— Из лаборатории исчезает дурман-трава и порошок земляного корня. Это ингредиенты для снотворного. Девушки в твоем возрасте впечатлительны и влюбчивы. Наверняка ты страдаешь от безответных чувств, ночами не спишь, рыдаешь в подушку, и жалуешься подругам, что пьешь снотворное, чтобы забыться. А тут в очередную вылазку увидела приворотное зелье и решила воспользоваться шансом приворожить юношу, в которого влюблена, — сообщил он сухо и быстро.

— Что? С чего вы взяли? Вы меня в воровстве ингредиентов обвиняете?! — я притопнула ногой от возмущения.

Как он смеет говорить подобное? Я порядочная девушка, хулиганю иногда, но по мелочи же!

— Разве не так? — губы профессора изогнулись в кривоватой улыбке, а черные глаза сверлили меня тяжелым взглядом.

И я на всякий случай перепроверила свои ментальные блоки. Мало ли.

— Нет, не так. Я не реву ночами и не пью снотворное. Если бы даже оно мне понадобилось, я бы приобрела его. Зачем мне воровать, когда в моем распоряжении достаточно средств?

— Похоже, ты не в курсе, но снотворное тебе не продадут без рецепта лекаря. А сами ингредиенты довольно редкие и продаются не в любые руки.

Я постаралась вновь вспомнить, какие ингредиенты упоминал профессор. Дурман-трава и земляной корень. Действительно, редкие и дорогие.

— Но зачем кому-то варить снотворное из дурман-травы? Это же глупо. Ошибешься хоть на грамм и потеря ориентации, галлюцинации.

— Ты права, Эмилия, — профессор усмехнулся.

Его ответ окончательно сбил меня с толку. Но прежде чем я задала уточняющий вопрос, он вновь вернулся к нашей проблеме:

— Зачем тебе понадобилось приворотное?

— Один парень сказал, что я не смогу наполнить приворотное зелье силой. Мы поспорили.

— Не подобает дочери многоуважаемого рода Айрин вступать в споры, — он скрестил руки на груди, поцокал языком, помотав головой.

И смотрел так, неодобрительно, как отец часто смотрит на меня. Да кто он такой, чтобы меня отчитывать? Преподаватель на пару недель. А потом я сдам экзамены, завершу обучение в академии и больше никогда не увижу его.

— Это не ваше дело, профессор.

— Стало моим, Эмилия, — черные глаза обожгли меня страстью.

Я невольно сжала колени, ощутив жаркую волну внизу живота. С этим надо что-то делать!

— Какое заклинание ты наложила? — он махнул рукой, призывая меня следовать за ним к его столу. — Магический круг стандартный, я его уже проверил. Пыль я собрал, но ее анализ займет как минимум неделю. Так что хорошо бы, чтобы ты вспомнила плетение.

— Я и плетение использовала стандартное.

Профессор остановился у стола, небрежно отбросил верхние книги со стопки учебников. Потом развернулся ко мне, протягивая мой учебник с заложенной на нужной странице закладкой.

— Вот. Стандартное, — я раскрыла учебник, но заложена оказалась другая страница. — Нет, это было раньше, — начала пролистывать страницы в поисках нужной.

В глубине души я уже понимала, что что-то напутала, но надежда, как говорится, умирает последней.

— Учебник был открыт на этой странице, — возразил мужчина.

Я открыла страницу с нужным плетением, просмотрела его. И вспомнила, как при создании мне показалось, что плетение другое. Тогда я решила, что изначально запомнила неправильно нужное заклинание, но это не так. Вновь открыла страницу с закладкой. Плетение «оковы страсти». Вызывает физическое влечение к тому, кто наложил заклинание.

— Ой, — с моих уст сорвался жалобный писк.

Завершение плетения я помнила, потому что именно «оковы страсти» вплела в первоначальную конструкцию. Это ворон отвлек меня, а ветер, скорее всего перелистнул страницу. И что теперь делать?

— Ой? — густая бровь профессора изогнулась ироничной дугой. — Можно услышать более информативный ответ, Эмилия? — спросил он, растягивая и словно катая на языке мое имя.

— Кажется, я соединила два плетения, — глупо рассмеялась, хотя больше хотелось плакать.

Если против стандартных заклинаний существуют готовые контрзаклинания или рецепты зелий-антидотов, то с гибридами плетений сложнее.

— Соединила, — фон Деверо глубоко вдохнул воздух, хищно раздувая ноздри.

А черные глаза уже просверлили в моем лбу две дырки, чтобы глянуть, имеются ли там внутри мозги.

— Я смогу воспроизвести плетение и контразаклинание составлю.

— Эмилия! — он невесело рассмеялся, глядя на меня с пренебрежением. — Кажется, ты не совсем понимаешь, как именно создаются контрзаклинания. Да и в твоей способности вспомнить плетение я тоже сомневаюсь. Придется работать с порошком. В принципе, я уже начал.

— Я смогу! — стиснула ладони в кулаки на подоле платья, упрямо глядя в глаза профессора.

На это он только фыркнул. Самодовольный сноб!

— Если у тебя хорошая успеваемость на твоем факультете, это ничего не значит. Вашему рафинированному факультету даже оценки не ставят.

Будто я не знаю, как относятся к нашему факультету. Но мне и не дали выбора, куда поступать. Я радовалась даже этой маленькой возможности развить свой дар. Но я занималась, старалась. Все эти годы я просиживала за учебниками, самостоятельно проходила материал, который изучали другие факультеты, выпрашивала лекции у знакомых, просила со мной втайне практиковаться. Та же Перри часто мне помогала с магическими щитами. Но каждый раз слышать пренебрежение больно и грустно. Этот мужчина сделал свои выводы, и уверен, что прав.

— Вот и разбирайтесь с порошком, а я буду составлять контрзаклинание, — с силой захлопнула учебник в своих руках, мысленно сразу извинившись перед ним, ведь иногда книги были моими единственными друзьями.

Брови профессора поползли вверх от удивления. Я на носках развернулась и рванула к двери. Собиралась выйти вон, громко хлопнув дверью. Но вспомнила, что не забрала свою сумку. Пришлось призвать всю свою выдержку, чтобы сохранить невозмутимость на лице, когда я развернулась и двинулась к своему столу. Противный профессор с ухмылкой следил за моим передвижением. Я собрала сумку и, надеюсь, с достоинством покинула кабинет. Ненавижу воронов!

А вот когда покинула кабинет, я позволила себе со злости ударить каблуком об пол. Полегчало, но не особо. Сверившись с часами, я выяснила, что следующая пара уже приближается к концу и скоро адепты отправятся на обед. Боюсь представить, что напридумывают подруги по поводу моего отсутствия. Сплетни, как же я их не люблю. Но это то, с чем мне приходится мириться, ведь обо мне сплетничают часто и много.

Я неторопливо вошла в просторное помещение трапезной академии. Подготовка к приему адептов уже завершилась. Просмотрев сегодняшний выбор блюд, я остановилась на жарком из кролика и легком салате. Присела за свой любимый столик у окна. Все еще не верилось в произошедшее. Я и профессор. Мы только что чуть не занялись любовью на моем ученическом столе. Боги, как я теперь дальше буду за ним сидеть, заниматься, и при этом не краснеть? Да и профессор, нет, чтобы поддержать, наоборот, морально раздавил. Еще и в воровстве обвинил. Пропажа дорогих ингредиентов серьезное преступление. Да и не каждый может войти в лабораторию. У меня очень чуткое магическое зрение, я вижу сигнальные нити. Но вчера, если подумать, они были расположены очень уж просто. Будто приглашали войти внутрь. Неужели, профессор ожидал таинственного вора?

Прозвенел звонок, возвещая окончание пары. К тому моменту я уже завершила трапезу и отнесла поднос. В первую очередь нужно показаться подругам, объяснить, что инцидент связан с тем, что я вчера заходила в лабораторию и случайно задела сигнальную нить. Вот только как объяснить, когда у меня ощущение, что все вокруг в курсе, какими непотребствами я занималась со своим преподавателем? Но поток мыслей прервало появление Лукаса. Он был личным помощником мэтра Лейтена, и он до сих пор может иметь доступ в лабораторию.

— Здравствуй, Мили, — Лукас сверкнул белозубой улыбкой. Карие глаза заискрились теплом. — Что-то случилось? — он огляделся.