— Он идёт вдоль стены, — с готовностью пояснили мне.

Стало немного жутко. Невзирая на ночное зрение, обретённую толстую шкуру и когти, во мне на секунду проснулся клаустрофоб-параноик. Успокаивало лишь то, что я нужна Антеррану для мести, а значит, никакой ловушки быть не должно.

Пропустив привидение вперёд, нырнула в тоннель и почти сразу застыла. Наверное, здесь располагалось слуховое окно, потому что откуда-то отчётливо доносились голоса. И один из них я сразу узнала, хотя слышала впервые.

— Я в последний раз спрашиваю! — В рокочущем глубоком басе звучала смесь досады и ярости. — Кто. Посмел. Сожрать. Мою. Колбасу?!

В финале фразы — и это было очень заметно — бас едва не сорвался на визг, и я тихонько захихикала.

— Карвил, — тут же ответили парню, тоже низким голосом, кстати, — ты достал!

Следом в разговор влез третий:

— Говорим тебе: не брали. У нас своей еды достаточно. Да и что в той колбасе особенного? Она деликатесная была? Нет? А что ты тогда орёшь?

После паузы прозвучало предположение:

— А может, её кто-то из девчонок телепортировал? Слышал, на тебя сегодня злы. — Судя по сопроводившему реплику ехидному смешку, повод для злости имелся.

— Шкаф защищён от телепортаций! — взревел Карвил. — От любых других шуточек магов — тоже!

— Уверен? — уточнил первый голос. — Этим заклинаниям года три, их никто не…

— Обновляли! — перебил разъярённый похититель моей кроссовки. — На прошлой неделе! Я лично мастера-заклинателя сопровождал после того, как некромантки плесень наслали.

Новых возражений-вопросов у товарищей по общаге не нашлось, а я хихикнула снова. И, видимо, зря, потому что…

— Слышали? — резко вскинулся Карвил.

Дружное настороженное молчание, а после него:

— Мне тоже показалось.

— И мне.

Я сразу зажала рот ладонью и, повернув голову, поймала укоризненный взгляд Терри — он тоже остановился и ждал, пока я наподслушиваюсь. Но продолжения тема коллективных «галлюцинаций» не возымела, ибо тут в разборки включился новый элемент.

— Эй! — воскликнул кто-то ещё. Тоже мужской голос. — А мои макароны где? Я утром целый ковшик сварил!

Задерживаться дальше я не стала — природа брала верх над любопытством. Тем не менее штуку с подслушиванием запомнила! И даже поняла, куда отправлюсь после того, как сделаю все дела.

А пока продолжила путь, одновременно пытаясь запомнить маршрут — на случай, если привидения рядом не будет. В миг, когда терпеть стало совсем уж трудно, мы влезли по винтовой лесенке и оказались возле еще одной арки. Терри, высунувшись наполовину из закрывавших её камней, сообщил:

— Свободно. Выходи.

Затем был короткий поиск рычага — в этот раз им оказался не камень, а обломок настенного крепежа для факела, — и часть кладки неохотно подвинулась. Я очутилась в общественной уборной на три кабинки и тут же помчалась к входной двери, чтобы заблокировать ручку и дико порадоваться тому, что запирающий механизм исправен.

— Э-э-э, — пронаблюдав манёвр, протянул призрак. После чего вылетел обратно в тайный ход, пробормотав, что подождёт там.

Ну а я проскользнула в одну из кабинок и опять-таки порадовалась, обнаружив внутри чистую и вполне удобную сантехнику. В общем, цивилизация — это здорово! Принципиально лучше, чем лужа где-нибудь в углу коридора!

Архитектора, занимавшегося проектированием общежития, я готова была расцеловать. Правда, Терри уверял, что среди привидений его не встречал, но мне и памятник сгодился бы — даже могильный. Возможность незримой тенью скользить по всему зданию была поистине бесценна. А уж что говорить о подслушивании и даже подглядывании!

Я сидела на прихваченном из кладовой шерстяном пледе, прихлебывала из позаимствованной там же пузатой фляги со свойствами термоса чай и наслаждалась спектаклем через окошечко, расположенное в метре над полом тайного коридора.

Ажурная решётка, по словам призрака маскировавшая смотровое отверстие под вентиляционное, нисколько не мешала обзору, ибо была иллюзорной. Зато отменно приглушала звуки и запахи — я могла жевать чеснок и петь песни, оставаясь никем не замеченной. Потайные ходы вообще были надёжно защищены магией. Даже странно, что возле кухни эта защита дала сбой.

— Говорю вам, это было оно, — вещал в своей комнате Иллу. — Появилось прямо тут. Свалилось с неба, ну, то есть с потолка.

— Бред, — уверенно парировал незнакомый тип в светло-сером балахоне, склонившись над постелью и приложив два пальца к шее парня. Судя по действиям, это был местный эскулап. — Так, пульс нормальный. А ваши видения, студент Ириолли, — это просто побочный эффект жара. Вы принимали прописанную мной микстуру?

— Нет, не бред! — воскликнул ушастик, потирая свежую шишку на лбу, выросшую рядом с уже пожелтевшей первой. — Оно здесь было! Едва не раздавило…

— И стырило мою колбасу! — мрачно дополнил обвинение маячивший с другой стороны кровати Карвил. К его раскатистому басу прилагались совершенно белые короткие волосы ёжиком, льдисто-серые глаза, внушительная мускулатура и клыки, очень похожие на мои.

Терри шепнул, что это типичная внешность оборотня из клана белых медведей. Из всех особей, встреченных в коматозном мире, пальма первенства по привлекательности пока что досталась именно этому коварному похитителю кроссовки. Если бы не её злодейское присвоение, сомнительные, ушибленные на всю голову и рёбра приятели и наличие животной ипостаси, я бы даже рассмотрела кандидатуру мишки на роль объекта грёз.

— А вы вообще помолчите, студент Севальди, пока я не выставил вас из палаты! — пригрозил балахон. — Уже весь институт о вашей мнимой пропаже наслышан.

— Это моя комната! — возмутился Иллу.

— Мнимой? — вторил ему Карвил.

— Хотите в палату? — любезно осведомился лекарь у больного. — А вы, я полагаю, жаждете проверки на душевное здоровье? — обратился уже к посетителю. — Нет?! Тогда молчим и слушаем! Рекомендациям моим следовать неукоснительно. Зелья и растирки применять чётко по списку, без пропусков на «невкусно и лень»! Гостей развлекать не более получаса и не чаще трёх раз в день. В противном случае выздоровление может затянуться и мне придётся поставить вопрос об академическом отпуске.

— Ещё затянуться? — взвыл Иллу. — Куда ещё-то? У меня и так регенерация не действует и резерв на нуле уже третий день и…

— Прекратите орать, студент! — оборвал его стенания врач. — Я, что ли, виноват, что вы растратили все силы на какое-то экспериментальное заклинание, не предусмотренное программой обучения, и схлопотали откат? Вот теперь лежите и лечитесь! Завтра загляну — проверю, как у вас дела.

С этими словами балахон направился к двери и через секунду закрыл её за собой.

— Безмозглый зануда! — припечатал Карвил.

— Идиот! — поддержал товарища Иллу. — По общежитию бегает неведомая хищная тварь, а он микстурки прописывает и к кровати приковывает. Я даже погнаться за этой серой пакостью не смог, потому что он ограничивающий кокон наложил, представляешь?

— И хорошо, что не погнался, — усевшись в кресло, неожиданно заявил оборотень. — Куда тебе почти без магии и со сломанной рукой?

— Тоже верно, — сдулся болезный ушастик. — Что делать будем? — помолчав, спросил он.

— Соберём наших и устроим облаву! — предложил Карвил. — А ты пока подумай, может, это кто-то из твоих родственников проклятие наслал? На дуэльной поляне могла и случайно тварь напасть, но уж очень странно, что она к тебе сюда явилась.

— Да какое проклятие? — воскликнул Иллу. — Я же не успел рассказать — оно говорящее!

— Да ты что? — заинтересованно подался к собеседнику оборотень.

— И голос ещё такой противный — писклявый! — продолжил добавлять пунктов к своему списку прегрешений больной.

Записывать было не на чем — тетрадь, как и прочее барахло, я оставила в убежище, — но я всё запоминала! Все обзывалки, все обвинения, все совершенно необоснованные претензии.