Передние шины взвизгнули, и машина прыгнула вперед.

— Помедленнее, Рут. Все в порядке, они здесь не появятся.

— Ты что, специалист?

— Нет. Однако они не выходили из воды: пришли с приливом, ушли с отливом... Ладно, любовь моя, закончим на берегу.

Рев мотора стал тише; Рут притормозила, съезжая с насыпи на металлический мостик, соединявший ее с прибрежной дорогой, и шины зашуршали по кучкам песка.

На прибрежной дороге, которая бежала в Аут-Баттервик между дюнами и болотами, Рут добавила скорости.

А потом, внезапно, с силой надавила на тормоз. Машина заскользила и замерла.

— Черт... — Рут пнула ладонью руль. — Черт, черт, черт.

— Господи Иисусе.

— Что такое, мама? Почему мы здесь остановились?

— Тс-с, Дэвид. Погоди минутку.

Его отец смотрел маме прямо в глаза.

— Мы в западне.

— Оставим машину, Крис. Мы можем идти пешком.

— Вообще-то могли бы. Но... не думаю, что стоит рисковать. Не сейчас. — Папа глубоко вздохнул. — Рут, боюсь, у нас нет выхода. Если мы вернемся в морской форт и запрем ворота, то будем в безопасности. В конце концов, эта чертова крепость построена для того, чтобы сдерживать армию.

Дэвид перегнулся через ремень безопасности, чтобы выглянуть наружу. Через ветровое стекло он увидел, что прибрежная дорога тут внезапно заканчивалась. Слева от дюн через дорогу прямо к болотному пруду тянулась насыпь из береговой гальки. Дэвид сообразил, что куча гальки высотой была ему по голову. Он мог бы легко на нее взобраться. А вот машина не могла. Она бы застряла. Объехать насыпь тоже нельзя ни с какой стороны из-за высоких дюн и многих миль жидкой грязи и воды.

— Берег. Мы можем проехать вдоль берега.

— Надо будет переправляться через ручей, он довольно глубокий. Если машина застрянет... то придется дальше идти пешком... А скоро начнется прилив. Кто-то приложил массу усилий, чтобы возвести эту преграду.

— Те люди в воде?

— Наши догадки совпадают.

— Но кто они такие? Мы не знаем, насколько они опасны. Они могут быть... Могут быть просто... — Рут закрыла лицо руками. — Ты прав... На них достаточно только взглянуть... сразу ясно, что опасны...

— Что случилось, пап? Почему мы пытаемся убежать?

— Мы не пытаемся, малыш. Просто мы хотели навестить бабушку и дедушку... — Молчание. — Похоже, совет графства снова перекопал дорогу. Придется немного подождать.

Мама дала задний ход до места пошире и развернула машину.

Дэвид поджал ноги к груди и обнял коленки.

Это было нехорошо. Все это было совсем нехорошо.

В тот вечер они снова вернулись вместе с приливом. Семь изваяний острова Пасхи стояли на линии прибоя по плечи в воде, повернув головы в сторону моря, — закрытые глаза, приоткрытые рты.

— Крис, что нам делать?

Крис и Рут смотрели с галереи вниз на темные силуэты голов в море. Крис обнял жену за плечи. Он понятия не имел, что они могут сделать.

— Будем сидеть и ждать. Ворота заперты, через них ничто не в состоянии проникнуть. Кто бы они ни были, в конце концов они уйдут.

— А как же все эти люди в Аут-Баттервике? Я за них беспокоюсь.

— Они в состоянии сами о себе позаботиться. Важно то, что касается нас, Стейнфортов. Мы не покинем морской форт, пока все это не кончится.

Они стояли обнявшись, словно напуганные дети, и смотрели, как прилив и то, что он с собой нес, катится вперед и затопляет берег.

— А что дальше?

Дэвид помолчал, задержав шоколадку в сантиметре от губ.

— Супермен бросает айсберг в ядерный реактор.

— И пламя гаснет?

— Гаснет — пш-ш-ш-ш... — Дэвид запихнул шоколад в рот и снова уставился в телевизор.

Крис сидел, крепко обняв сына. Он делал так, чтобы мальчик чувствовал себя в безопасности после того, как они обнаружили завал на дороге. Однако в действительности это скорее нужно было самому Крису: ощущать поддержку, обнимая другое человеческое существо, пусть даже шестилетнее, в красной пижаме с нарисованным спереди реактивным истребителем. Рут суетилась в дальнем конце фургона, заваривая кофе и нарезая ломтики кекса.

— Не желаете ли выпить? — спросил Крис Дэвида.

— Молока, пожалуйста. И немного кекса.

— Ты же лопнешь, если еще что-нибудь съешь.

Крис подошел к столику, где Рут кромсала кусок мадеры[12].

— Кофе.

Когда жена придвинула чашку через столешницу, он взял ее за руку.

— Ты можешь предложить что-нибудь другое?

Она пожала плечами.

Крис мягко сказал:

— Ради Дэвида. Я понимаю, это притворство, но мы обязаны вести себя так, как будто все в порядке. Мы просто должны пробыть в форте несколько дней. У нас есть видеофильмы, еда, питье — нужно только обеспечить для Дэвида улыбающиеся лица и играть с ним, словно ничего... не происходит.

— А что происходит, Крис?

— Бог его знает... Известно одно: за пределами морского форта может быть небезопасно. Поскольку в море эти штуки.

— Но их интересует морской форт, Крис? Или их интересует что-то внутри морского форта? Мы.

— Это нам неизвестно.

— Тем не менее догадаться нетрудно. Как нетрудно догадаться, почему они перегородили камнями прибрежную дорогу. Они не хотят, чтобы мы уехали. Почему?

— Единственное, что я могу сказать, — не волнуйся. Послушай, нас окружают толстенные стены из сплошного камня. Единственный способ попасть внутрь — через ворота; а они из вот таких толстых брусьев. — Крис раздвинул ладони дюймов на десять. — За ними я сложил кирпичи. Эти штуки не сдвинуть и танком. Поверь мне, дорогая, то, что снаружи, так снаружи и останется: ничто не в силах сюда проникнуть.

— Значит, мы остаемся здесь; и все в нашем саду чудесно.

— Ради Дэвида — да. Уехать мы определенно никуда не можем. Если отправимся пешком, нельзя гарантировать, что не нарвемся прямехонько на один из завалов.

Рут энергично тряхнула головой.

— Я все думаю о людях в деревне. Вспоминаю, как хорошо они к нам отнеслись, когда мы приехали. Особенно Марк Фауст и Тони Гейтман. Устроили нам новоселье...

— Новоселье, — прошипел Крис. — Они пытались сжечь ко всем чертям наш дом.

— Это не более чем домыслы, Крис. Мы знаем лишь, что Фокс был тут. И знаем, что у него не все в порядке с головой. — Она постучала пальцем по виску. — Ты не веришь Тони? Он говорит, что пытался остановить Фокса и отнял у него канистру с бензином.

— Черта с два! Я уверен, что они с Фоксом заодно. А с ними, вероятно, еще и Фауст.

— А также весь Аут-Баттервик. Крис, у тебя паранойя.

Он взял чашку обеими руками — как будто сжал чье-то горло.

— Слушай, — сказала Рут. — Я ценю то, что ты для нас делаешь. Но я беспокоюсь за жителей деревни. Хорошо, если с ними ничего не случится. Но если все-таки... Крис, это беззащитные люди, которые живут в маленьких деревянных домиках; у них нет крепости, где можно запереться.

— И что же ты предлагаешь?

— Пойти пешком — если это достаточно безопасно — в деревню. Предупредить местных. Кстати, оттуда мы можем позвонить в полицию.

— А вдруг те шутники перекрыли дорогу из Аут-Баттервика? Там ведь только одна.

— Тогда мы пригласим всех, кто захочет, вернуться в морской форт. Всего на час-другой, прежде чем подоспеет помощь.

Она выжидательно посмотрела на мужа.

Он засмеялся — совсем невесело.

— Вот что я скажу: ты, Дэвид и я никуда из морского форта не двинемся. Ворота будут заперты до тех пор, пока все это не прекратится. И чего я, черт возьми, точно не собираюсь делать, так это приводить сюда хотя бы одного человека из деревни. Они с самого начала были против нас.

Крис отошел и снова сел рядом с сыном. Рут стояла у раковины, повернувшись к нему спиной.