Рана на животе выглядела скверно, как в общем-то и положено любому незапланированному природой отверстию, которое кто-то проделал в моем теле. И она болела практически при каждом движении, исключая разве только осторожный поворот шеи и мелкую моторику рук. Однако, через неё ничего не высовывалось наружу, не воняло дерьмом и не текли настоящие ручьи крови. Если я правильно понимаю человеческую анатомию, то это значит, что пробита брюшная стенка, но находящиеся за ней внутренние органы отделались максимум глубоким порезом. Видимо сказался тот факт, что я все-таки носил броню и пусть она не смогла полностью защитить от угрозы, но по крайней мере несколько ослабила удар. Даже такая рана несла в себе крайне мало приятного, особенно если внутрь попала грязь и начнется воспаление, но до резкого ухудшения ситуации пройдет как минимум несколько часов, а с учетом возможностей относительно доступной волшебной медицины данная травма не должна угрожать жизни или дееспособности в отдаленной перспективе. Магическая энергия стремительно утекает из ауры, а врагов рядом нет, так может попробовать использовать её для исцеления? Получалось же у меня инстинктивно атаковать врагов, так может и навыки по приведению себя в порядок тело и аура сами вспомнят…А если не получится, то пойду искать тряпки, подходящие для роли бинтов.
Усевшись на слегка вытертый ковер и прислонившись спиной к застекленному прилавку, внутри которого красовались изящной резьбой шкатулки и коробки разных размеров из красного дерева, я прикрыл для лучшей концентрации глаза и постарался направить всю покуда имеющуюся магическую энергию к своей ране, что пульсировала болью. Все мое сознание словно разделилось на две части: одна старалась не упустить контроля таким доступным и пластичным волшебством, что с легкостью способно менять реальность, а вторая пыталась ощутить во всей полноте столь тревожащую рану. Этот кровоточащий изъян, теряющий драгоценную алую жидкость, которая должна прекратить покидать не способный жить без неё организм! Однако…Чего-то не получалось. Я чувствовал, как энергия насыщала ткани тела, но почему-то те, несмотря на искреннее желание потерявшего память великого волшебника, не спешили смыкаться, убирая без следа доставляющую страдания аномалию, что не является нормой и должна исчезнуть, испариться, быть ликвидированной! Значит, надо делать как-то иначе, но вот беда — не знаю как! А количество доступной силы между тем все сокращается. Как и объем крови, оставшейся внутри моих вен. Значит, будем действовать иначе, не исцелим имеющиеся повреждения, а нанесем новые, но так, чтобы они заблокировали ток алой жидкости из разорванных сосудов, ведь когда рану по каким-то причинам не получается зашить, её прижигают!
— Ай, бля! — Не удержался я от болезненного вскрика, когда покорная моей воле магическая энергия обожгла мое тело изнутри, сплавив воедино кровоточащую плоть. Не уверен, можно ли было считать данное воздействие классическим пирокинезом или по своему эффекту оно больше походило на действие кислоты, но алые капли теперь действительно наружу больше не выливались. И, будем надеяться, у меня не будет внутреннего кровотечения. В принципе, я мог бы стиснуть зубы и героически промолчать не издав ни звука. Только зачем? Пусть окружающие лучше считают меня относительно обычным человеком с его слабостями, чем каким-то малоуязвимым и потому подозрительным монстром. Опять же, кажется на Земле где-то читал, будто явственные выражениея ярости и крепкие слова помогают лучше бороться с болью. — Уй, блин, сцуко, а ведь еще остался укус от той костяной дряни…Ыыыть! Проклятье! Нафиг такое самолечение, ну просто нафиг!
Колдун. Уровень 3.
Навык: Прижигание (необычное). Обычно текущую из ран кровь, поразившую часть тела инфекцию или намертво въевшуюся в плоть отраву лечат как-то иначе, но тем одаренным, кто не особо искусен в своем ремесле, выбирать не приходится. Использование данного навыка сопряжено с весьма неприятными ощущениями и может оставить шрамы, но он работает! И может использоваться без рук! Или если вам вдруг взбредет в голову потренироваться в искусстве пытки….
— Хм…Возможность гнуть руками железные прутья, способность разорвать шлепком напополам тварей, которых и мечом то еле-еле прорубаешь, рассеивание с необычной легкостью сложнейшей магии, и все это в комплекте с некоторыми мистическими фокусами. — Увлекшись самолечением, я проморгал момент, когда ко мне подошел Роздис. К его чести не с кинжалом в руке, а все с той же склянкой, которой он обрабатывал раны одного из своих подчиненных. Пину же такой щедрости не досталось…Впрочем, тот кажется не очень в ней и нуждался, непонятно как умудрившись не получить ни одного по-настоящему серьезного ранения. — Господин Ван, так вы у нас, получается, мастер боевых искусств?
— Я не мастер, — только усталостью и серьезной кровопотерей объясняется то, что сначала зашевелилась мои губы, а только потом включился мозг. Со стороны использование контактных магических атак наверняка действительно напоминало те фокусы, которые могут продемонстрировать выпускники местных Шаолиней. И, черт побери, это вполне достойное прикрытие для бывшего великого мага, утратившего почти все свои силы! Если риамцы не знают о потери памяти своим беглым узником, то и они, и драконы наверняка будут искать опасного чародея, а не специалиста по набиванию рож, годами подвергавшимся суровым тренировкам и за счет этого способного прошибать своим лбом волшебные преграды или рвать голыми руками железные доспехи! А знаний об окружающем мире мало, поскольку обучавший старичок-наставник вбивал всего чего угодно, но только не их. — Мне до настоящего мастера еще столь же далеко, как отсюда до вершины Башни.
— Судя по тому, что я вижу, тебя бы пустили пожить на самые нижние её этажи. Мастера боевых искусств в наших краях птицы редкие! — Громогласно хмыкнула приблизившаяся к нам воительница, с громким скрежетом таща за собой окровавленный топор. — К какой школе ты принадлежишь?
— Тетя Сибилла, тетя Сибилла! Не говори с ними! Это плохие дяди! — За спину пожилой воительнице шмыгнуло на четвереньках нечто мелкое, быстрое и мохнатое, скорее всего являющееся ребенком расы разумных опоссумов. Разговаривало оно таким тонким пронзительным голосом, что тот почти напоминал комариный писк, а слова от скорости произношения почти сливались между собой. — Я видела! Они разбили окно!
— Я тоже видела… — Тяжело вздохнула красноглазая, перекладывая топор в другую руку и поглаживая макушку ребенка, спрятавшегося за ней как за стеной и теперь обвиняющее тыкающего когтистой лапкой в нашу сторону. Помимо этой парочки и уцелевшей троицы наемников на первом этаже торгового центра выжило около двух десятков сотрудников и посетителей. Но четверть из них представляли разумные опоссумы ненамного старше набросившейся на нас мелочи, опасливо выглядывающие из-за какой-то двери словно мохнатое подобие лернейской гидры, еще с дюжину счастливчиков тряслись от ужаса после пережитой бойни и в лучшем случае могли ограниченно защитить сами себя и только несколько мужчин и женщин разных рас производили впечатление людей бывалых, возможно входящих в местную охрану. Но и практически все заработали сейчас раны разной степени тяжести, и теперь шипя ругательства и проклятия пытались кое-как латать их на бегу. — И в любой другой обязательно бы их поругала и выпорола. Но сегодня, Цветик, я серьезно боюсь, как бы ты ни стала случайно матриархом вашего рода.
— Тетя Сибилла, вы чего? — Удивленно уставилась на неё пушистая малявка, словно не замечающая валяющиеся вокруг трупы. Может, это такой способ справиться со стрессом у детской психики? — Мне же всего четыре года…А окно они разбили! Я видела! А когда разбили прошлый раз, дедушка говорил, что это — серьезная проблема!
— Поверь, Цветик, если бы разбитое окно вошло хотя бы в сотню самых серьезных наших проблем сегодня, я бы на радостях сплясала, бросила пить и дала обет безбрачия. И могу поклясться перед всеми известными мне богами, что сделаю это, если снова увижу твоего деда живым и смогу тебя ему передать. — Тяжело вздохнула пожилая воительница, а потом нагнулась к ребенку и взгромоздила ребенка себе на шею. — Эй, мелочь пушистая, не смотрите так на своих мам и пап, они защищали вас как могли, но теперь выживать придется самим! И первым делом чешите ко мне со всех лап! Вы тоже стойте тем памятниками собственной тупости, бездельники длиннохвостые! Да и все остальные сюда шуруйте! Бросайте тела, бросайте шмотки, бросайте даже деньги, если они помешают вам пойти на прорыв! Через полчаса в этом месте не останется никого живого, будем мы внутри или нет!
