Смотрю в окно, а внизу на прихрамовой площади, колышется здоровенная толпень народу. Лишь небольшой пятачок свободной поверхности оставлен нашим машинам и нам самим. На этом же пятачке, стоят мои близкие, поглядывая на садящуюся машину.

Толчок в попу и с шипением пошли в стороны двери. Выхожу и вдыхаю полной грудью воздух, пахнущий солью йодом и водорослями. Дует тёплый ветерок с моря, унося от меня запах волнующейся толпы поклонников. Но, надо отдать должное колонистам, мои соотечественники не устраивают гвалт и крик. Солидно, молча, но с улыбками смотрят на меня. Вот кто-то хлопнул в ладоши, и хлопок подхватили остальные, превратив всё это в овацию. Чем окончательно вогнали меня в смущение, не привыкла я, к такому. Меня напрягают толпы, от них тяжело закрываться. Хорошо хоть, эмоции окрашены в тёплые, радостные тона. Разумные рады меня видеть.

Подошел, папка и, взяв меня за руки, тихо спросил: — Ты готова к церемонии?

— Готова. Веди меня в храм, самый старший здесь из моих родных. — Отвечаю я, и отец подхватив меня под руку ведёт ко входу в храм. Пока шли, мандраж отступил, оставив после себя чувство тихой радости и предвкушения. Скоро, совсем скоро, моя свобода закончится пленом, сладким пленом у одной азари. Одной красавицы и умницы, навсегда забравшей себе моё сердце и душу, и сегодня, здесь, я прилюдно принесу ей клятву верности, нерушимую, вечную. Мендуар ещё не видел этого ритуала, никто, ни разу не заключал в нём вечный союз. Мы с Ли, будем первыми и надеюсь, далеко не последними, очень надеюсь на это.

После яркого утреннего солнышка, полумрак храма на миг сделал меня слепой, но когда зрение адаптировалось, я увидела всё. И входящих вслед за нами друзей и родных, и стоящую у алтаря, настоятельницу храма, в церемониальных, алых одеждах. Её лицо закрыто полумаской, оставившей открытыми лишь губы и подбородок. Сегодня у Ниттаи Р’Олин нет имени, есть лишь должность, мать Нив. Настоятельница храма Атамэ на Мендуаре. И в самой дали от меня, у второго входа в храм, стояли мои азари. Все, какие есть, и дети и взрослые. Там же в золотисто-бежевом платье, облегающем её словно перчатка, с кисеёй вуали на лице, стояла она. Стояла и смотрела на меня, я чувствовала её взгляд. Её любовь и радость и обещание.

— Подойдите, дети мои! — Торжественно сказала мать Нив.

И я, под руку с отцом пошла к алтарю, серому кубу, покрытому сложным рисунком из металлических полос посредине которого в углублении лежал шар, так же весь покрытый металлической вязью. А в это время, детский хор запел древний, как само время гимн любви. Гимн, в котором богиня призывала своих детей, соединять свои души воедино. Сплетая судьбы, чувства и мысли. И пели его дети всех рас, поскольку в хор набирали, не глядя на вид разумного, лишь голос и наличие слуха, вот и всё, что было нужно.

Лиару под руку ведёт Этита, так положено и так есть. Вот и алтарь, рядом с которым стоит настоятель и тихо подпевает хору.

Встали, я с одной стороны алтаря, Лиара с другой и молчим, слушаем, пока закончится песнь.

Хор смолк и в наступившей тишине, раздались слова на староазарийском: — Доброй ли волей вы пришли сюда?

— Доброй, энаро. — Хором отвечаем мы.

— Что же, сегодня, здесь и сейчас, под ликом богини, двое станут одним. И в присутствии самых близких, в присутствии друзей и гостей, принесут друг другу обет. Хранить и беречь, приумножать и заботиться, а самое главное любить. Готовы ли вы? — Спросила она.

— Готовы. — Снова отвечаем хором с Ли.

— Что же, осталось немногое, я начинаю обряд. — Сказала мать Нив, и снова запел хор. А через пару мгновений, запела и настоятель. Красивым, мелодичным голосом, старинную песнь, «Песнь обещания».

Когда песня завершилась, меня спросили: — Согласна ли ты, Евгения из рода Шепард, соединить свою душу и жизнь с Лиарой из рода Т’Сони?

— Согласна. — Отвечаю я.

— Согласна ли ты, Лиара из рода Т’Сони, соединить свою душу и жизнь с Евгенией из рода Шепард?

— Я согласна. — Отвечает Ли.

— Кто, из присутствующих, может сказать что-то против этого союза? — Обратилась азари к публике.

— Нет. — Нестройно пронеслось по толпе.

— Раз так, то союзу быть. Какой вы выбираете, дети мои? — Снова спросила она нас. Пусть всё было известно заранее, но, вопрос должен быть задан.

— Вечный. — Отвечаю я.

— Вечный! — Вторит мне Звёздочка.

— Да будет так! — И настоятельница снова запела, а хор подхватил. Стою, смотрю в синие, лучистые глаза подруги, которая вот-вот станет чем-то гораздо большим, чем-то ещё более существенным для меня и моих близких. А храмовница обходила нас и алтарь по кругу, продолжая петь. Я, правда, не очень понимала смысл, староазарийский или храмовый язык, мелодичен, красив, но сложен в восприятии. Вот и тут, азари просила благословения для нас с Ли, покровительства и успеха нашему союзу. Как-то ускользнуло от меня, когда настоятель успела забрать обручальные браслеты у отца и aitta. Но, они уже у неё в руках.

— Вытяните правую руку над алтарём, дочери богини. — Сказала она, и мы послушались. — Соедините ладони. — И наши руки встретились над шаром алтаря.

Храмовник извлекла алую ленту и обвязала наши руки, после чего защёлкнула на них браслеты.

— Союз заключён! — Громко сказала она. — Этот союз неразрывен, неразрушим. Даже смерть не властна над ним, ибо мы знаем, что души их, соединятся в чертогах богини даже в случае гибели одной. Ваш выбор прекрасен, он показывает нам всем, что время не властно над чувствами. Благословляю вас, дети мои, положите ладони на алтарь. — И развязывает алую ленту.

Касаюсь холодного камня, рядом ладонь Ли и камень вспыхивает, колдовским, зелёным светом. Сполохом пробегает зелень по алтарю и тот вспыхивает, зажигая скрытые в стенах металлические полоски, заставляя их светится рунами, но рунами протеанского алфавита. Окружающее погрузилось во мглу и мрак, над нашими головами с Ли вспыхнул свет, осветив пустое пространство, в котором никого не было.

— Вот ты и пришла в один из моих храмов, Странник. Наконец-то я смогу на тебя посмотреть. — Раздался гулкий голос вокруг.

— Кто ты? — спрашиваю я, уже догадываясь об ответе.

— Ты ведь догадалась, так?

— Атамэ, моя предшественница в прошлом цикле, так?

— Абсолютно верно.

— Но, ты же умерла, или нет?

— Нет, Странник, я спрятала часть своей сути в одном из наших хранов на Тэссии. Там же, есть устройство, что создаёт вот такие шары, которые лишь способ связи со мной. Я знала, что ты рано или поздно, придёшь в мой храм, и мы сможем поговорить.

— Зачем тебе это, мы ведь знаем об угрозе, а твоё хранилище у реки Фийет, нам недоступно. Азари где-то прячут второй ключ от него. — Говорю я.

— Это не важно, ключ найдётся в своё время. Я передам тебе информацию, где примерно искать, создателей всей системы. Тех, кто всё это и начал, больше миллиарда лет назад. Найди их, и попробуй вытрясти информацию, как всё остановить. Я же, как смогу помогу тебе, пусть мои возможности и сильно ограничены сейчас. Фактически я лишь жалкий призрак в системах собственных храмов, но совет, совет для тебя всегда найдётся. — Отвечает Атамэ, проявляясь прямо перед нами.

— Так вот ты какая, богиня азари. — Говорю я.

— Что? Ты ожидала чего-то другого? — С чувствуемой иронией спросила протеанка.

— Тысячи лет, ты ждала меня, тысячи лет, Атамэ. Зачем?

— Они уничтожили всё, что было мне дорого, стёрли с лица галактики мой мир и мой народ. И ты спрашиваешь, зачем я столько жду?! Да я миллион лет подожду, лишь бы увидеть, как Жнецов уничтожат. И если в этом будет, хоть капля моего труда, то я буду счастлива этим. Понятно?

— Понятно, не объясняй. И да, как ты передашь информацию?

— Твой браслет мультитула, вполне подойдёт для хранения, дальше распорядишься сама, не маленькая. А сейчас, до свидания, Странник. Идите, не заставляйте переживать близких и успокойте настоятеля. А то, она себе уже чёрт-те что, придумала. — Сказала предтеча и, развернувшись, скрылась в тумане, который, как-то быстро развеялся, открыв нам обеспокоенные лица родных и стоящую на коленях мать Нив. С каким-то совершенно потерянно-благоговейным видом смотрящую на нас с Лиарой.