В третьем аиле соледобытчиков их подстерегала неожиданность: из двадцати четырех мужиков шестнадцать оказались родичами Капкиайя. Сулы были заморенными до крайности, против восьми светлоголовых, что пригнали сюда лишь недавно. Под них пришлось брать еще три повозки — бросать их даже помыслить никто не мог. Из семнадцати баб и девок боле десятка тоже были разноплеменными степнячками, но ушли с обозом все до единой. Драговит чуток пожался, но взял-таки еще девять повозок с солью и зерном. Ирбис уговорил, надоумив, что у Великих вод осядут, а там можно часть коней сменять в окрестных аилах на то же зерно, или овец с дойными коровами. Мол, он лично за то возьмется, но от лишних едоков вождя избавит. На том и порешили.

А через пару дней они дотащились-таки до Великих вод. И не абы как, а вышли точнехонько к здоровенному воинскому поселению у переправы, что разнюхал еще на подходе Перунка. Там торчали три десятка воинов, охранявших обширные закрома, на треть заполненные зерном прошлого лета. Дорогой бог щедро растрачивал силу, поднимая на ноги сулов. Да и оленей, что попритихли, почуяв, куда попали. Пусть они и продолжали держаться вместе под рукой Чедомира, но указы вождя исполняли со всем старанием. И не из страха перед его неведомой чародейной мощью, а потому, что идти-то им на зиму глядя, в самом деле, было некуда. Дармоедов же в общей куче никто кормить не станет. Тут никакого вождя не надо, дабы вытурить их вон. Ибо, на самом деле, Драговит утруждался лишь защитой новорожденного племени, а обыденные дела люди и без его указок проворачивали, как полагается.

Оголодавший силами Перунка быстренько спровадил воинов сакха за кромку и потерял всякий интерес к закрутившемуся в захваченном поселении. У него была одна забота: переправа, где с первого же дня на плотах за реку повадились плавать бабы с девками под охраной мужиков. Они дергали и везли к себе, на свой берег пригодную для зимних припасов траву на прокорм коням. Иные оставались обустраивать три с лишком десятка домов, что устроены на отличку от обычных жилищ сакха — не родовые семейные дома их двух строений, а потому содержались не так любовно. Пусть и большие, добром они перегружены не были, требуя обихода, дабы в них хоть как-то спать и прятаться от холода.

Перунка четыре дня проторчал на берегу, прислушиваясь к противному берегу, а на пятый поймал мысленный призыв Рагвита с Ильмом. Направляемые богом, через пару дней к селищу славнов — как для краткости стали себя называть уже все — добрались аж двенадцать повозок с зерном при большом овечьем стаде и двух десятках коров. Это при том, что еще пять десятков повозок зерна были обещаны. Бывшим полоняникам присматривать за добром помогали несколько сакха, коим пришелся по душе проведенный обмен. Уразумев, кто тут у них осел на берегу Великих вод до следующей весны, сакха согласились забрать себе еще три десятка коней, а взамен привезти еще зерна. Сэбэ ворчал, дескать, обмен неравный. Мол, за таких коней можно втрое зерна набрать, а Драговит толка в том не соблюдает. Но, Тугор резонно заметил, что доброе отношение к чужакам тоже приходится покупать, и горцы согласились.

…………

Вполглаза отслеживая всю эту суету, Перун экономил накопленную энергию, расходуя ее лишь на поверхностную прослушку и предоставив выздоравливающим справляться собственными силами. Причем, он не занимался бесполезным трудом, пытаясь связаться с Марой — координатор высшего уровня приложения может позаботиться о себе сам. И гораздо эффективней, чем его коллега по новой жизни. Нет, Перун контролировал прилегающие территории, стремясь обезопасить пополнение генетического фонда своего народа, то есть занимался своими обычными профессиональными обязанностями сотрудника службы безопасности. Даже не обладая познаниями сотрудника службы обеспечения, он прекрасно понимал, что каждая пара рабочих рук, вынужденная заниматься охраной племени, оторвана от процесса производства. Они же находились в уникальном для этого мира положении: для охраны трехсот двадцати человек им вполне хватало семи горцев, обладающих модифицированными телами, и двух латий. Другие племена и народы даже на своей территории вынуждены были направлять на выполнение этой задачи до двадцати процентов от общего числа населения. Даже славны, прожив изолированно более трехсот лет у Великой реки, теперь — после вторжения агрессивных степняков — пересмотрели свое отношение к вопросам самозащиты.

Перун все больше и больше осознавал, что в настоящее время, собственно, исполняет самую тривиальнейшую функцию среднестатистического бога: охраняет свой народ, чему посвящены где-то восемьдесят процентов всех призывов к мифическим покровителям. Его пренебрежительное отношение к тому, как идентифицируют их с Марой аборигены, претерпело довольно существенные изменения. Нет, теоретически он знал, что благополучие адаптированных в этом мире латий целиком зависит от местного населения. Понимал, что в свою очередь, они должны обеспечить одну из основных составляющих этого благополучия: безопасность. Но лишь теперь, наблюдая за напряженными, но вполне счастливыми лицами людей, вернувшихся к состоянию свободных личностей, он начинал постепенно ощущать степень своей заслуги не только в физических, но и моральных процессах. Приносить им пользу и делать их счастливыми — Перун все отчетливей видел разницу между этими понятиями. И впервые почувствовал, что он получает удовольствие, улавливая многогранные оттенки чувства благоговейной благодарности, направленной на него лично. И впервые признал, что хочет вновь и вновь получать это удовольствие, ради которого он готов стараться исполнять свои функции все эффективней и многогранней.

Глава 6

Мара

Три девушки стояли рядком с заморенными конями, не отводя взоров от прущих на них всадников. Две невиданные прежде в этих землях здоровенные волчицы лежали у их ног, вывалив языки. Десяток воинов сакха поспешал к негодяйкам, дабы полонить их и…

— Они более полумесяца не знали женщин, — равнодушно оповестила невысокая красавица с каменным ликом и огромными черными глазами.

— С той поры, как мы ушли из этого аила, Великая, — подтвердила другая со столь же недвижным лицом, на коем застыла расчетливая холодная ненависть.

— Да, Баира, с той самой поры. Убитые вами сакха давно гниют. А эти все торчат тут и охраняют мертвецов. Их некому сменить?

— Когда на эту землю пришли вы, воинов стало много меньше. Может, их и половины не осталось? Кто пойдет их сменять? Нэкып Сэйын идет за нами по пятам с двумя сотнями. Великий Перун на своем пути не оставит в живых никого из воинов, буде те сунутся к нему. Полторы сотни мы упокоили или привязали здесь. Много воинов и в самом логове. Несколько сотен воинов разбросаны по окраинам земель сакха. Многие охраняют соляные и аясовы копи. Их все еще много. Но, их не может быть больше, чем звезд на небе.

— В мире Яви нет ничего, что превышало бы число звезд на небе, — заметила Мара. — Разве песчинки во всех ваших степях. Но, то и мне не ведомо. То счету не поддается. Ладно, чего тут торчать понапрасну? Пора.

Молвила, и весь почти достигший их десяток воинов повалился наземь. Мара неспешно подошла и нагнулась над первым обеспамятевшим человеком.

…………

Возвращаясь к логову, Мара вела себя расчетливо. Не поддерживала вливаниями энергии коней, волков и спутниц в работоспособном состоянии — латия доверилась опыту степнячек из восточного племени Хун. Баира с Янжи вели ее в своем темпе, скрупулезно, но безо всяких усилий отмеряя время для скачки, расслабляющей трусцы, недолгих передышек и полноценного отдыха. А потому координатор хоть и ощутимо, но достаточно экономно расходовал накопленную энергию лишь на самое необходимое. Ее уровню было далеко до верхнего предела показателей критичности, но, исходя из того, что им предстояло, энергию требовалось пополнить. По пути следования это удавалось нечасто: мирное население Мара не трогала, избегая дискредитации в его глазах. С Перуном они это не обсуждали, но координатор высшего уровня приложения еще по пути к месту проживания сакха просчитал, что до зимы они не смогут вернуться домой. Им предстояла зимовка, а потому негативная репутация могла доставить досадные и совершенно ненужные хлопоты. Пару раз они со спутницами встретили небольшие отряды воинов, что предоставило ей возможность восполнить дорожные затраты энергии без ущерба для жизни доноров. Мара не видела необходимости умерщвлять людей без крайней нужды, подрывая безопасность существования всего народа Сакха — на пути ее следования к логову уничтоженного бога-коня есть, где подкрепиться. Она предусмотрительно создала эти запасы привязанных к одному месту воинских кордонов против черного мора, где доберет недостающие объемы, но пресловутая богиня смерти не станет забирать их жизнь.