Спустя мгновение она упала в ледяную воду Темзы.

Темная вода сомкнулась над ее головой, и у Агаты перехватило дыхание. Собрав последние силы, она попыталась всплыть на поверхность, а когда ей это удалось, первым делом выдернула изо рта кляп и глубоко вдохнула.

Подол ее платья почти сразу пропитался водой и стал невероятно тяжелым; к тому же ноги Агаты по-прежнему оставались связанными, и она едва могла шевелить ими.

Вода снова и снова перекатывалась через ее голову. Агата попробовала звать на помощь, но ее голос звучал еле слышно в шуме волн.

От холода тело Агаты утратило чувствительность, а в душу все больше закрадывался страх. Сейчас она умрет: река затянет ее на дно, и она никогда больше не увидит Саймона…

Когда ее голова снова ушла под воду, поверхность воды показалась ей недостижимо далекой. Несколько мгновений она видела серебристый свет над головой, но ее тело уже не могло вернуться туда, где наступало утро.

С наступлением утра ветер стих, поэтому погрузившаяся на ялик Добба команда Саймона взялась за весла. Сам Добб находился тут же, поощряемый к действию пистолетом и задумчивым взглядом Курта.

– Да где же она? – Джеймс привстал и оглядел поверхность воды вокруг. – Нет, только не это!

Подняв Саймон увидел корму утлого суденышка, приподнятую над поверхностью воды.

– Агата! – хрипло крикнул Джеймс, но в зловещей тишине ответом ему стали лишь пронзительные голоса чаек.

– Святые угодники! – выдохнул Добб. – Суэй, видно, не шутил, когда говорил, что его корыто вот-вот развалится.

Тем временем Саймон уже стаскивал с себя плащ и ботинки. Заметив, что до тонущего судна осталось всего несколько ярдов, он с силой оттолкнулся от борта ялика и нырнул, стараясь уйти под воду как можно глубже.

Джеймс без промедления последовал за ним. Когда они проникли внутрь судна, там причудливыми гирляндами плавал мусор – он заполонил почти все пространство вокруг. Однако Агаты нигде не было видно. Заметив воздушный карман, образовавшийся в воздухонепроницаемом пространстве, Саймон подплыл к нему и поднял голову, чтобы глотнуть немного воздуха. Потом он поплыл в другой отсек и вдруг почувствовал, как судно резко качнулось. Скоро оно затонет окончательно, и тогда они не смогут выбраться…

Подтолкнув Джеймса к открытому люку, Саймон заставил его выбраться на поверхность, а сам, отдышавшись, возобновил поиски.

Едва голова Джеймса показалась над водой, как Курт протянул руку и мигом втащил его в ялик. Только тут Джеймс заметил, что все пристально смотрят на что-то за его спиной.

Он вздрогнул и обернулся.

– Эй, на ялике! – послышался чей-то крик, и небольшая лодка, отделившись от стоявшей на якоре шхуны, направилась к ним. Теперь Джеймс смог разглядеть мужчину, который, стоя на носу, сложив руки рупором, крикнул:

– Еще одна?

– Что значит еще одна? – прохрипел Джеймс и вдруг вскочил, цепляясь за парус. – Агата!

На мгновение Джеймсу показалось, что он слышит, как кричит чайка, но потом он отчетливо услышал то, чего уже не надеялся, услышать никогда:

– Джейми!

Чувствуя, что сердце вот-вот выскочит у него из груди, Джеймс повернулся, чтобы разделить радость с Саймоном… Но Саймона нигде не было видно.

Саймон обыскал каждый уголок суденышка, но Агаты так и не обнаружил. Вероятнее всего, он потерял ее навсегда, и теперь ему хотелось лишь окончательно погрузиться на дно реки вместе с «Мэри Клер».

Неожиданно свет, проникавший через люк, померк, но, занятый своими мыслями, он не сразу понял, что судно движется. Саймона подхватило мощным потоком и отбросило от выхода. При этом единственным направлением такого движения могло быть речное дно, куда оно окончательно опускалось.

К этому времени у него уже не было ни сил, ни желания бороться, и тут он услышал ее голос:

– Саймон!

Он инстинктивно заработал руками. Она в нем нуждалась. Он должен: помочь ей.

Медленно, преодолевая свинцовую тяжесть во всем теле, Саймон продвигался на мелодичный, нежный голос, пока наконец не выплыл из тьмы.

Едва его голова показалась над поверхностью, как одновременно множество рук протянулись к нему; его замерзшее, утратившее чувствительность тело вмиг вытащили из воды и уложили на дно лодки. А потом появился ангел в синяках, царапинах, с хлюпающим носом. У ангела с волос капала вода, но, несмотря на это ангел уложил его голову к себе на колени и заплакал.

– Привет, – прохрипел Саймон. – Полагаю, мы уже в раю, не так ли?

– Нет, дорогой, – прошептала Агата. – Боюсь, в рай меня не пустят, да и тебя тоже.

– Ну и пусть! – Саймон осторожно дотронулся до ее лица. – Нам с тобой и здесь неплохо, согласна?

– Согласна. – Агата вытерла слезы и, не удержавшись, крепко прижалась щекой к его щеке.

Держа поднос с металлической грелкой в одной руке, Агата осторожно шла по коридору шхуны.

У нее все еще ужасно болела голова, а ушибленная рука плохо слушалась, зато теперь она наконец согрелась в одолженном ей матросском белье.

Прежде чем открыть дверь в капитанские апартаменты, Aгaта одарила улыбкой двух своих спасителей, проходивших мимо.

Эти мужественные парни были весьма разочарованы, узнав, что у нее уже есть свой рыцарь, а также брат – в качестве его оруженосца.

Поставив поднос на стол, Агата подумала, какое это счастье, что она жива и Саймон тоже жив.

Чувствуя себя весьма уютно в парусиновых брюках, она устроилась на циновке и протянула Саймону кружку с дымящимся бульоном. Он обнял ее за плечи, и она молча прислонилась к его груди.

Какое-то время они молчали, прислушиваясь к шуму волн за бортом; потом дверь распахнулась, и вошел Джеймс. Увидев сестру в объятиях Саймона, он сначала остановился, потом пожал плечами:

– Надеюсь, вы знаете, что делаете, и… будьте счастливы, пока можете. Только, Саймон, пожалуйста, постарайся сделать так, чтобы моя сестра не стала предметом пересудов для всего Лондона.

– Неужели это все твое благословение, Джеймс? – Агата капризно надула губы.

– Благословение, разрешение, позволение – называй это как хочешь. Думаю, тебе мое благословение не особенно и требуется.

Агата лукаво улыбнулась, но вдруг ее лицо стало очень серьезным.

– Чуть не забыла! Лавиния упоминала о том, что замышляется убийство.

Саймон спокойно посмотрел на нее.

– Мы это знаем. Сегодня принца-регента будут особенно усиленно охранять.

– Принца? – Агата свела брови на переносице. – Но Лавиния, кажется, говорила о старике…

Джеймс покачал головой:

– В записке ясно сказано: «Твоя пуля, нацеленная в мозг Принни».

– Вот как? В его мозг? – Агата нахмурилась еще сильнее. – А у меня сложилось впечатление, что Лавиния считала, будто у принца Георга вообще нет мозгов, и всем управляет премьер-министр.

В воздухе повисло напряженное молчание, а затем Саймон и Джеймс воскликнули в один голос:

– Лорд Ливерпул!

Заседание палаты лордов должно было начаться не раньше полудня, но уже в одиннадцать часов Джеймс, Саймон и Агата сели в наемный экипаж в районе доков.

У них не осталось времени на то, чтобы собирать «лжецов», поэтому Саймон пообещал баснословно большую сумму извозчику, если он доставит их к дверям парламента менее чем за полчаса.

Гонка была столь впечатляющая, что Саймону пришлось крепко держать Агату, чтобы обезопасить ее от ушибов, а когда они подкатили к зданию парламента, Саймон заметил, как неподалеку от них остановилась знакомая карета, из которой сначала появилась нога в начищенном ботинке. Затем из кареты вышел Далтон Монморенси и повернулся, чтобы помочь старшему по возрасту Ливерпулу.

Рядом с внушительной фигурой Этериджа невысокий Ливерпул казался еще более низеньким и невзрачным, но сейчас Саймону было не до сравнений: он проклинал наемный экипаж и карету Ливерпула, которые заслоняли ему обзор. Наконец извозчик, доставивший их, тронулся с места, карета Ливерпула тоже стала отъезжать, хотя и двигалась раздражающе медленно.