— Ваша светлость, милорд Жереф, каркельский рыцарь изъявил желание перейти на сторону Ларска, — сообщил один из приближенных виконта.

— Вот этот человек — рыцарь?

— Да, милорд.

— Говори, — обратился Сашка к Хитрецу.

— Ваша светлость… милорд! Я теперь действительно рыцарь. Его светлость граф Каркел посвятил меня в рыцари. У меня есть бумага. Я хочу помогать Ларску.

— Из воров в рыцари? Интересно. Впрочем, из рабов в виконты… Чему здесь удивляться. Это твои солдаты?

— Да, ваша светлость.

— Они настоящие солдаты или… пиявки и прыщи?

— Настоящие! Я их нанял. Они наемники. Настоящие!

— Ладно, пусть будут настоящие солдаты. А мальчишки — посыльные при тебе?

— Да, то есть, нет. Они рабы, мои слуги.

— Теперь вижу, что рабы, — мальчишки сдернули дырявые шапчонки, показав длинные рабские волосы. — Совсем заправским аристократом стал… Давно вы в рабстве? — обратился Сашка к мальчишкам.

Ответил только один.

— Я давно, господин. Они четвертый год как.

— Кем раньше были? Как в рабство попали?

— Они из крестьян, господин, а в рабство…

— Погоди, они сами могут сказать. Ну?

— Ваша светлость, они не могут. Немые они. — Вмешался Хитрец.

— Вы в самом деле немые?

Мальчишки дружно затрясли головами, а один в подтверждение этому показал обрубок языка.

— Второй тоже без языка?

— Да, ваша светлость.

— А, скажите — ка, как вас угораздило остаться без языков?

— Ваша свет…

— Да, погоди, пусть сами скажут… Ах, да, немые. Тогда скажи ты, — обратился Сашка к третьему мальчишке.

Тот бросил вопросительный взгляд на Хитреца, который незаметно предостерегающе покачал головой. Сашка это заметил.

— Я… они… их….

— Вся ясно… Кто вам отрезал языки? — спросил Сашка напрямую у двух немых мальчишек. Те посмотрели на все еще бледного Хитреца, и один из них протянул руку в сторону их господина.

— Ваша светлость, они были очень болтливы, постоянно болтали, я их предупреждал, они не вняли…

— Отрезал языки, чтобы меньше болтали… Повесить.

Стоявшие рядом солдаты бросились выполнять приказ виконта. Когда на шею Хитрецу набросили веревку и подтащили к ближайшему дереву, он думал только об одном: тот давний сон, он сбывается. Повзрослевший Сашка и он, Хитрец, болтающийся в петле. Серебряный череп не обманул. Это была последняя мысль Хитреца…

— Про себя ты расскажешь после, вначале о них. Откуда они родом и как оказались в рабстве?

Эрник с ужасом смотревший на бьющееся в последних конвульсиях тело его хозяина, отвечал заторможено.

— Они с деревни с севера Гендована. Родители продали из — за неурожая. Орки тогда прорвались.

— Ваша светлость, здесь золото и много золота! — один из людей виконта проверял содержимое подвод. — И много мешков с какими — то сушеными листьями.

— Покажите.

Сашка сразу узнал листья хачху. Два года назад они спасли его дважды. Чудодейственные листья. Эйгель платил по серебрянке за листок. А здесь их тысячи, может, даже десятки тысяч. И два больших мешка с золотыми монетами, так нужными для продолжения войны.

— Ну, а ты давно попал в рабство? Родители тоже продали?

— Нет. И родителей нет. Никого теперь нет, господин.

— Как звать — то?

— Эрник, господин.

— Получишь вольную, куда пойдешь?

— Не знаю, господин. Некуда.

— Ладно. Пока устрою тебя в своем замке, а там видно будет. А вот вас куда? Знаю!.. Найдите ларских купцов, кто торгует с Гендованом, — Сашка приказал своим людям.

Бросившиеся посыльные уже через полчаса привели к нему двух купцов. Он, нагнувшись к одному из мешков с деньгами, достал три золотых монетки.

— В Гендован часто ездите?

— Да, ваша светлость.

— Это хорошо. Вот вам золото. Одна монета за труды и прокорм этих двух парнишек. Они немые. Откуда — то с севера Гендована. Когда будете там, узнаете, как зовут местных северных баронов, назовете их имена, они кивнут, когда услышат знакомое имя. Отвезете их к родителям и отдадите по золотому. Ясно?

— Да, ваша светлость, так и сделаем. Все честно, будьте уверены.

— Сделаете. Потом при возвращении в Ларск сообщите название деревни, куда их отвезли. А я пошлю человека, он проверит… Хотя, нет. Сделаем вот как. Возьмете с собой и третьего, вот этого, Эрника. Все равно ему в походе делать нечего. Он этих двух лучше поймет, чем вы. Отвезете двоих, сдадите родителям, а Эрника на обратном пути в Ларск завезете в мой замок.

После этого решения Сашка был уверен, что купцы теперь точно довезут и мальчишек и выделенные им деньги. Довезут, а не продадут мальцов по дороге, присвоив золото. И купцы знали, что виконт Ларский не забудет. Он никогда ничего не забывает.

Весна уже давно вступила в свои права. А ведь пошел пятый год, как Сашка попал в этот мир. И сколько всего произошло. И он до сих пор жив. Повезло? Конечно, повезло. Жил, не кланялся. Обычный мальчишка, который не прожил бы и пары месяцев, отправившись на жертвенный алтарь. Или в раскаленную статую местного бога? Не важно. Но он шел своим путем и вот Сашка теперь виконт. Уже давно. А теперь настало время идти дальше. Но вначале надо разобраться с Каркелом. И с этим Аларесом. Иначе как он будет смотреть в глаза Альверу? Тот его по — прежнему боготворит. Тьфу ты, какое слово. И даже, если он ничего не сможет сделать с Каркелом, Альвер останется прежним: верным и преданным. Он поймет. И именно поэтому Сашка должен взять Каркел. Просто обязан. И он это сделает. Пять тысяч войска — это серьезно.

На этот раз он решил начать с покорения ближайших к Ларску каркельских замков. Наглядный урок, который он преподал прошлой осенью, захватив два самых укрепленных замка, видимо, пошел впрок. Первые замки, которые попались по ходу движения, либо встречали его войско распахнутыми воротами, в которых стояли их владельцы, бароны и рыцари, готовые дать присягу Ларску, либо были без их владельцев, успевших уехать в Каркел. В этом случае замки вначале проявляли попытки к сопротивлению, но увидев громадное войско, разместившееся неподалеку от стен, быстро сдавались на милость победителя.

Впрочем, а кому было защищать эти маленькие крепости? Ни барона, ни его солдат в них не было, а у местных ополченцев погибать ради своего господина, бросившего их и свой замок, желания не возникало. Они ведь крестьяне, а где им пахать, на земле Каркела или Ларска, было не столь существенно, нежели погибнуть на стенах замка, оставив свои семьи без кормильцев. А когда выяснялось, что пришлый виконт совсем не собирается их куда — либо вывозить, то крестьяне и вовсе успокаивались. Конечно, их сбежавший хозяин может вернуться и даже повесить кого — нибудь из мужчин для острастки, но ведь не всех же? Кто же тогда будет барону пахать землю?

Да и вернется ли он? Люди этого виконта утверждали, что раз их барон не сдал замок и не дал присягу, то он стал врагом Ларску, а этот замок после падения Каркела отойдет какому — нибудь ларскому безземельному баронету. Благо их в войске этого рогатого виконта много. Замков, конечно, на всех не хватит, значит, виконт будет раздавать вотчины тем баронетам, кто покажет себя с самой лучшей стороны в этом походе.

Но попадалась и третья категория замков, чьи хозяева не сбежали, но и не стали присягать более сильному. Таких было немного, но они были. Первый упрямый владелец попался на исходе недели после перехода границы. Замок был небольшим, а владелец его довольно бедным. Рыцарь, на земле которого была всего пара деревушек, да и те небольшие. Про таких хозяев говорили, что они или служат у сюзерена или сами пашут и собирают урожай наравне с крестьянами. Кстати, таким вот незавидным рыцарем — владельцем был в Ларске Ястред. И если бы не служба у ларского графа, то, возможно, и Ястреду пришлось бы несладко, впрочем, с голода он, конечно, не умер бы, получив хоть какой — то оброк от своих крестьян, а остальное добыв охотой.