— Лови жизнь и отгоняй смерть, — последовал новый абсолютно непонятный приказ, но я уже и так знала, что мне необходимо сделать.

Левой рукой крепко удерживая запястье женщины, правой я выловила из воздуха золотистую нить жизни, сплела ее с молочно-белой нитью силы, скрепила их собственной перламутровой волей, накинула получившееся полотно на живот орчанки, сквозь довольно крупные ячейки выловила пепельно-серые нити подступающей смерти, потратив на это куда больше времени, чем на все предыдущее, а под конец уже с трудом пригасила нервно пульсирующие красные.

Новый истошный выкрик роженицы, неосознанный болезненный захват уже моего запястья, после которого наверняка останутся синяки, но это уже не важно. Мы справились. Мы родили.

— Ну вот, а ты не верила, что справишься, — добродушно улыбаясь и закутывая в чистую пеленку болезненно синеватого, но все же родившегося малыша, огласившего комнату своим первым возмущенным криком, шаман обращался совсем не ко мне, а к орчанке. — Смотри, Орша, какой богатырь.

— В отца, — шепнула счастливая мамочка и только после этого разжала захват, так и не заметив, что едва не сломала мне руку. — Спасибо вам. — Она перевела на меня сияющие глаза, полные подступивших слез облегчения, и одними губами прошептала: — Спасибо.

Я устало улыбнулась и кивнула. Отвечать не было никаких сил, я едва стояла на ногах, готовая рухнуть рядом в любой момент. Но Фырах так не считал.

— Держи, умой мальца, а я пока тут закончу.

Силой вручив мне новорожденного кроху и не обращая ни малейшего внимания на мои круглые глаза, шаман сосредоточил все внимание на Орше. Секунд пять простояла в ступоре, страшась даже пошевелиться, но затем во мне проснулось нечто более древнее, чем здравый смысл, и я сначала инстинктивно прижала малыша к груди, а затем немного заторможенно, но в целом уверенно взялась за дело. Все необходимое было приготовлено заранее на столе в углу: и чистая вода, и пеленки, так что всего минут через десять я уже держала в руках умытого новорожденного орчонка. Мне совсем не нравилась его болезненная синева, так что я вновь силой лишь одного желания нырнула в магический спектр зрения и одну за другой вытянула из крохи все лишние серые нити.

— Ну вот, так будет лучше.

Глупо улыбаясь и крайне деликатно проводя подушечкой указательного пальца по нежной коже ребенка, я по микрону вливала в него живительные капли чистой силы жизни, возвращая ему все, что отняли тяжелые роды.

— А вот это уже лишнее.

Фырах забрал у меня ребенка и отдал матери, помогая приложить к груди, после чего снова вернулся ко мне. Постоял, поглядел… В полной мере оценил мой откровенно потерянный вид и добродушно усмехнулся.

— Ну что, госпожа повитуха? Как тебе настоящая магия? По вкусу?

Сначала кивнула, чувствуя, как меня снова охватывает дикая усталость, а только потом подумала: он о какой именно магии спрашивал? О той, которая охотно подчинялась мне, представ в виде нитей и капель, или куда более древней магии рождения нового существа на свет?

— Идем, высочество, отдохнешь.

Не помню, как дошла до своей комнаты, а может, меня до нее донесли, но спала так крепко, словно лично вспахала целое поле. А проснувшись в предрассветных сумерках, долго лежала и бездумно смотрела в потолок. Так вот ты какая, магия… И правда очень простая, но в то же время невероятно сложная. Тот, кому дано видеть магические потоки, силен настолько, что может одним лишь движением руки сворачивать горы, стоит только правильно ухватить нужный поток и подчинить своей воле. Но это все ерунда. Куда сильнее тот, кто может, не пошевелив и пальцем, внушить нужные мысли и задать верное направление.

А это уже уровень мастера. Наставника.

— Не спишь? — Рядом заворочалась и шумно зевнула Полинка.

За эти неполные три недели подруга загорела, волосы стали еще светлее, превратив ее в предмет всеобщего восхищения, ведь все без исключения орки были черноволосыми, но в глазах Полины то и дело мелькала грусть-тоска. Я догадывалась, что она была бы не прочь вернуться к демонам и своему принцу-владыке, но я сама была пока не готова. Думаю, Полина это понимала и именно поэтому еще ни разу не заводила разговора о возвращении. Но всему рано или поздно приходит конец.

— Нет, уже проснулась. — Я повернула к ней голову. — Что-то случилось?

— Фырах сказал, ты вчера роды принимала…

— Да.

— Страшно было?

— Страшно? Нет. — Воспоминания успели потускнеть, но я могла абсолютно честно сказать, что откровенного страха вчера не испытывала. — Знаешь, на страх у меня совершенно не было времени. Поначалу растерялась, а потом было совершенно не до того. А когда малыш наконец родился…

Меня едва не захлестнуло волной нежных чувств, которые я не менее остро испытала вчера, всего лишь несколько минут подержав в руках новорожденного кроху.

— Это было чудесно.

Я с трудом удержала абсолютно неуместный всхлип и часто-часто заморгала. Даже не подозревала, что могу быть настолько сентиментальной. Никогда не думала и уж точно не мечтала принимать роды в деревне у существа иной расы, но меня никто не спрашивал, и сейчас я была искренне благодарна шаману за урок. Урок, который открыл мне глаза не только на магию, но и на жизнь в целом. Она безумно сложна, но в то же время предельно проста, стоит лишь взглянуть на нее под другим углом.

И тогда все станет легко и понятно.

— Как думаешь, нас ищут? — Полина уже не впервые задавала этот вопрос, но лишь сейчас я выслушала его без внутреннего неприятия.

Даже если и так, то я этого уже не боюсь. Ни Присциллу, ни Брасса, ни советника, ни проблем, которые обязательно возникнут по возвращении, ни даже Рея.

— Думаю, да. Хочешь вернуться?

— Я? — Полина даже села на кровати, явно не ожидая от меня этого вопроса. Нахмурилась, пристально всматриваясь в мое спокойное лицо, и медленно кивнула, словно боялась спугнуть. — Ты же знаешь, что да. А ты? Готова?

— Дашь мне еще пару дней?

Полинка кивнула уже смелее, на ее губах расцвела искренняя улыбка незамутненного восторга, и она даже взвизгнула от радости.

— Ди, я тебя обожаю!

От переизбытка чувств подруга кинулась мне на шею и едва не задушила, так что пришлось со смехом отбрыкиваться от ее безудержной любви.

— Ну все, все! Задушишь, некому будет возвращаться!

— О нет! Ты это брось! Вернешься как миленькая! — Пообнимав меня для верности еще пару минут, Полина оделась и бодрой ланью убежала доить коз, к которым успела проникнуться искренней симпатией, а те отвечали ей взаимностью.

Я же, полежав еще немного, поняла, что тоже выспалась, но предпочла найти Фыраха. Шаман, как и остальные селяне, вставал очень рано, а я как раз созрела для серьезного разговора.

Орк как будто ждал меня, задумчиво пожевывая кончик трубки и щурясь на встающее солнце, по привычке устроившись на краю завалинки. Как только приблизилась, на ходу заканчивая плести косу, жестом предложил сесть рядом, и несколько минут мы молча сидели, любуясь игрой света и бледнеющих теней.

— Вижу, урок усвоен.

— Спасибо вам за него.

Шаман размеренно кивнул, с достоинством принимая мою благодарность, и мы помолчали еще немного.

— Вечером уйдете.

Это был скорее приказ, чем просьба, что удивило меня куда сильнее, чем сами слова.

— Но у меня так много вопросов…

— Нет. Ырген просил у меня дозволения ухаживать за тобой. Ни к чему ему это. Не его это судьба.

— О…

Я растерянно сморгнула, даже и не подозревая, что все могло зайти так далеко. Я и Ырген? Бред! Мы даже не разговаривали после приезда в поселок! Да, я замечала его взгляды, но думала, что он нас в чем-то подозревает. Может, даже злится, что мы до сих пор здесь и будоражим умы селян своим присутствием и вечерними сказками. А тут такое!

С ума сойти!

— А вопросы свои задавай сейчас, — слегка подобрел орк, наверняка заметив мое замешательство.

И я торопливо ухватилась за шанс обеими руками.