— Эй! Что там?

— Господин баронет, — послышался знакомый голос солдата, — тут трем нашим кошмарные сны приснились. Вот они и разорались.

Осторожно выглянув наружу, Гвендел с облегчением не обнаружил ничего опасного. Значит, не ловушка, чтобы его выманить. На земле, сжавшись в клубок, сидело двое солдат, уставившись в пламя костра. А вокруг третьего, лежащего на земле, хлопотало несколько солдат. В лежащем Гвендел узнал того солдата, что принес ему череп.

— Кому тут кошмары снятся? Этим? — баронет указал на двух сидящих у костра людей.

— Им, господин милорд.

В сидящих на земле солдатах Гвендел узнал обоих напарников лежащего солдата.

— Это вы вместе с Биггом нашли череп?

— Да. — Еле слышно ответил один из солдат, а второй по — прежнему безучастно смотрел на пламя костра.

— Странно… Что тебе снилось?

— Я шел по полю, усыпанному отрезанными пальцами. А они шевелились, господин милорд.

— А тебе? — обратился баронет ко второму.

Тот слегка вздрогнул и поднял глаза на Гвендела. В них застыл какой — то страх, смешанный с обреченностью.

— Мне тоже. Только и у меня были отрезаны пальцы.

— Вот как? У обоих похожие сны? Действительно странно… Приведите в себя этого крикуна!

Один из солдат, что суетился над Биггом, бросился вглубь площадки, вскоре принеся большой кувшин с водой, которую он с размаха выплеснул на голову лежащего солдата. Бигг задрожал и открыл глаза.

— Что тебе приснилось?

— Нет!

— Говори! Я приказываю!.. Еще ему воды!

После второго кувшина солдат немного пришел в себя.

— Господин баронет, мне приснился какой — то ужас. Я прислуживал оркам. А они жарили на прутьях пальцы. Человеческие. И я тоже жарил для них. А потом мне стали отрезать мои пальцы и их обгладывать. После я и проснулся.

— А волосы, кожа головы с остатками волос была?

— Нет, ваша милость, нет.

— Эй, вы! Кому сегодня еще что — нибудь снилось?

— Мне, милорд. Только я, это… не помню. Я вообще не помню снов. Что — то снится, а как проснусь, хочу вспомнить, а никак.

— Мне снилось.

— А тебе что?

Солдат замялся.

— Мне снилась матушка.

Вокруг засмеялись.

— А остальным? Снилось?

Солдаты молча мотали головами.

— Если кому что — нибудь будет сниться, быстро ко мне. И не скрывать!

Странно. Все очень странно. Трое солдат — дружков и у всех похожие сны. Может, сговорились? Нет, слишком испуг большой. Им до этого не додуматься. Магия какая — то… А, может, и в самом деле, магия? Ему ведь тоже кошмарный сон приснился. Правда, отрубленных пальцев там не было. Но были волосы, снятые вместе с кожей головы. Ничем не лучше пальцев. Значит, магия?

Гвендел посмотрел на седельную сумку, лежащую чуть в стороне. Подошел, взял, переложил поближе. Протянул руку к завязкам и остановился. Долго не мог решиться открыть. Наконец, преодолев нерешительность, развязал завязки и достал из нее серебряный череп.

— Да, ты точно такой же, как во сне. Но там ты кричал. Или мне это показалось? И почему ты висел в центре пустых кольев?

Так и не дождавшись ответа, баронет положил череп обратно в сумку, отнеся ее в дальний конец пещеры, а сам попытался уснуть вновь. Проснулся он уже после рассвета. И вновь от приснившегося кошмара. На этот раз череп лежал на седле и выплевывал обкусанные человеческие пальцы. Продолжалось это долго, почти вечность. Проснулся Гвендел вконец обессиленным, во рту явственно чувствовался привкус крови. Машинально проведя по губам, баронет с удивлением уставился на свою руку. Да она вся в крови! Из пальцев сочилась кровь. Его кровь! Неужели он во сне кусал свои пальцы? Получается, что так.

Выйдя из пещеры, баронет первым делом подозвал одного из солдат, стоявших в охранении, и приказал тому перевязать свои руки. Приказав тому молчать, Гвендел пристроился рядом с костром и попытался осмыслить произошедшее. В самом деле, что за магия!? Почему кошмары преследуют только его и трех солдат? Может быть, все дело в пещере? Но туда потом заходили и другие его люди, очищая ее от мусора. Так и не получив ответа, баронет задремал у костра. На этот раз ему ничего не приснилось. Как и тем трем солдатам.

Три следующих дня прошли в хлопотах. Прибыла основная группа лошадей с провизией и больными солдатами. Нужно было руководить их размещением, обустройством лагеря, изучением текущей урожайности плантации хачху, да и пора приниматься за главное, ради чего они сюда прибыли: за сбор урожая листьев. И хотя сам баронет физически ничего не делал, а только командовал, общие хлопоты его основательно утомили. Приди в пещеру, Гвендел быстро засыпал. Кошмары его больше не беспокоили.

Он уж было подумал, что все произошедшее — какая — то странная случайность и даже попытался забыть об этом, но наступила четвертая ночь и старые кошмары вновь вернулись. На этот раз ему снились его солдаты, лежавшие в разных позах на камнях, а какие — то почти голые бронзовокожие люди с маленькими топориками в руках или за поясом срезали кожу с их голов. Несколько кусков снятой кожи лежали чуть в сторонке. Здесь же валялись и их бывшие владельцы. В одном из которых Гвендел с ужасом опознал себя. Проснувшись в холодном поту, баронет так и не смог заснуть вновь. Да что же это такое? Что за напасть его преследует? Его одного или еще кого?

С некоторой надеждой баронет утром задал этот вопрос своим солдатам. Надеялся на тех троих, то те, как и все остальные, только покачали головой. Значит, причина в нем самом. Или?..

На следующий день он послал двух солдат переночевать в его пещере. Никаких результатов. На следующий день — тоже самое. Но и он спал у костра без приснившихся кошмаров. А на третью ночь из пещеры раздались крики. Когда баронет заскочил туда, то увидел, что оба солдата сидят на своих спальных местах, оба бледные и с подрагивающими губами. Ага! Значит, дело в пещере!

— И что за кошмары вам приснились?

Оба солдата молчали.

— Ну же!

Но в ответ продолжалось упорное молчание. Странно! Что же такое им могло присниться, что эти двое упорствуют?

— Плетей захотели? По три порции!

Угроза подействовала. Оба солдата испуганно зашевелились.

— В последний раз спрашиваю!

— Милорд, — осторожно начал один из них. — Мне приснился ужасный сон… Я развязываю вашу седельную сумку, достаю оттуда череп из серебра, а он раскрывает пасть и начинает меня заглатывать. Глотает, глотает и вот я уже внутри. Лежу на козлах, а ваша милость бьет меня хлыстом. Бьют и после каждого удара у меня срываются большие куски кожи. И так долго и больно и страшно.

— А тебе что приснилось?

— Да тоже самое, только еще с добавкой. После того как с меня плетью содрали кожу, подошли какие — то голые дикари и срезали с головы всю кожу с волосами.

— Кто из вас кричал?

— Это я, ваша милость, — понуро ответил второй солдат.

Получается, что первый из солдат не успел в своем сне дойти до срезания волос, как его разбудил второй. А все началось с черепа. Неожиданно смутная догадка пришла в голову Гвенделу. Ведь его седельная сумка лежала все эти дни в пещере! Вот почему они с такой неохотой начали пересказывать свои сны!

— Так вы, мерзавцы, копались у меня в сумке!

Солдаты испуганно отшатнулись от разгневанного баронета.

— Что там было в вашем сне? Плети? Сейчас ваш сон сбудется…

После того, как закончилась экзекуция слишком любопытных солдат, Гвендел обратился к ним, лежащим на земле с окровавленными спинами.

— Первая часть сна сбылась. Глядите у меня, как бы и вторая часть не оказалась пророческой!

А ночью ему опять приснился кошмар. Он привозит графу двенадцать мешков с листьями, а тот смотрит, злобно поджав свои тонкие губы. Тут подбегают два его солдата, Слунтус и Барабуй, в руках у них большой красный мешок с листьями, который он припрятал для себя, посчитав, что собранный урожай явно велик для одного графа. Эти два негодяя, заискивающе улыбаются графу, развязывают мешок, переворачивают его и из мешка сыплются человеческие пальцы. Его пальцы! В этот момент баронет проснулся.