Его зрение затуманилось. На этот раз собаки укусили его сильнее. Их адская инфекция теперь распространялась по всему его телу. Он посмотрел на Саманту, на свою ведьму. Время, проведенное с ней, было прекрасным. Мир надвигался на него. Темнота, о которой он мечтал снова и снова, прежде чем встретил ее, теперь появилась на краю его поля зрения.

Он потянулся к ней, желая удержать ее в свои последние мгновения, но Саманта покачала головой и бросилась прочь. Это было больно, но он не винил ее за то, что она не хотела смотреть. Слова заполнили его рот, но он не мог заставить свои губы двигаться. Признания должны были умереть вместе с ним.

Он зажмурился и попытался вызвать в памяти лицо Саманты. Если ему суждено было умереть, то он хотел, чтобы ее лицо было последним, что он видел.

Кириан погрузился в темноту, приветствовав ее, когда жгучая боль пронзила его плечо. Его глаза резко распахнулись и он ахнул, чуть не вскочив на ноги. Все, что его остановило, — это руки Саманты, прижатые к его плечу. Напротив раны.

Он заметил выражение решимости на ее лице. Ее губы были сжаты в недовольную гримасу, а ведьмин взгляд был горячее, чем боль от его ран. Проклятый потянулся к ней, коснувшись пальцами ее руки.

Он хотел спросить, что она делает, но не мог найти свой голос. Вместо этого он почувствовал, как ее сила, ее магия, которая была так похожа на магию Имоджен, потрескивает на его коже. Она проникла в его мышцы, в кости. Что-то еще было прижато к ране. Мужчина не мог сказать, что это было. Все, что он мог чувствовать, — это холодное место там, где должно было быть тепло.

Саманта сглотнула и перешла к следующей ране. Он уловил вспышку зеленого, когда она потянулась за чем-то на земле рядом с собой. Воздух наполнился запахом свежих трав.

— Не смей умирать у меня нас руках, — прорычала Саманта.

Его ведьма была свирепой, подумал он. Она была силой, с которой приходилось считаться, той, которая не потерпит ничего на своем пути. В отличие от Имоджен, которая хотела спрятать голову под одеялом обмана, Саманта встретила мир лицом к лицу и сорвала ложь. Она была его ведьмой.

Он потянулся к ней, остановившись на прикосновении пальцев к ее плечу, пока она работала над его ногой. Когда она посмотрела на него, ее глаза были полны слез. Ее тело сотрясалось от усилий.

Саманта использовала все, что у нее было, чтобы спасти его. Он хотел сказать ей, чтобы она спасла себя. Демон мог послать за ними еще гончих. В любой момент они могли снова попасть в засаду. Содержимое кружки исчезло. Она бросила его в двух гончих ранее. Они не смогли бы повторить этот трюк снова. По крайней мере, в течение некоторого времени.

Если бы он мог дать ей время убежать, тогда она, возможно, смогла бы выжить.

— Я вижу, как ты на меня смотришь, — сказала ему Саманта. Она отвернулась, чтобы он не мог видеть ее лица, пока она работала. — Я никуда не пойду. Мы доведем это дело до конца. Вместе.

— Упрямая ведьма, — кое-как смог проворчать Кириан.

Карвер рассмеялась, звук ее слез проскользнул в ее голос и заставил его дрогнуть.

— Я бы предпочла быть упрямой ведьмой, чем плохой.

Закончив, она помогла ему подняться на ноги. Они прижимались друг к другу, пока шли по городу, поддерживая друг друга. Первый бой закончился, но война все еще не была выиграна.

Кириан не знал, справятся ли они с этим. Он пнул себя за то, что привел эту беду к порогу Саманты. Будь он поумнее, он бы заманил демона далеко-далеко от этого города. Вместо этого он позволил горечи затуманить его рассудок и снова превратить его в дурака.

Теперь ему предстояло потерять эту женщину, в которую он влюбился по уши. Он знал, что она чувствовала то же самое, иначе не боролась бы так усердно, чтобы спасти его там. Она могла бы сделать это, чтобы заставить его сражаться бок о бок с ней, чтобы исправить то, что он снова натворил, но он видел ее панику. Нельзя было отрицать, что он наконец-то нашел правильную ведьму.

— Ты чувствуешь какую-нибудь разницу? — спросила Саманта, обнимая мужчину за талию, чтобы почувствовать биение его сердца.

Кириан не ответил, тишина растянулась на долгое мгновение. Он пальцами играл вдоль ее руки, как будто он не мог насытиться ею. Они почти не расставались после павильона, где находились на волоске.

После драки в павильоне, которую, казалось, никто не видел, они улизнули и искали утешения в маленьком мотеле. Небольшие зеленые и желтые домики приветствовали их. Хотя домик, который им выделили, был не поместьем Карвер, было приятно иметь место, где можно приклонить свои усталые головы.

Мир сражался против них, и оба были истощены в предыдущей битве. Они упали на узкую кровать, каждый испустил вздох. Ее голос был полон разочарования, в то время как его был скорее звуком облегчения, как будто он мог вздохнуть легче, когда угроза междумирья была снята с его проклятия.

Саманте было жаль, что она не убрала форму ворона, но ей нужно было, чтобы Кириан был сильным, пока они закончат это. Его способности к исцелению сохранят ему жизнь, и это было все, что имело значение.

— Если демон еще не использовал твое перо, то оно больше не должно иметь такого эффекта, — ведьма уткнулась лицом в ребра мужчины, пытаясь игнорировать все остальные «что-если», которые крутились в ее голове.

К сожалению, Кириан озвучил ее опасения.

— Скорее всего, он уже использовал его. Даже если демон этого не сделал, перо было отсоединено от меня. Есть шанс, что оно все еще наделено той магией, и он может открыть портал.

У Саманты скрутило живот. Она знала, что он был прав и говорил это, потому что был готов к дальнейшим действиям, но она не хотела этого слышать. Она хотела верить, что маленький подвиг, маленькая битва, которую они едва выиграли, победили демона, и на этом все закончится.

Ее семья была известна своей силой. Женщины были могущественными, но Саманта чувствовала себя маленькой и слабой. Конечно, ей удалось изменить проклятие своей прабабушки, но что еще она могла сделать сейчас? Девушка не знала, как противостоять демону. Все ресурсы, которые могли бы подсказать ей, что делать, были заперты в поместье.

Кириан крепко ее обнял.

— Мы обязательно победим.

— До Хэллоуина примерно еще неделя, но завеса будет тоньше всего в разгар полнолуния. Это произойдет через день или два. У нас осталось не так много времени.

Где-то на этом пути Кириан проскользнул между проклятием и чем-то похожим на обреченного любовника. Саманта боялась того, что произойдет, если они одержат победу. В этом случае у него будет новая жизнь. Конечно, он все еще был вороном-оборотнем, но проклятие, которое завладевало его разумом, исчезло.

Мужчина мог бы продолжать жить. Он мог делать вещи, о которых раньше и не помышлял.

Саманта вернется в поместье Карвер и к своей обычной жизни. Скорее всего, одна. Ее соседи продолжат бросать на нее странные взгляды и избегать ее, как чумы. Она застрянет с той же сломанной машиной, потому что демон украл ее шанс выиграть конкурс «Дом с привидениями».

Ведьма не осознавала, что усилила хватку на Кириане, пока он что-то не сказал. Девушка смущенно отстранилась. Это не должно было быть так сложно. Если бы она только могла произнести эти слова и спросить, чего он хочет, тогда у нее не было бы этого постоянного беспокойства.

Кириан наблюдал за ней в замешательстве. Саманта знала, что заставляет его волноваться, но не знала, как сказать ему, что именно ее беспокоит.

— Когда был этот конкурс? — вместо этого вдруг спросил проклятый.

Ее сердце ушло в пятки. Карвер облизнула губы, пытаясь собраться с силами, чтобы отбросить свои чувства в сторону и ответить на его вопрос. Когда она подняла глаза, то заметила блеск в его взгляде. Это был отблеск чего-то дерзкого, под стать ухмылке в уголках его губ.

Она втянула в себя воздух, ответ внезапно пришел к ней.

— Должен быть завтра.