Вечером 11 июня 1990 года все вместе они вошли в роддом, облачились в халаты, поднялись на третий этаж и вошли в операционную. Мохов ходил по ней со специальным прибором, зонд которого должен был выявить аномальные зоны. То же самое делал и Ефимов, только в руках у него были биолокационные рамки. Показания прибора и рамок совпали. Получалось, что в операционной действительно находилось невидимое «нечто», и располагалось оно в одном из углов комнаты, под самым потолком.

Теперь начала действовать Жанна Владимировна. Она как бы запирала «это» в операционной, отходя от двери в операционную и постепенно приближаясь к тому самому углу. В кульминационный момент ритуала прибор Мохова словно взбесился: его показания в 70—80 раз превысили те, что были зафиксированы перед началом ритуальных действий!

Вскоре все было кончено. Участники «изгнания дьявола» прошли в ординаторскую, где ответили на вопросы собравшихся там врачей и персонала. Всех волновало, не появится ли «это» вновь. В ответ «спасатели» посоветовали внимательно наблюдать за обстановкой, а в случае чего — немедленно звонить по оставленным номерам телефонов.

Но звонков из этого беспокойного родильного дома больше не было [8, с. 88—92].

Случай, о котором пойдет речь ниже, произошел в 1916 году на одной из шахт Бахмутинского уезда Екатеринославской губернии [12] и подробно освещался в печати того времени.

Однажды горняки, работавшие в одном из отдаленных коридоров шахты, были сильно напуганы появлением какого-то черного существа, похожего на быка, словно бы идущего им навстречу. Охваченные паникой, они поспешили подняться на-гора. В шахте никого не осталось. Тем не менее вскоре оттуда стали поступать сигналы, требующие подачи вагонеток под погрузку угля. Это показалось весьма странным — ведь людей внизу не было, но вагонетки все же решили подать. А через некоторое время по новому сигналу их подняли на поверхность, и совершенно невероятное дело — все они оказались доверху загружены углем!

Вагонетки разгрузили и опять, после вновь полученного снизу сигнала, спустили в шахту, а потом снова подняли заполненные углем, разгрузили и отправили вниз. Так повторялось несколько раз. Затем из глубины шахты был подан знак, чтобы туда спустились старшие. Некоторое время никто не решался выполнить требование. Наконец на это отважились два мастера, наказав по первому же сигналу немедленно поднять их наверх. Когда подъемная клеть достигла забоя, мастера с ужасом увидели все того же черного быка. Они стали подавать частые сигналы о срочном подъеме, но на поверхность одновременно поступали прямо противоположные требования — опускать клеть еще ниже. Наверху не могли понять, какой же сигнал следует выполнить, но потом все же решили поднять мастеров. Как только они оказались наверху, шахта обрушилась...[8, с. 93—94].

Во всех официальных описаниях жизни и деятельности Владимира Ильича Ленина упоминается его последнее посещение Кремля в 1923 году. Он приехал туда 18 октября, переночевал в своей кремлевской Квартире, на другой день проехал по городу, посетил Всероссийскую сельскохозяйственную и кустарно-промышленную выставку.

Однако ряд обстоятельств позволяет усомниться не только в программе этого визита, но и в том, что он вообще имел место.

Первое обстоятельство — это рассказ, услышанный в детстве известным писателем, историком, кандидатом наук Александром Альфредовичем Гор-бовским от человека, который заглянул однажды в гости к его соседу. Его рассказ Горбовский приводит в своей книге «Иные миры», вышедшей в Москве в 1991 году.

«Я служил тогда самокатчиком, развозил на велосипеде пакеты из Кремля и обратно. На улице холодно уже было, я зашел в караульное помещение, стал за печкой погреться. Начальник, нерусский, не видел меня, наверное. А мне слышно было оттуда, как он по телефону говорил. Спрашивает: „Почему Ленин без охраны в Кремль прибыл?“ Потом, видно, сам отвечает кому-то на том конце: „Нет, никакой с ним охраны нет. Один он. Я проверял. Хорошо. Позвоню в Горки“. Говорит, чтобы соединили его с Горками, откуда Ленин приехал. Что ему там сказали, не знаю, только опять он звонит тому, с кем разговаривал: „В Горках сказали, что Ленин никуда не уезжал. Говорят, на месте он. Да. Точно“. И назвал фамилию, с кем говорил в Горках. Забыл я, известная тогда фамилия. Что тут началось! Я за печкой стою, ни жив ни мертв. Лишь бы не увидели меня. Подумают, что нарочно подслушивал, подослал кто. Но не увидели. Я улучил минуту и выскочил. Такое вот дело».

Из этого рассказа, если он достоверен (а лгать самокатчику не было никакого резона) следует, что в то время как было достоверно установлено, что больной Ильич пребывает в Горках, он же (а если не он, то кто?) один, без охраны и без сопровождающих, приехал в Москву, в свою квартиру в Кремле Там его, разумеется, подобающим образом встретили, а на другой день он прокатился со свитой по Москве, заехал на выставку, а потом отбыл обратно в Горки. И никто из тех, кто его видел и находился с ним рядом, не усомнился, что это был именно Ленин.

Второе обстоятельство, пожалуй, еще более весомо. Это физическое состояние Ленина. 10 марта 1923 года у него случился новый приступ болезни, что привело к потере речи, усилению паралича правой руки и ноги. Некоторое время он даже не мог обходиться без кресла-коляски.

Но с конца июля 1923 года, согласно биографическим источникам, здоровье Ленина стало улучшаться. Он оставляет кресло-коляску, начинает ходить — сначала с помощью сопровождающего, затем самостоятельно, опираясь на палку, у него восстанавливается способность самостоятельно подниматься и спускаться по лестнице. И все это, согласно его «Биографической хронике», происходит в период со второй половины июля по декабрь 1923 года [8, с. 338-341].

Но даже при таком улучшении здоровья очень сомнительно, чтобы Владимир Ильич мог, как это описано в «Хронике», в одиночку подняться в свою квартиру, зайти в кабинет, потом посетить Совнарком, пройти в зал заседаний и даже совершить прогулку во дворе Кремля.

Так все-таки кто же находился в Кремле, в Москве 18—19 октября 1923 года? Ленин, его двойник или... призрак?

Однозначного ответа в этом конкретном случае появления вождя дать нельзя. Но есть сведения, что люди встречались с его призраком и в другое время, и в иных ситуациях [8, с. 336-340].

Русский поэт и-писатель Владимир Дмитриевич Цыбин в книге «Вести с того света» приводит свидетельства встреч с призраком Ленина на улицах Москвы и Санкт-Петербурга уже в наше время, в начале 90-х годов XX века.

Супруги Волковы 17 ноября 1991 года прогуливались по улице Воинова в Петербурге, когда их обогнал пешеход. Коренастый, небольшого роста, в немодном нынче пальто и в кепке, с засунутыми в карманы пальто руками, он был очень похож на... Владимира Ильича. Сходство особенно усилилось, когда он замедлил шаги и, сняв кепку, вытер платком вспотевшую, так хорошо всем знакомую лысину. Заинтригованные супруги прибавили шагу и почти догнали «Ильича» на углу Литейного проспекта. Как им показалось, тот некоторое время с недоумением рассматривал громаду «Большого дома»[13], а затем ре-. шительно повернул в сторону Литейного моста.

Вдоль Невы дул сильный ветер, и супруги идти вслед за ним по мосту не рискнули, решив, что увидели одного из множества создаваемых в последнее время двойников — непременных персонажей телевизионных шоу и реклам. Но, продолжая смотреть вслед удаляющемуся «вождю», они заметили в его фигуре нечто странное — он шел по мосту так, словно никакого ветра не было. А у шагавшего впереди него мужчины развевались полы плаща, и одной рукой он удерживал на голове шляпу.