– Далв, когда ты успокоишься? – печально спросил неизвестно у кого мангуст. – Он ведь пророк, и ничего хорошего ваша встреча тебе не принесет. Ты хочешь знать, когда и при каких обстоятельствах умрешь? Поверь мне – это не то знание, которое тебе нужно.

– Тихий, а ведь ты с ним встречался, – а я чем хуже?

– Оставьте меня наедине с Далвом. Никс, ты тоже покинь мой кабинет, прошу.

Пушок, ну кого ты хочешь здесь напугать своим рычанием? Спокойно, мальчик, спокойно. Видишь, Ровер и Ругино уже почти закончили свою работу, ледяной бур разнес на кусочки голову очередного де ман мет де хаака, в девичестве крюка[41]. Вот ведь понесла меня нелегкая через этот своеобразный озерно-болотный край, путь решил нам сократить. Задолбался дорогой и потраченным временем. И надо же было так глупо нарваться на гнездо измененных вампиров, досокращался! Вернее, водяных – очередной бур, – ставших не пойми кем или чем. Выпивают эти измененные кровь своих жертв до смерти, а их пострадавшие после упокоения могут стать кем угодно, только не порядочными мертвецами. Истинных вампиров – бур – такая ситуация бесит, а особенно намеки на то, что они и эти крюки имеют общих предков. Вот Ровер вместе с Ругино и сорвались с цепи, ввязавшись в абсолютно ненужную нам драку, когда почувствовали гнездо нежити, буквально в нескольких километрах от предполагаемой хижины пророка. Впрочем, я не стал их останавливать – надо же парням размяться. Представляю себе, в какое бы они впали бешенство, наткнись мы на вурдалаков. Вампиры их вообще за людей не считают, то есть за существ, то есть… Да к черту все, запутался уже. Самое страшное оскорбление для вампира – это если его назовут вурдалаком. После такого казуса умирает либо вампир, либо оскорбивший его неразумный.

– Влад, – возник у меня в голове голос Ровера, – мы сейчас прочешем берега этих четырех озер. Не помогай нам, не вмешивайся, сможешь?

– Делайте что хотите, а вот когда меня исполнят, потому что моей охраны рядом не было, сами все будете патриарху объяснять.

– Тебя исполнишь, – крикнул Ругино, располовинивая очередного крюка. – Больше половины этих тварей ты сам завалил, а на нашу долю досталось всего ничего. Ровер, ты справа, а я слева.

Это называется сжег за собой мосты, – а вдруг я передумаю? Теперь, после того как Ругино назвал вслух имя Ровера, согласно клыкастым традициям, они должны убить всех разумных, не принадлежащих к клану Скалы и, возможно, услышавших это имя. Я хмыкнул: где они здесь разумных собираются найти? При всем моем неуважении, крюк на такую живность не смахивает. Да и вообще клыкастики под моим чутким руководством давно уже избавились от неких традиций. Впрочем, они и до моего появления в клане Скалы весьма выборочно исполняли некие ритуалы и пляски с бубнами. Так вот, Пушок, кого ты здесь хочешь напугать? Лучше вспомни, как мы унизили одного слишком много о себе думающего друида.

– Вас что-то беспокоит, хранитель? – поинтересовался я у поражающего мою слабую психику организма.

Боже мой, какой типаж! Какая мужественность, какая страсть во взоре, устремленном на Риту. Расстегнутая песочного цвета куртка, облегающая мощные мышцы белоснежная рубаха. Да еще стал так, чтобы Хион освещал все это добро в выгодном свете. Добавляем длинные мускулистые ноги. Нет, на фоне этого красавчика я смотрюсь мелкой серой мышкой. Даже не так. Принц Джайд брал своей утонченной, истинно аристократической мужской красотой, а при взгляде на этот организм любая девушка подумает в первую очередь о постели. Страсть и обещание незабываемых минут или часов так и излучает его тело, а особенно глаза. М-да, такого унизить перед девушкой, перед зрителями – легче легкого. Мужик так уверен в своем собственном совершенстве, что почти ничто на этом свете не может поколебать его столь лестного о себе мнения. Как там говорил один персонаж одного известного фильма – мол, я был так изящен, что даже королевские кошки признавали во мне равного противника. За точность цитаты не ручаюсь, но смысл был именно такой. Хм, здесь присутствует нечто похожее. Даже самец гориллы при сравнении показателя килограммов брутальности организма, деленных на общую массу тела, проигрывает этому Аратрасу по данному параметру. А если этот друид-Казанова еще начнет говорить с хрипотцой, то я просто улечу в полный аут.

– Я задал тебе вопрос, маг, – процедил Казанова и слегка поменял свою позицию: так его грудные мышцы еще лучше обрисовывались рубахой.

– Я тоже. И что? – поинтересовался я. – Собака тоже может гавкать, но это не значит, что я должен стать на четвереньки и лаять ей в ответ. Вы, хранитель, грубиян и невежа. Я не хочу опускаться до вашего уровня.

– Влад, не надо меня так смешить, – возник в моей голове голос Риты. – Если я начну хохотать, то испорчу всю мизансцену. Смотри, как у него лицо вытянулось. Он даже не знает, что сказать.

Он онемел от твоей невероятной красоты, ума и изящества, Рита. Начинай отступление. В случае чего вампиры тебя прикроют.

– Как ты меня назвал, маг? – поинтересовалось у меня начавшее стремительно покрываться красными пятнами лицо.

– Я еще никого не называл, а надо? По-моему, и так все ясно. Я сижу тут на природе с девушкой, сами понимаете зачем, хранитель, а вы так нелюбезно нарушаете своими неуместными вопросами начавшуюся у нас идиллию. Вон ввели девушку в смущение, и она решила избегнуть любым способом вашего столь навязчивого и совершенно ненужного ей общества.

– Что?

– Капшо[42], хранитель. Вы видите замок, находящийся от вас примерно в пяти-шести километрах? Видите – это радует. Так вот там есть донжон, а на его боевой площадке в центре расположена дозорная башня. Так я с ее верхушки плевать на вас хотел, лесное быдло.

– Влад, – окликнула меня Рита, – долго ты еще будешь разговаривать с этим хамом? Убей его, и все. Одним дикарем из Закрытого леса, не знающим, что такое воспитание, манеры и светский лоск, будет меньше. Он ничем не отличается от животного, а строит из себя невесть что, и…

– Ты умрешь второй! – прохрипел Аратрас. – Вы оба умрете.

– Я так понимаю, что я буду первым, – а за что я должен умереть? – поинтересовался я. – Границ Закрытого леса я не нарушал, или в этом вопросе вы решили пренебречь законами хранителей? Очень интересно: мало того что вы невежественный и необразованный лесной дикарь, хам и задира, – так вы еще и нарушитель традиций друидов. Вы мне будете указывать, на каком именно расстоянии от Закрытого леса я должен проводить свое время с леди?

– Буду указывать, но уже не тебе и этой девке, – слабо улыбнулся мне внезапно успокоившийся Аратрас. – Покойникам это не нужно.

– Вы хотите при поддержке остальных хранителей, находящихся рядом с вами, ни за что убить меня? А вдобавок еще уничтожить свидетельницу вашего позора, убить беременную женщину? Хранители открываются мне с новой, ранее совершенно неизвестной стороны. Только есть одна проблема. – Я махнул рукой. – Она заключается в двух десятках высших вампиров. Видите их? Вон они, сбросили свою маскировку и прикрывают уже сидящую на драке леди. В случае вашего нападения на них ни вы, ни остальные хранители не выживут. Друиды слабы за пределами Закрытого леса. А теперь, – я сбросил улыбку с лица, – я вызываю тебя на поединок, один на один. Можешь отказаться – и скоро весь Закрытый лес узнает о твоей храбрости. Можешь согласиться – и тогда бой будет без правил. Ты можешь пользоваться всем, чем хочешь, даже единением с лесом, и я могу пользоваться всем, чем хочу.

– Согласен. – Глаза хранителя на этот раз внимательно прошлись по моей фигуре.

Зря он это сказал: сеть[43] хорошо на него легла. Я подошел к самой границе Закрытого леса. Плетение с растянутым по времени нападением. С его помощью я убил несколько учеников Фарина, и ничто им не помогло. Даже единение с лесочком спасовало, с родным для них лесочком.