозь трещины которой пробивались лучики света. Нэнси Морган опять сориентировалась быстрее, тихонько скользнув в коридор, как только трое вошедших прошли через порог. Райннон последовал за ней в коридор… к лестнице… на первый этаж.

Он не переставал удивляться ей. В ту ночь на холме он встретил испуганную, находящуюся на грани истерики девушку. А теперь она была осторожной и хладнокровной, как охотящаяся пантера.

В удивлении и шевельнувшемся подозрении он закусил губу. Но в эти последние сумасшедшие дни под подозрение попадали все. И прежде всего шериф. Потом Ричардс-Морган, Караччи, все представители семейства Ди и наконец Нэнси Морган.

У него не было времени додумать, потому что когда они спустились, наверху раздался грохот, громкие крики и возбужденные мужские голоса.

— Сюда! — позвал Райннон и, открыв заслонку лампы, осветил дорогу к комнате, через которую проник в дом. Он выдернул оконную панель, отшвырнул ее в сторону, поднял Нэнси и перенес ее через подоконник в дождливую и ветреную ночь.