Баджи, как и все дети, стал исследовать окружавшее его пространство и схватил один из пальцев Валентина. Странно, но это, казалось, принесло мужчине определенное облегчение. Словно он наконец столкнулся с чем-то знакомым.

— У парня хороший хват, — объявил он.

Дхрува поразилась тому, как правильно он говорил на хинди. С небольшим акцентом, но гораздо лучше, чем она ожидала.

— Предполагаю, он слишком мал, чтобы держать нож, — задумчиво произнес мужчина. — Но, вероятно, я смогу попытаться обучить его чему-нибудь другому.

Дхрува поразилась.

— Он не из кшатриев, — запротестовала она. Губы Валентина сложились в холодную, тонкую улыбку.

— И я тоже не из кшатриев, девочка, и я тоже. Ты думаешь, мне есть какое-то дело до всей этой индийской глупости? Плевать я на нее хотел.

Он поднял голову и посмотрел на Дхруву. И впервые девушка взглянула ему в глаза. Они были очень темные и очень мрачные. Но, как она решила, вовсе не злые. Просто…

— Мне практически на все плевать, — добавил он.

Заявление было грубым и бессердечным. Странно, но Дхрува обнаружила, что расслабляется. Этот Валентин был самым зловещим мужчиной, которого она когда-либо видела. Но Баджи счастливо гукал, и тянул его за палец, и улыбался так открыто и невинно, как умеют только маленькие дети. Возможно, решила она, ее ребенок все понял правильно.

Человек, которому практически на все плевать, подумала она, вероятно, не станет выдумывать лишние трудности и проблемы, он будет просто решать те, которые перед ним встают. Заявление мужчины было бессердечным и грубым, только если посмотреть на него под одним углом. Под другим оно выглядело просто… раскованным.

Она в своей жизни знала мало раскованных людей. После всего, что случилось, когда их в сестрой увели в рабство, Дхрува нашла это качество довольно приятным.

— Готов поспорить: он сможет удержать кусок хлеба, — пробормотал мужчина. — У вас в Индии вообще пекут нормальный хлеб?

— Давай закончим на сегодня, — сказал Велисарий. — Оставим на завтра кампанию в Месопотамии. Мне нужно подготовиться к совещанию командного состава. В конце концов, нельзя забывать, что еще одну кампанию я начинаю сейчас. Или начну достаточно скоро.

Калоподий покорно откинулся на спинку стула и проглотил следующий вопрос, который собирался задать. Писарь начал убирать письменные принадлежности.

— А насколько скоро, как вы думаете? — По сути, конечно, историку не следовало задавать такой вопрос — это было не его дело. Но после многих дней тесного сотрудничества Калоподий стал гораздо смелее в том, что касалось полководца.

— Пока рано говорить, — пожимая плечами, ответил Велисарий. — Как всегда, в основном все зависит от снабжения. Оно выглядит достаточно сложным на бумаге и оказывается гораздо менее трудным в реальности. Но приблизительно… Не более чем через несколько недель.

Он показал рукой на север, откуда круглые сутки слышался звук удаленной пушечной стрельбы.

— Не вижу оснований предоставлять малва больше времени, чем вынужден. Время — полностью на стороне чудовища, не на моей.

Калоподий колебался. Затем смело спросил:

— А что бы вы назвали фактором, который находится на вашей стороне?

Велисарий уставился на молодого историка. Калоподий был таким проницательным, что Велисарий часто забывал о его слепоте. Но теперь, вспомнив, позволил появиться на лице своей обычной хитроватой усмешке, причем такой утрированной, что она мгновенно вызвала бы массу насмешек со стороны Маврикия и Ситтаса. Которые, к счастью, отсутствовали.

Поэтому Велисарий и позволил себе улыбаться. И позволил себе сказать простую и неприукрашенную правду.

— Самый важный фактор в мою пользу — это то, что я просто значительно лучше, чем это чудовище. Значительно лучше. Война — это искусство, а не наука. И несмотря на весь сверхъестественный ум чудовища, в нем столько же творческой жилки, сколько в морковке.

Он поднялся на ноги и с наслаждением потянулся после двухчасового сидения на стуле.

— Бывают минуты, когда мне жаль, что я не стал кузнецом, — тихо сказал он. — Но есть и другие минуты, когда я рад, что не смог им стать. На своем посту я на месте более, чем где-либо еще. Война — тоже почетное ремесло — или, по крайней мере, может им быть. И я предполагаю, что я гораздо больше смыслю в военном деле, чем мог бы разбираться в кузнечном.

Велисарий немного склонил голову набок, прислушиваясь к пушечным выстрелам.

— Скоро, Калоподий. Вскоре я положу конец этому чудовищу. Я научу его и его хозяев, что профессиональному ремесленнику, лучшему в своем деле, не может противостоять никакой самоуверенный всезнайка-дилетант .

Великие— происходят из людей и являются полностью трансформированным типом человека. У них больше нет сходства с предками-людьми. На самом деле они даже не базируются на протоплазменных биологических принципах.

Линк— искусственный интеллект, созданный «новыми богами» будущего и посланный назад во времени для изменения человеческой истории. Существует в форме кибернетического организма, переносящего свои ментальные способности из одного человеческого тела в другое, когда одна из оболочек умирает.

Новые боги— квазирелигиозный культ из далекого будущего, нацеленный предотвратить различные мутации и трансформации, которые претерпело человечество во время миллионов лет распространения по Галактике. Поскольку нет способа изменить современную им реальность, новые боги решают остановить процесс на раннем этапе человеческой истории, они отправляют Линка назад во времени, чтобы создать мировую империю, базирующуюся в Северной Индии, организованную по жестким кастовым принципам, которая послужит базой для программы евгеники в целях создания расы «идеальных» людей.

Эйд— представитель кристаллической расы из далекого будущего, объединившийся с Велисарием. Изначально разработанные Великими, как искусственный интеллект, в целях борьбы с «чумой ДНК», кристаллы стали инструментами в формировании самих Великих. Эйда отправляют назад во времени, чтобы противостоять усилиям «новых богов», пытающихся изменить курс человеческой истории.

Агафий— командующий греческими катафрактами из Константинополя, включенными в армию Велисария во время первой кампании против малва в Месопотамии.

Анастасий— один из телохранителей Велисария.

Антоний (Александрийский)— епископ Алеппо. Он принес Эйда и привел Михаила Македонского к Велисарию.

Антонина— жена Велисария.

Ашот— армянин и один из букеллариев — элитного воинского подразделения Велисария. Становится одним из старших офицеров в римской армии во время войны против малва.

Бузес и Кутзес— два брата, командующие ливанской армией, в дальнейшем — старшие офицеры в войсках Велисария.

Валентин— один из телохранителей Велисария.

Велисарий— римский полководец.

Гермоген— командующий римской пехотой.

Григорий— один из военачальников Велисария; специализируется по артиллерии.

Иоанн Родосский— бывший римский морской офицер, отвечает за создание оружейного комплекса.

Ипатия— нянька Фотия; а в дальнейшем выходит замуж за Юлиана.

Ирина (Макремболитисса) — глава римской шпионской сети.

Калоподий— молодой грек благородного происхождения, офицер, участник кампании Велисария в Индии. В дальнейшем становится историком Велисария.

Кирилл— командующий греческими катафрактами из Константинополя.

Кутина— служанка Антонины.

Маврикий— следующий за Велисарием по рангу, главный помощник Велисария.

Марк из Эдессы— молодой офицер, выделенный и получивший повышение благодаря Велисарию.