Когда, наконец, наступил вечер, Юлька вышла на крыльцо и вдохнула влажный вечерний воздух. Конец недели, можно передохнуть.

— Добрый вечер! — голос раздался справа от крыльца и сердце ёкнуло от неожиданности.

— Господи, Андрей! Вы что, смерти моей хотите?! — Юлька произнесла это все как-то визгливо, но исключительно потому, что поперхнулась воздухом и пыталась продышаться.

— Ой, извините! — молодой человек искренне сожалел и выглядел виноватым, — я не хотел!

— Слава богу! — ворчливо произнесла Юлька. — Вы почему все еще тут? Вам показали, где вы теперь живете?

— Показали, — кивнул Андрей.

— Ну так в чем дело?

— Может вы… ты покажешь? — спросил он ниже тоном.

Юлька вздохнула. Конечно, этот разговор должен был состояться, потому что недосказанность витала в воздухе.

— Андрей, — начала она, сама, вглядываясь в темноту, спустилась по ступеням, — вы, хоть и молодой специалист (она сделала акцент на слове "молодой"), но должны понимать, что личные отношения в коллективе деструктивны. Тем более, между начальником и подчиненным. Я не хочу вам все это объяснять, надеюсь на ваш разум. А то небольшое недоразумение, что случилось накануне… Ну, считайте, что этого не было.

Они медленно шли по тропинке, она чуть впереди, Андрей двигался сзади. Он молчал, и ей казалось, что она говорит каким-то противным менторским тоном. А последние слова были вообще отвратительны, тем более что сама она не могла забыть этот спонтанный, но такой искренний поцелуй.

Подумав, она остановилась и развернулась к молодому человеку.

— Нам с вами придется не только работать вместе, — она попыталась заглянуть ему в глаза, — нам придется сосуществовать. Вы, скорее всего, знаете, как это — налаживать отношения в таком замкнутом коллективе, как сельская местность. Вот погодите! — она хихикнула, — вас тут же оженят на всех более-менее молодых женщинах, и вы не пройдете незамеченным, если рядом с вами будет кто-то противоположного пола и подходящего возраста.

— С Аллой Петровной можете прогуливаться сколько угодно, — улыбнулась Юлька, и Андрей первый раз за всю беседу ответил ей улыбкой.

Они почти дошли до ее дома, и Юлька с радостью заметила у ворот Илькину машину.

— Ну вот, я пришла, — тихо произнесла она, — до свидания!

Дверь автомобиля открылась и Юлька увидела Ильку.

— Ну наконец-то! — он подошел стремительно, облапил ее своими длинными руками и поцеловал, — я уже поспать успел! Здравствуйте! — проговорил он, повернувшись к Андрею. — Лерка не выходит, спит что ли, а эта адова собака меня не впускает!

Юлька засмеялась. Илька совсем не умел ругаться и его не боялась даже маленькая Лерка.

— Ну пошли, страдалец! — подхватила она его под руку, — До свидания, Андрей Александрович!

Она закрывала ворота и видела, как в темноту удаляется одинокая фигурка.

— Лютик! — Лерка выскочила из комнаты как ураган, напрыгнула и повисла на Илькиной шее, размахивая во все стороны мокрыми распущенными волосами. — Приехал, любимый мой Лютичек! Приехал!

— Ну хорош уже! — Илька слегка прижал девочку, чтобы она перестала так активно трепыхаться, — выросла, коняшка, скоро меня перерастешь!

Лерка, и правда, была для своего возраста достаточно рослой, длинноногой, и совсем не походила на невысокого коренастого отца. Иногда их — Ильку и Лерку принимали за отца с дочерью, и даже Юльке казалось, что Лерка непонятным образом очень похожа на Ильку, только она не понимала чем.

— Лютик, я так тебя ждала! — Лерка стояла возле Ильки и размахивала тонкими руками. — А ты болел ветрянкой? — вдруг переключилась она, — а то у меня ветрянка, прикинь! Это снаружи кажется, что меня комары покусали, а внутри…

Лерка глубокомысленно замолчала, демонстрируя молчанием весь ужас ее "внутреннего" содержимого.

— Лютик, между прочим, уже час как под окнами стоит! — прервала бесконечный девчоночий писк Юлька, — ты что делала, спала что ли? Почему волосы мокрые?

— Я голову помыла, — девочка махнула рукой в сторону кухни, — в тазике. Ну не могу я больше с грязными волосами ходить! — добавила она, надувшись.

— К твоему приезду готовилась, — хмыкнула Юлька, посмотрев на Ильку, и он улыбнулся.

— А я тебе подарок привез! — он сунул руку во внутренний карман куртки и вынул оттуда фотографию.

Лерка сначала недоверчиво протянула руку, посмотрела, потом расплылась в улыбке и снова набросилась на Ильку с объятиями.

— Так, ну-ка покажите мне, что там у вас? — Юлька протянула руку к фотографии, — а то я вас знаю, опять поди какой-нибудь пейнтбольный турнир или клуб самоубийц?

Клубом самоубийц назывался новый модный аттракцион, куда Юлька позволила себя затащить в очередной приезд в город. Натерпевшись страхов, она кое-как выбралась из бесконечного лабиринта комнат и поклялась, что больше никогда в жизни не поддастся на уговоры. А эти двое, казалось, получали одно сплошное удовольствие, как и на пейнтбольном матче, после которого Лерка подсчитывала очки, а Юлька синяки на своем теле.

— Мамочка, это же минипиг! Понимаешь? Мини-майялино! Смотри! — Лерка совала матери фотов лицо, восторженно пища.

— Это поросенок! — Юлька с недоумением посмотрела на Ильку.

— Мама, это не просто поросенок, это очень маленький поросенок, меньше кошки! И Лютик обещал мне подарить его, да Лютик?

Илька кивнул, сдерживая улыбку.

— То есть вы за моей спиной решили завести свинью?! — Юлькин голос взлетел под потолок и вернулся обратно.

— Не свинью, а поросеночка! Мам, ну как можно не понимать! Он же клевый! Я буду за ним ухаживать, буду выгуливать его на поводке…

— Юль, не сердись, — Илька прервал счастливые взвизги Лерки, — просто Лера давно хотела, и вот я решил… В общем, до того, как можно будет ехать забирать, еще куча времени, они только позавчера родились.

— Ну-ну, — Юлька покачала головой, — а еще она хочет сделать татуировку дракона во всю спину и полетать на параплане. Когда?… — взглянула она выжидающе, — ты же у нас этот… трахтибидох… Старик Хоттабыч..

— Нет, татуировки без меня, — Илька категорично взмахнул ладонью, демонстрируя серьезность слов, — параплан тем более!

— Спасибо, господи, и за эти милости! — Юлька вздохнула, — ну что, ты голоден? Пошли ужинать!

Было весело. Всегда, когда приезжал Илька, было весело. Причем, он ведь совсем не из тех, кто душа компании и главный развлекатель, но в его присутствии Юльке всегда становилось легко, будто вокруг Ильки собиралась какая-то положительная энергия. Она не один раз замечала, что Татьяна Петровна рядом с Илькой отмякала, говорила другим голосом, и фразы были не отрывисты, а звучали как нормальная речь. Илька всегда был внимателен к Серегиной матери, да и к ее мужу, Нининому отцу, а Серегиному отчиму, относился с уважением. Он довольно часто, зная, что Юлька на работе, сначала заезжал к ним, привозил Нине какие-то книги, долго пил чай и расспрашивал о житье-бытье. Татьяна Петровна, обычно не жалующаяся, вдруг вспоминала, что пенсии нынче совсем маленькие, а дрова дорогие, что лето было жарким, значит зима непременно будет холодной и сухой. Все это Илька терпеливо выслушивал и даже поддакивал.

Когда Лерка, наконец-то угомонилась, Юлька вышла на кухню и поставила на плиту чайник. Илька сидел в углу дивана, вытянув длинные ноги на табурет, стоявший в отдалении, и только поворачивал голову, наблюдая за ее передвижениями.

— Как в целом-то дела? — спросил он.

— Да вроде все нормально, — Юлька высыпала в вазочку конфеты и достала печенье. Сама-то она давно не ела сладкого на ночь, но Илька любил, да и ему это нисколько не вредило. — Вот, нового сотрудника взяла на работу. Класс вчера открыли. Слава богу, никаких нареканий свыше, это уже само по себе хорошая новость.

— Это тот, что сегодня был — новый сотрудник? — Илька не ехидничал, ему правда было интересно.

— Ага, — Юлька налила в большую кружку свежезаваренный чай и поставила перед другом.