— Его нетрудно сделать?

— Это не так уж и легко. Большой сложности нет, но здесь нужно попрактиковаться. В первый раз мне повезло. Но иногда бывают неудачи.

— Как ты делаешь его?

— Объяснить нетрудно. Я еще раз растапливаю топленое сало. Для этого годен любой жир, но и мыло получается разным. Я считаю лучшим мамонтовый жир. Затем я беру золу, развожу ее в теплой воде и оставляю этот раствор на некоторое время. Затем процеживаю его через сито или корзину с дырками на дне. Такой раствор — очень сильная штука. Он может даже обжечь кожу. Его сразу же надо смывать. В любом случае надо слить этот раствор в растопленный жир. Если повезет, получится мягкое мыло, которым можно отмыть все, даже кожу.

— Но тебе не всегда везет, — сказала Вердеджия.

— Нет. Бывает, что что-то выходит не так. Иногда мешаешь, мешаешь, а смесь не получается. В таком случае можно слегка подогреть. Порой смесь разделяется на два слоя: очень едкий и очень жирный. Иногда образуются комки или получается более густое мыло, но это не так плохо. В любом случае оно со временем густеет.

— Но ведь бывает, что получается как надо? — спросила Эйла.

— Одно я усвоила прочно: жир и раствор золы должны быть такими теплыми, как запястье твоей руки. Когда плеснешь смесь на запястье, то не должно чувствоваться ни холода, ни тепла. О растворе золы трудно сказать точно, поскольку он жжет. Кстати, его нужно сразу же смыть чистой водой. Если жжет слишком сильно, надо добавить воды. Обычно он не очень едкий, но лучше, чтобы это не попало в глаза. Даже испарение при варке может вызвать жжение в глазах.

— И эта штука воняет! — сказала Мадения.

— Это правда. Пахнет плохо. Вот почему я обычно выхожу на середину пещеры, когда делаю смесь.

— Мама! Мама! Быстрее иди сюда! — крикнула Неладия, вторая дочь Золандии, и сразу же убежала.

— Что случилось? Может быть, что-то с маленьким? — Золандия поспешно выбежала наружу. Все остальные бросились за ней к выходу.

— Смотри! — сказала Дозалия. Они выглянули из пещеры. — Малыш пошел!

Стоя рядом с Волком и держась за его шерсть, Мичери удовлетворенно улыбался, делая неуверенные шаги, в то время как Волк осторожно продвигался вперед. Все с облегчением заулыбались и засмеялись.

— А Волк умеет улыбаться? — спросила Золандия. — Похоже, что умеет. Он так доволен собой, что смеется.

— Думаю, что это так и есть, — сказала Эйла. — Я часто думала, что он может улыбаться.

— Это не только для ритуала, — говорил Лозадуна. — Мы часто используем горячую воду, чтобы расслабиться. Можно предложить Джондалару побывать там, мы не возражаем. Священные Воды Великой Матери подобны другим Ее Дарам. Ими надо пользоваться и радоваться. Как этому чаю, который ты приготовила, — добавил он, поднимая чашку.

Почти все живущие в пещере, кроме тех, кто ушел на охоту, собрались вокруг костра. Еде обычно не придавали особого значения. Люди иногда питались отдельно, у своего очага, иногда вместе. На этот раз собрались для совместной трапезы, потому что всех интересовали гости. На обед был суп из тощего мяса с добавкой мамонтового жира, который вполне утолял голод. После этого пили чай, который приготовила Эйла, и все отметили, что он был вкусным.

— Когда охотники вернутся, может быть, мы сходим к источнику. Джондалар обрадуется горячей воде, и мне хочется разделить его радость, — сказала Эйла.

— Тебе лучше предупредить ее, Лозадуна, — сказала одна из женщин. Ее представили как спутницу Ладуни.

— О чем предупредить, Ларония? — спросила Эйла.

— Иногда нужно выбирать между Дарами Матери.

— Что ты имеешь в виду?

— Она говорит, что Священные Воды могут слишком расслабить, — сказала Золандия.

— Я все еще не понимаю, — нахмурилась Эйла.

— Джондалара это может так расслабить, что он перестанет быть мужчиной, — прямо объяснила Вердеджия. — И пройдет не менее двух часов, пока он опять станет им. Поэтому не жди от него многого. Некоторые мужчины из-за этого не моются в Священных Водах Великой Матери. Боятся, что их мужское достоинство исчезнет в Священных Водах и никогда не вернется.

— Такое может быть? — спросила Эйла Лозадуну.

— Никогда не слышал об этом. Если что-то и происходит, то наоборот. Мужчина после такого мытья чувствует себя еще более сильным, потому что расслабился перед этим.

— Я чувствовала себя великолепно после горячей воды и спала очень хорошо, но я думаю, что причина не только в воде. Может быть, чай?

Он улыбнулся:

— Это был важный ритуал.

— Я готова вернуться в Священные Воды, но подожду Джондалара. Как вы думаете, они скоро будут?

— Уверена в этом, — сказала Ларония. — Ладуни знает, что надо кое-что сделать накануне праздника в Честь Великой Матери. Они вообще не ушли бы сегодня на охоту, если бы не хотели посмотреть, как работает приспособление Джондалара. Как оно называется?

— Копьеметалка. Эта штука хорошо действует. Но вначале надо попрактиковаться. В Путешествии у нас было достаточно времени для этого.

— Ты тоже пользуешься копьеметалкой? — спросила Мадения.

— У меня есть собственная. Я всегда любила охотиться.

— Почему же ты не пошла сегодня с охотниками?

— Потому что хотела научиться делать мыло. У меня есть одежда, которую надо вымыть и починить. Да, я хочу кое-что показать вам. Кто-нибудь видел иглу?

Все озадаченно посмотрели на нее и замотали головами.

— Сейчас я принесу.

Эйла достала сумку с принадлежностями для шитья и какую-то одежду, которую надо было починить. Все сгрудились вокруг, чтобы увидеть еще одну удивительную вещь, которую привезли путешественники. Она вынула из костяного футляра, сделанного из берцовой кости птицы, две костяные иглы. Одну она вручила Золандии.

Женщина внимательно рассмотрела хорошо отполированную маленькую вещицу, заостренную с одной стороны и более толстую с другой, с очень маленьким сквозным отверстием. Подумав, она вдруг поняла, что это такое.

— Это и есть ниткотягатель, или игла? — спросила женщина, передавая иглу Ларонии.

— Да. Я покажу, как ею пользоваться. — Отделив тонкую жилу от пучка, Эйла послюнила конец жилки, помяла пальцами и сунула ее в отверстие иглы. Продев жилку, она небольшим острым инструментом проделала дырки по краю материала. Затем Эйла стала показывать, как пользоваться новым приспособлением. Она просунула иглу сквозь отверстие и протянула жилку вслед за иглой.

— О! — Люди подсели ближе, женщины дружно вздохнули. — Посмотрите! Ей не надо просовывать нитку, она просто ее тащит. Можно попробовать?

Эйла передала одежду по кругу, попутно показывая и рассказывая, как этим приспособлением пользоваться, а также поведала, как у нее возникла эта идея и как все в Львином стойбище помогали ей усовершенствовать иглу.

— Хорошее шило, — рассмотрев инструмент, сказала Золандия.

— Его сделал Уимез из Львиного стойбища. Он также придумал, как просверлить дырку в игле.

— Наверное, этот инструмент трудно сделать? — спросил Лозадуна.

— Джондалар говорит, что Уимез ни в чем не уступает Даланару и даже превосходит его.

— Это высшая похвала с его стороны, — сказал Лозадуна. — Все знают, какой мастер Даланар. О его искусстве ходят рассказы даже по эту сторону ледника, в частности среди Лосадунаи.

— Но Уимез тоже известный мастер! Обернувшись, все увидели Джондалара, Ладуни и других охотников, которые входили в пещеру, неся убитого ими каменного козла.

— Вам повезло! — сказала Вердеджия. — Если никто не возражает, я хотела бы взять шкуру, потому что мне нужна козья шерсть для постели Мадении в день ее Воссоединения. — Она торопилась сделать заявку раньше всех.

— Мама! — растерянно произнесла Мадения. — Как ты можешь говорить об этом?

— Мадения должна пройти Первый Ритуал, прежде чем произойдет Воссоединение, — заметил Лозадуна.

— А по-моему, пусть она забирает шкуру, — сказала Ларония, — для чего бы она ни понадобилась. — Она знала, что женщина просила шкуру из жадности. Не часто удавалось добыть козла. Его шерсть была редкостью и высоко ценилась, а в конце зимы она становилась особенно густой и прочной.