Он протянул руки и без церемоний потрогал рассеченную бровь, ссадину на скуле, разбитые губы и костяшки пальцев Артиста.

– Дрались?

– Да, в баре…

Отчего-то снова стало не по себе. Судя по виду, доктор был младше как минимум года на три, но перед ним Артист ощущал себя провинившимся школьником.

– Я будто в вестерн попал, – вздохнул врач. – И досталась мне роль фельдшера в каком-то пыльном городке на Диком Западе с тремя улицами и разгуливающими по ним ковбоями в шляпах и с револьверами. Шить ничего не надо, аптечка у вас, сталкеров, всегда под рукой имеется, насколько я знаю, поэтому, как придете домой, промойте раны перекисью и заклейте пластырем. Ну, сообразите, в общем.

– Да, док, спасибо.

– Еще, я так подозреваю, вашего друга завтра придется прокапать, спасая от дичайшего похмелья, так что захватите деньги, процедуры придется оплатить.

– Ясно. Обязательно.

Они вышли на воздух. Остановились. Артист запрокинул голову и посмотрел на звездное небо.

– Ахренеть… мы его тащили на себе, а он, сука, спал все это время.

Оба засмеялись. Громко, искренне, снимая накопившееся за день напряжение.

– Ну, что, Макс, подбросишь до дома?

– Ключи только отдай.

Они снова не сдержали смеха. Хохотали, пока шли к машине и даже часть пути. Потом в какой-то момент веселье закончилось. Оба замолчали, и каждый задумался о своем.

Когда остановились, Артист поблагодарил Макса, вышел из машины и уже почти закрыл дверь, когда новый знакомый окликнул его:

– Артист!

Он вопросительно взглянул на Лощину.

– Поклянись, что было так, как ты сказал?

– Клянусь, Макс. Знаешь, Добрыня и мне братом стал. Давай завтра пересечемся, я тебе эту историю целиком расскажу. Считаю, что ты заслуживаешь ее услышать.

– Хорошо.

– Кстати, ты в Зоне бывал?

– Пару раз всего. А что?

– Просто поинтересовался. Давай, до завтра.

Проводив удаляющуюся машину нового товарища взглядом, Артист сел в свою, завел и задумался над тем, куда ему ехать.

Домой – означало будить Свету, снова тревожить ее, расстраивать своим видом, следами от побоев. Нет уж, к Светлане он поедет завтра. Можно было переночевать в номере Сувенира, но как представил, что там сейчас все в крови, желание отпало.

Посмотрел на шкалу топливного бака – почти полный. Включил печку, достал из багажника одеяло и вещмешок, забрался на заднее сиденье, закрыл двери изнутри и устроился на ночлег в машине.

Стычка с шипастыми собаками и следы, оставшиеся от предыдущего побоища, случившегося на злополучной поляне, заставили соблюдать повышенную осторожность. Передвигались неспешно, но и не медлили. Почти не разговаривали, только предупреждая друг друга о возможных опасностях. Снова объявился Бим. Заметил хромого «голыша» Люм.

– Вот приставучая зараза, – проговорил спецназовец. – Гныш, может, снимешь? А то напрягать стало.

– Командир? – спросил разрешения снайпер.

Капитан ответил после паузы, словно сомневался, нужно ли убивать именно этого мутанта:

– Давай.

Но едва Гныш приник к прицелу, как Бим юркнул в кусты и больше не появлялся.

– Мне одному кажется или живность тут и правда слишком умная? – нахмурился Томас.

– Кажется, – ответил капитан. – Это инстинкты. Шагаем дальше.

– Командир, – вдруг сказал Гныш. – Я не могу.

– Что?

– Я во что-то вляпался.

Стоявший ближе всех Люм сразу поднял руку с АА-счетчиком.

– Чисто!

– Я уже посмотрел, умник! – огрызнулся Гныш. – Эта хреновина ничего не показывает, а ноги, однако же, засосало.

– Люм, не подходи! – приказал капитан.

Сам присел и осторожно раздвинул траву вокруг ног снайпера. Никаких видимых признаков аномалии, но тем не менее Гныш уже погрузился в землю до середины голени и продолжал опускаться.

Он пытался вырваться, но безуспешно. Его затягивало под землю буквально на глазах. Капитан тем временем прощупал землю вокруг него ножом:

– Радиус аномалии около полуметра. Ближе не подходить, – сказал Мартыненко. – Даня, Люм – вы на охране, Томас, Лис, помогите мне.

Земля достигла уже колен Гныша.

– Тащим его, все разом, – распорядился капитан. – Готовы? Взяли!

Три здоровых мужика принялись тянуть изо всех сил.

– А-а, твою мать! – ругался снайпер.

Но аномалия не уступала свою добычу.

– Ни хрена себе! – проговорил Томас. – Что же это такое?

– Не знаю, – отозвался командир. – Гныш, ты можешь снять берцы?

Снайпер покачал головой. Во взгляде у него читались беспокойство и чувство вины за то, что не заметил опасность.

– Ясно. – Капитан закусил губу, напряженно размышляя. Но и так было понятно, что решения у него сейчас нет.

– Может, тросом? – предложил Лис. – Через вон тот сук перекинем и все вместе наляжем.

Счет шел на минуты – аномалия засасывала Гныша все глубже. Даже думать не хотелось, что произойдет, если не удастся вытащить.

Снайпера обмотали тросом, который потом перекинули через толстый сук у него над головой. Пока проделывали все это, Даня с Люмом выставили охранный периметр, а после сразу присоединились к остальным.

– Давай! – прозвучала команда, и спецназовцы разом принялись тянуть за трос. – Р-раз! Р-раз! Р-раз! Еще! Давай, давай! Р-раз! Еще!

Голос командира разносился по лесу и заставлял делать рывки, выкладываться, прилагать максимум усилий. Гныш стиснул зубы и рычал от боли: его фактически разрывало пополам.

– Ох, нелегкая это работа – из болота тянуть бегемота, – продекламировал Лис, покраснев от натуги.

Трос врезался в руки, мышцы гудели от напряжения. Требовалось сделать всего лишь шаг, но стоил он невероятных усилий. Когда стало казаться, что ничего не получится, аномалия вдруг издала прощальный «пых», обдав людей клубами пыли, и отпустила свою жертву. Пятеро спецназовцев повалились на землю, кашляя и задыхаясь, но не выпуская из рук трос, на котором висел их товарищ.

– Люм, хватай его! – приказал капитан.

Тот приблизился к Гнышу, стараясь не ступать в опасную зону, обозначенную командиром, ухватил снайпера за ремень, притянул к себе и крикнул:

– Держу, отпускайте!

Как только трос ослаб, Люм подогнул колени и опрокинулся на спину, перекидывая через себя Гныша.

Остальные подошли к ним, помогли подняться, похлопали спасенного по спине.

– Ну-ка, Томас, держи меня. – Лис неожиданно подался вперед.

Почувствовав на ремне хватку товарища, наклонился над аномалией, вытянул руку и стал шарить в траве.

– Тащи.

Снова твердо стоя на ногах, он показал всем предмет своих поисков: камень размером с кулак, похожий на мутный янтарь с золотистыми прожилками.

– Что это? – спросил капитан.

– Сувенир, – пожал плечами Лис и бросил его Гнышу. – Оставь на память.

– Артефакт?

– Вряд ли. Счетчик зафиксировал бы излучение.

– Да счетчик и аномалию должен был определить…

Столь весомому аргументу оказалось сложно что-либо возразить.

– Ну как хочешь, можешь не брать.

– Положи в карман для артефактов, потом отнесешь в исследовательский сектор, проверишь, – рассудительно произнес Томас.

На том и порешили. Затем отдышались, отчистились от пыли, насколько возможно, свернули охранный периметр и отправились дальше.

– Если судить по карте, то вход в лабораторию должен находиться метрах в ста впереди, – сообщил капитан. – Сам комплекс дальше на полкилометра.

– Это же надо было такую «кишку» под землей тянуть? – качнул головой Лис.

– Для прогулок под луной долгими осенними вечерами самое то, – саркастически произнес Мартыненко.

– Не-е, командир, лучше не пытайтесь шутить, у вас не получается.

– Зато у меня получается наказывать всяких дерзких наглецов, не соблюдающих субординацию.

Лис согласно кивнул и произнес с самым серьезным видом:

– Вот! Я тоже считаю, что Томасу давно пора научиться уважению к старшим по званию!