– Тогда мы подойдем к вечеру, – пробормотала она, нервно поправляя сползающий на лоб парик и отступая к двери.

Встрепанный явно растерялся – у него даже руки задрожали:

– А я думал вы будете это… Ждать… Надеяться… Нетерпеливо топтаться под дверью… В конце концов, вам нужна работа или нет? – Глаз у психолога задергался.

– Конечно, нужна, – проворковала Кисонька, успокаивающе кивая. – Просто мы предпочитаем нетерпеливо топтаться где-нибудь в другом месте, чтоб своим дробным топотом не мешать вашей важной работе.

– Да? Может быть, ты и права, – облегченно вздыхая, согласился встрепанный психолог. – Приятно встретить такое уважение и понимание. Ты очень славная девочка, – он поглядел на Кисоньку растроганно.

– А я, если не возражаете, все-таки здесь, у вас, потопчусь, – неожиданно выдал Вадька. – Вдруг вам помощь понадобится, с этой… формулой Роджерса, а я считаю хорошо!

– Я и сам прекрасно справлюсь – я профессиональный психолог! – надменно сообщил встрепанный, покосился на пачку тестов и торопливо добавил: – А впрочем, если ты хочешь получить бесценную возможность попрактиковаться – оставайся! Только не мешай мне – я буду работать с компьютером! – воздевая палец, величественно провозгласил он.

– Во-во, а я у вас поучусь, – с готовностью согласился Вадька.

Психолог еще разок важно кивнул и нажал кнопку. Компьютер тихо загудел, и встрепанный погрузился в работу, сосредоточенно поглядывая то на экран, то на листки тестов и время от времени выбивая короткую дробь на клавиатуре.

Вадька тоже кивнул и, вытащив из сумки свой ноутбук и сетевой шнур, принялся, нисколько не скрываясь, подключать его к компьютеру выпавшего из реальности психолога.

Сдавленно хихикая, остальные сыщики направились к дверям.

Ребята вышли из банка и почти одновременным движением накинули капюшоны курток, пониже надвигая их на лица. Унылая холодная мартовская морось не только сыпалась сверху, но еще и брызгала со всех сторон, как в душевой кабинке, и дробными фонтанчиками подскакивала на тротуарах. Мурка еще больше разозлилась на перестраховщика Вадьку – сам-то в тепле остался! А у Мурки тушь с ресниц потекла и парик отсырел.

– Ну, чем займемся? – голосом не менее нервным, чем у банковского психолога, осведомился Сева.

– Не понимаю, чего ты так трясешься! – вроде бы без всякой связи с вопросом, сочувственно откликнулась Катька. – Мы-то знаем, что лучше тебя никто не разбирается в деньгах и в том, как их заработать! Если в их дурацких тестах на самом деле есть толк, они сразу определят, какой ты крутой спец! Да тебя на работу на руках внесут!

– Ты так думаешь? – приободрился Сева и поглядел на Катьку с искренней благодарностью и в то же время с удивленным интересом. Прикольная она все-таки малая – вроде и ехидина ужасная, а надо же, в тяжелый момент поддержать человека умеет! Не понимает он ее!

– Главное, чтоб эти тесты не оказались слишком хорошими, – с мрачным сомнением буркнула Мурка. – Вдруг в них двойное дно есть? Конечно, дурацкие вопросы, а проанализируют – и сразу поймут, что наш Севка не только весь из себя крутой бизнесмен…

– Бизнесбой… – насмешливо поправила ее Кисонька.

– Но еще и сыщик, который хочет пролезть к ним в банк для расследования? – упрямо продолжала Мурка.

Кисонька легкомысленно пожала плечами:

– Тогда они в графе возраст посмотрят сколько Севе лет – и просто выкинут тесты на помойку! Или ты взрослых не знаешь? Пошли лучше Саляма с поста снимем, а то еще простудится… – она озабоченно поглядела на обложенное грязно-серыми облаками небо.

Они обогнули здание банка, во все стороны выпирающее неровными пристроечками, и аккуратно выглянули из-за угла. У распахнутых задних дверей, притопывая от холода каблукастыми туфельками, перекуривала пара девиц в офисных костюмах, с удивлением разглядывая группку детей, которые, будто мерзлая воробьиная стайка, обсели влажные скамейки чахлого сквера. Ребята держали на коленях пачки листов и старательно скрипели ручками, периодически беспорядочно и громко чихая. Листы один к одному походили на те, что недавно заполняли сами сыщики «Белого гуся».

Мурка ткнула сестру в бок:

– Ты где для них тесты взяла?

– Из «Космополитена» наксерила, – пожав плечами, ответила Кисонька. – И пусть мне кто-нибудь попробует доказать, что они хуже, чем те, от психолога!

Между работающих ребят с неумолимостью то ли тюремного надзирателя, то ли учителя математики на годовой контрольной, расхаживал мрачный Салям. Дождливая морось испещрила стекла его неизменных темных очков выпуклыми пятнышками капель.

– Извините, – поднимая руку, дрожащим промерзшим голоском пролепетала маленькая девочка с выбившимися из-под плотно натянутого капюшона кудряшками. – Мне дождь весь листочек закапал, чернила потекли…

Салям остановился, пристально поглядел на нее в упор, вытащил блокнот, сделал пометку и принялся шагать дальше.

– Что он записал? – в панике пискнула кудрявая девочка.

– Наверное, что ты совсем не умеешь справляться с трудностями, – злорадно сообщил претендент на Принстон. Пристроившийся рядом бритоголовый согласно гыгыкнул.

Даже с наблюдательного пункта на углу здания Катьке отлично было видно, что на листке этого парня чернила расплыться не могли – просто потому, что там ничегошеньки не написано. И снова ей показалось, что она где-то с этим бритоголовым встречалась, причем совсем недавно.

Салям развернулся на каблуках и увидел выглядывающих из-за угла сыщиков. Кисонька торопливо замахала ему руками. Салям величественно взглянул на часы и голосом, полным неумолимости жестокой судьбы, отчеканил:

– Сдавайте!

Ребята дружно вздрогнули, несколько особенно старательных попытались еще наскоро что-то пометить в тестах, но Салям уже шествовал от скамейки к скамейке, безжалостно выдирая листки из рук.

– А результаты когда? – горестно шмыгая носом, осведомилась «кудряшка».

– Не раньше, чем через неделю! – отрезал Салям. – Вам пришлют по почте! И запомните! – Черные очки уставились на притихших ребят взглядом выбирающей жертву анаконды. – Кто попытается получить сведения раньше, того отчисляют сразу! Банковское дело требует умения ждать!

– Слышь, а говорили, прямо сегодня скажут, – оборачиваясь к будущему принстонцу, с недоумением протянул бритоголовый.

Но Салям уже шагал от него прочь, мимо покуривающих у задней двери девиц, и исчез в недрах банковского здания.

– А как он из банка выйдет? – тревожным шепотом спросила Катька.

– Как и зашел, – дернула плечиком Кисонька. – При их нынешнем положении девушка, которая его обслуживала, наверное, только рада, что недовольный клиент пошел искать туалет, да так и не вернулся!

Банковские девицы у захлопнувшейся за Салямом двери переглянулись. Одна, с жалостью глядя на промокших претендентов, неуверенно поинтересовалась:

– У нас что, свободных кабинетов нет, что детей надо в таких условиях тестировать? Еще простудятся…

– Да это все психологические тренинги, – отмахнулась вторая. – У нас на прошлой неделе еще покруче было. Вывезли всем отделом на природу, заставили меня взобраться на какую-то каменюку и оттуда падать! А ребята наши из отдела должны были меня ловить. Это, дескать, воспитает в нас умение работать в команде и доверять друг другу!

– Ну и как, поймали?

– Они даже не пытались! – с возмущением размахивая сигаретой, выкрикнула девушка. – Только я вниз полетела, они как из-под меня порскнут в разные стороны! Хорошо, земля от дождя мягкая!

Не сдержав любопытства, Мурка высунулась из-за угла – посмотреть на рассказчицу. Близняшки переглянулись – и захохотали.

– Я понимаю «ребят из отдела»! – простонала Мурка. – Если бы на меня летело такое – я бы тоже рванула со всех ног!

Вдруг она оборвала смех – она почувствовала, что на них кто-то смотрит. Удивленно, задумчиво и, кажется, рассерженно. Умение чувствовать взгляд противника было фирменной способностью Мурки, сделавшей ее чемпионкой Европы по рукопашному бою и кандидатом в мастера спорта. Девчонка аккуратно, стараясь не выдать себя, повернула голову.