Наконец, по знаку Олега, Лис отложил свой бубен, подошёл к десятнику и вежливо поклонившись попросил её разрешить им продолжить путь.

— Мы торопимся, — объяснил он, — Нам нужно в Плавий. Нас пригласил один очень важный вельможа, и нам никак нельзя опаздывать.

Было видно, что егерям, пухляку-таможеннику и начальнице поста очень хотелось послушать музыкантов ещё. Но всё же понятия о порядочности, хоть и своеобразные, у большинства людей в этом мире были, поэтому восторженные слушатели не только отпустили своих кумиров, но и даже загрузили им в фургон два больших мешка лука. Не исключено, что пробуждению совести и сопереживания способствовало исполнение Мэй под аккомпанемент гитары и бубна восхитительного и незабываемого «Одинокого пастуха», которого Олег с ней разучил позавчера. Навзрыд, как ожидал Олег, под звуки этой мелодии никто не рыдал, но было видно, что достала она их до самых глубин, казалось бы, навечно очерствевших душ. Ан нет, не всё в них огрубело, оказывается.

Несколько егерей, как слышал своим обострённым восприятием Олег, уговаривали начальницу проводить столь замечательных ребят-музыкантов до ближайшего городка, чтобы, не дай Семеро, с ними ничего не случилось, но начальница просекла ситуацию, что её подчинённым просто хочется ещё в дороге послушать необычные песни, поэтому строго отказала.

— Ну и на кой нам этот лук? — спросил Олег, когда они уже отъехали шагов на сто от таможенно-пограничного поста, — Давай, где-нибудь, где лесок погуще, его выкинем. И это, я передумал останавливаться с ночёвкой на постоялых дворах. Ну их. Я им что тут, в певцы нанимался? Будут потом хвастаться, что им сам император пел, — уже произнеся последнее предложение, Олег понял, что проговорился — о его планах на императорскую корону не только Мышь не знала, но и Лис не ведал.

— Ого, слышь, братик, а ты ещё не хочешь, чтобы меня Лег совратил и взял замуж, а он-то у нас, оказывается, в императоры метит, — сидевшая в глубине фургона на боковой скамейке Мэй, высунула голову наружу, где на облучке сидели Лис с Олегом, — Неужели Божественная Агния пленилась твоим голосом и волевым подбородком? Но ты не переживай, никто не поверит в то, что тот парень, кто им пел, это и есть муж императрицы. Сказки у нас любят, но им не верят.

Говоря по честному, Олег не только не разозлился на то, что ему приходится развлекать неискушённых слушателей, а наоборот, он испытал от этого неожиданно удовольствие. Сразу пришёл на ум римский император Нерон, который ценил в себе талант певца и актёра намного больше, чем неограниченную власть. Ох, уж это сладкое бремя славы. Ведь без всяких шуток, Олег почувствовал наслаждение, видя реакцию егерей.

И испытал даже некоторое беспокойство. Ведь кроме Нерона Римская империя дала миру ещё и пример Диоклетиана, который отрёкся от престола и уехал на какой-то остров выращивать капусту. Не затянет ли и его — немного в шутку, немного всерьёз подумал Олег — эстрада, если он слишком погрузится в этот мир оваций и поклонников?

— Так что с луком-то? — уточнил Лис, — Вон заросший откос, — показал он жестом на левую сторону дороги, где лес ненадолго сменялся густым кустарником резко уходящим вниз по крутому склону, — Можно туда скинуть.

— Совсем что ли сдурели? — грубовато спросила всё также высовывающаяся из кузова Мэй, — Мы сейчас в деревушку въедем — я помню, она раньше тут была — там и отдадите сервам. Лук у них основная еда.

В Индии, как помнил попаданец из другого мира, тоже основным овощем был лук. Его там ели даже в бОльших количествах, чем в России картошку. Правда, Олег с трудом представлял, как можно употреблять такой овощ в больших объёмах, но и оснований не доверять множеству свидетелей такого положения дел у него не было.

В Виноре основным овощем в рационе крестьян, сервов и рабов была репа. Её и уважаемые с благородными иногда отведать не брезговали, а вот то, что в Тарке такую большую роль играет лук, Олег первый раз услышал. Что, впрочем, простительно — он никогда и не интересовался.

— Согласен, — кивнул Олег, — Зачем хороший и востребованный продукт выбрасывать? Это я предложил не подумав. Сколько там до деревни твоей? — обернулся он к Мэй.

— Деревня не моя, но до неё совсем немного осталось. Этот овражек я тоже помню.

У девушки оказалась и правда хорошая память. Сколько лет назад, будучи молоденькой девочкой, с матерью и рабом она тут проезжала? Пять? Десять? Олег оставил себе в памяти зарубку как-нибудь уточнить этот вопрос.

Плавий Второй, конечно, был шакалом и мерзавцем, но вот уберечь своё королевство от смут, мятежей, переворотов и гражданских войн он сумел. Мыль о том, что для сбережения своего владения и надо быть шакалом и мерзавцем Олег отмёл — есть методы и эффективней, и порядочней.

Результаты спокойствия в королевстве Олег увидел в первой же таркской деревушке. Населённая бесправными сервами она выглядела чуть ли не зажиточней, чем свободные поселения большинства провинций Винора. Нет, понятно, избушки-мазанки сервов были такими же нищими, как и у их коллег в других королевствах, и одеты сервы были в такую же дерюжку, какую унаследовал Олег от Ингара при попадании в этот мир, и обувь большинство таркских сервов летом тоже не носили, но вот лица у них не были такими голодными, а животы впалыми.

— Если старосте отдать, он этот лук в одно лицо сожрёт, — проявила предусмотрительность Мэй, — Ну, не в одно, конечно, но кроме его семьи никому не достанется.

— И что ты предлагаешь? — усмехнулся Лис, — Выбросить на драку?

— Зачем? — удивилась Мэй, — Ты же хотел останавливаться лошадей поить. Вон, сразу за деревушкой речка. Поручи эту работу детям. И расплатись овощами. А они уж разнесут по своим семьям.

Это случилось вечером третьего дня, после того, как они пересекли границу Тарка. В этот день их маленькая компания, ненадолго остановившись на пару склянок в небольшом городке, в одном из постоялых дворов которого они помылись в бане и пополнили запас продуктов, двинулась дальше и во второй половине дня остановилась на удобной лесной поляне.

— Схожу ягод пособираю, — неожиданно заявил Лис, — Помню, я в детстве с мамкой любил этим делом заниматься. Вы всё равно пока ужин готовить без меня будете.

Взгляды, которыми при этом обменялись лейтенант и Мэй, Олег расшифровал быстро — ребята сговорились, пока он задержался в бане постоялого двора.

Ну что ж, он был не против. А насчёт того. что он на кости не кидается, так это была шутка, пусть и немного злая. Так ведь и Мэй утверждала, что жалкий простолюдин Лег не достоин её красоты.

Кавалеристов было четверо. Все хорошо вооружённые и экипированные.

— Ха, вас-то мы и искали, — весело воскликнул самый богато одетый из них, юноша лет семнадцати-восемнадцати на вид.

Шёл уже пятый день путешествия музыкального трио по территории королевства Тарк. До сегодняшнего дня им удавалось избегать длительных задержек, связанных с необходимостью показывать свои таланты — отделывались непродолжительными концертными программами, правда вызывавшими настоящий фурор.

Но, похоже, слава побежала впереди них, и сейчас Олег чувствовал, что тремя-четырьмя песенками в этот раз не отделаться.

— Позвольте узнать, благородный господин, зачем бедные музыканты могли понадобиться столь блистательному владетелю, — соскочив с облучка Лис вежливо склонился в низком поклоне, — Мы бы хотели продолжить свой путь, если вы нам позволите.

На владетеля юнец явно не тянул — сделал свой вывод Олег, наблюдавший за всем происходящим сквозь узкий проём в тенте — а вот на наследника владетеля, причём далеко не бедного, вполне.

— Не притворяйся хуже, чем ты есть, дружище! — засмеялся юноша, — Слух о вас облетел уже всё графство моего отца. И этот слух гласит, что бардов лучше вас ещё ни разу не слышали. Где твои помощники? В фургоне прячутся? Пусть вылазят, — и не дожидаясь реакции Лиса, подъехал и постучал по одной из дуг их транспорта, — Эй, музыканты! Выбирайтесь из своей телеги, вам ничего не грозит. Я никому не дам вас в обиду!