После рассказа Кастанака Гудвин вкратце описал, как они приехали в Константинополь и как разыскали башню Кастанака. Затем он продолжал:

— Я понимаю, что мы поступили не очень вежливо, забравшись без приглашения к вам в дом через балконную дверь, но мы не были уверены, что вы согласитесь нам помочь. Кроме того, мы думали, что сможем найти ответы на свои вопросы в большой книге про троллей. Анри оказался гораздо находчивей меня, и он придумал, как нам узнать, куда Боффин запрятал ключ от шкафа.

Кастанак вопросительно приподнял брови. Он не разбирался в детях, так как своих у него не было. Поэтому он не представлял себе, каким образом Анри мог додуматься до правильного подхода к Боффину, тогда как у него самого это не получилось. Гудвин обратился к мальчику:

— Может быть, ты сам расскажешь, Анри, как ты отыскал ключ?

Мальчику не надо было повторять дважды. Слова посыпались из него как горох, и он быстро рассказал, что говорил попугай, как он сообразил, куда Боффин прячет ключ, и как воспользовался голубым слоником, чтобы отыскать банку из-под варенья. Во время рассказа у Кастанака от удивления все выше поднимались брови. Когда Анри закончил, Кастанак сказал, обращаясь к нему:

— У тебя зоркий глаз и острый, догадливый ум, мой мальчик. — И, с уважением кивнув ему, Кастанак немного помолчал. Бомстаф так и сиял от гордости за Анри, он облапил его за худенькие плечи и ласково потрепал своей могучей ручищей. Кастанак продолжал: — А я все прохлопал! Ведь я тоже слышал эти фразы от попугая, когда тот жил у меня, но никогда не обращал внимания на егослова. Все мои мысли были заняты старыми книгами, и я не замечал того, что было у меня перед носом. Мне ни разу не приходило в голову, что Боффин мог прятать ключ в банке от варенья и что сделанный из шифона слоник был его игрушкой. Я как-то наткнулся на него в обсерватории, рассеянно засунул в ящик стола и начисто про это забыл. Я никак не мог понять, отчего Боффин вдруг начал каверзничать больше обычного, а он, значит, соскучился по своей игрушке и думал, что я отнял её у него в наказание за проделки. Не задумываясь, я обращался с ним как с ребёнком, а не как с троллем, забыв, что он тролль. И хотя попугай всё время болтал про ключ, слона и банку варенья, я не сумел сложить два и два.

Помолчав немного, Кастанак устало заговорил дальше:

— Я старею, и голова моя слишком занята разными заботами, которые не дают мне покоя. Мир меняется, и в последние годы меня вызывают чаще, чем когда-либо, то туда, то сюда. Есть много мест, где людям требуется моя помощь, и ещё больше мест, где люди вторгаются туда, куда прежде никому не было доступа, кроме древних созданий и духов. Всё это может привести к ужасающим последствиям, и много бесценного может быть навеки утрачено. Остаётся ещё очень и очень много сделать, прежде чем будет выполнена главная задача моего существования, а ведь я последний из Састрафенов, последний в нашем роду, кому было заповедано судьбой совершить этот подвиг.

— Раскладывать пасьянсы! — торжественно вставил попугай. Он кончил чистить пёрышки и уже долгое время сидел молча, поэтому немудрёно, что ему наконец тоже захотелось вставить своё слово.

Кастанак только устало улыбнулся:

— Да, порой мне и самому кажется, что от меня будет ровно столько же пользы, если я займусь раскладыванием пасьянсов. Больно уж много дел накопилось на свете для такого старого человека, как я!

Кастанак помолчал, задумавшись над своими словами, затем сложил пальцы домиком и крепко зажмурился, сосредоточившись на том, что собирался сказать. Наконец он заговорил:

— Но довольно об этом. Вы пришли ко мне, чтобы узнать все про троллей, вам нужен мой совет и моя помощь. Знанием я могу с вами поделиться. А вот совет и помощь — это уже другой вопрос. Но чаще всего знание, если правильно им воспользоваться, оказывается наилучшей помощью. Давайте же я расскажу вам, как случилось, что тролли поселились на Грэмпс Хилле в Комптон Бассете, ибо дело было не совсем так, как вам кажется!

Арсен Састрафен был моим прапрадедом, и, как вы уже знаете, прочитав первые главы седьмого тома его большой книги о мистике и магии, он впервые побывал на Блоксбергской пустоши в 1728 году. Однажды вечером он заблудился на пустоши и вот тогда-то и повстречал троллей.

Неожиданная встреча с троллями — это, конечно, очень страшное событие, в особенности если ты раньше никогда их не видел, но тем не менее эта встреча оказалась для него большой удачей, ибо, несомненно, спасла ему жизнь. В ту ночь тамошние волки напали на его след, а это совсем не обыкновенные волки, какие встречаются в других краях. Мой прапрадедушка имел за плечами большой опыт и знал, как надо защищаться от волков, но в ту ночь это вряд ли бы его спасло. Если бы тролли не вступили в схватку с волками, он не выбрался бы оттуда живым!

— Однако, — возразил ему Гудвин, — согласно записям вашего прапрадедушки, тролли сначала ужасно его напугали и замучили всяческими каверзами. В сущности тролли затруднили его бегство от волков. А после, когда он был уже ранен, они воротились и снова чинили ему всякие неприятности.

— Да, — сказал Кастанак, кивая головой, — это как раз самое парадоксальное в поведении троллей. Они чинят людям всяческие козни и наносят своими проделками много вреда. Но в то же время, изучая троллей, я убедился, что они всегда защищают человека в борьбе с подлинно злыми силами. Но тролли думают только о настоящей минуте. Несмотря на то что моего прапрадедушку преследовали в ту ночь волки и ситуация складывалась угрожающе, возможно, не только для него, но также и для троллей, они не могли удержаться, чтобы не проделывать над ним свои штучки. Подозреваю, что прапрадедушка мог даже вступить с кем-то из них врукопашную, потому что они сами никогда не упустят такого случая. Их так и тянет приставать к человеку, и больше всего они любят дразнить людей и сыграть с ними какую-нибудь шутку. Но когда доходит до столкновения со злыми силами, тролли, по-моему, всегда будут на стороне человека.

Анри закивал. Кастанак ему все больше и больше нравился.

— Как только опасность миновала, они тотчас же принимаются за свои обычные штучки и начинают проказничать. Такими уж они уродились неисправимыми озорниками, но зла в них нет. Поверьте мне, уж я повидал на своём веку самых разных существ, которые действительно принадлежат к силам зла, и таких немало можно встретить в окрестностях Блоксберга. Возможно, судьбе было угодно поселить там троллей, потому что они оказались единственными существами, способными противостоять этим злым силам.

Кастанак сделал паузу. Он снова сомкнул веки, чтобы получше сосредоточиться. Зато Анри так вытаращил глаза, что они стали совсем круглыми. Хотя было уже очень поздно, мальчик совсем не хотел спать. Кастанак вновь открыл усталые вежды и продолжал:

— В книге моего прапрадедушки содержатся поразительные сообщения о троллях. Ради жителей Комптон Бассета я, наверное, обязан дать вам дочитать эту книгу, но пока мы с этим подождём. Сейчас я, пожалуй, лучше расскажу вам всё остальное о том, как тролли попали в Комптон Бассет.

— Да, — согласился Гудвин. — Мы очень ценим возможность прочесть книгу вашего прапрадедушки о троллях, но сейчас я бы предпочёл узнать, как они попали в Комптон Бассет.

Кастанак серьёзно кивнул и продолжил рассказ:

— Как бы то ни было, эта история в известном смысле начинается с моего прапрадедушки и его первого путешествия на Блоксберг. Эту часть истории я расскажу вам вкратце.

Мой прапрадед подружился на пустоши с охотником Вальтером Шмидтом. Ведь, по сути дела, именно Вальтер Шмидт спас моего прапрадеда он волков и приютил его на ночь. Прапрадед пробыл у Вальтера Шмидта более двух месяцев, изучая таинственных существ, обитавших в этой местности. Как вы узнаете, прочитав его большие книги, это было делом опасным. Мой прапрадед вёл наблюдения и за троллями, вместе с Вальтером Шмидтом он проник в глубокие подземные норы и ходы Блоксберга, где находится их жилище. Глубоко-глубоко в недрах горы они обнаружили сталактитовую пещеру, в которой можно видеть такие образования минералов, которые должны были возникнуть в изначальный период существования земли. В середине этой пещеры на одном из сталагмитов они увидели угольно-чёрный кристалл. Казалось, его поместил туда кто-то, как ювелир помещает в оправу драгоценный камень на перстне. В потолке пещеры как раз над кристаллом проходит глубокая трещина, которая пронизывает тело горы насквозь, выходя на её поверхность. Когда над этим отверстием оказывается луна, озаряя слабым светом чёрный кристалл, происходит нечто удивительное. Кристалл вспыхивает и, светясь голубым огнём, становится прозрачным и таким прекрасным, что невозможно оторвать глаз, пока не скроется лунный луч. В те ночи, когда луна поднимается точно над трещиной, все тролли собираются в этой подземной пещере. Когда кристалл вспыхивает огнём, они замирают, глядя на него. Мой прапрадед наблюдал это зрелище только один раз, и в его книге вы прочтёте о том, какие опасности ему пришлось преодолеть, чтобы присутствовать при этом удивительном зрелище. Но это уже особая история, на которой сегодня некогда останавливаться.