Словом, я сочла небольшую вылазку за провиантом отличной идеей. И крупно просчиталась!

Не успела выбраться на кухню и подойти к холодильнику, как в углу что-то шевельнулось, воздух вдруг задрожал, смазывая картинку, и через миг с возгласом «Попалось!» на меня ринулся Карвил. Вывернуться удалось буквально чудом. Я юркнула под стол, перекувырнулась как заправская гимнастка и рванула к выходу.

Оборотень, попытавшийся этот фокус повторить, не учёл разницу в габаритах и приложился макушкой о столешницу, из-за чего на какие-то доли секунды замешкался. Я вылетела в коридор и рванула прочь, но убежала недалеко.

Ноги у рослого парня были ощутимо длиннее моих, да и к пробежкам он явно был куда привычнее, а потому настиг меня буквально через десять шагов. Я забилась в нишу и с ужасом уставилась на недобро ухмыляющегося преследователя. Ужас перешёл в настоящую панику, когда Карвил принялся медленно расстёгивать рубашку. Я и без того не особо желала общаться, теперь же с перепугу вообще говорить разучилась — лишь таращилась, беззвучно, словно рыба, раскрывая рот, и созерцала импровизированный стриптиз.

Слова вернулись, когда на оборотне вообще ничего не осталось.

— Караул! На-на-насилуют! — почему-то не проорала, а прошептала я, стараясь не смотреть ниже шеи оборотня.

— Тебя?! — скривился он. — Размечталось!

Прыгнул в мою сторону ещё парень, окутанный серебристым туманом, а приземлился уже огромный белый медведь с налитыми кровью глазами.

Оглушающий визг волной пронёсся по коридору, но зверюге было плевать на мой прорезавшийся голос. Мишка зарычал и попытался оттяпать мне руку. Серая чешуя не подкачала — в битве клыки против магической мутации победила последняя. А вот рубашка не выдержала — затрещала и лопнула, оставив в зубах медведя солидный клок. На его морде нарисовалась обида, словно у малыша, у которого совочек отобрали.

Разорванная ткань сползла, оголяя грудь, и повисла на локте лохмотьями. Обиженное выражение на звериной харе сменилось заинтересованным. Он даже рычать перестал, склонив голову чуть набок и подавшись ко мне. Я отступила, пытаясь одновременно вжаться в стену и прикрыть прореху, и задела что-то плечом. Инстинктивно шарахнулась.

Со стены сорвался украшающий нишу рыцарский щит и со снайперской точностью рухнул на медведя. Оборотень, не ожидавший такого нападения, увернуться не успел и взвыл, принимая удар мохнатой головой. Я взвилась вверх, как кошка — или мышка, если учитывать взмывшие вместе с руками призрачные крылья, — оттолкнулась ногой от щита и, перепрыгнув таким образом зверя, оказалась на свободе.

Относительной, ибо в коридоре обнаружилась троица незнакомых парней — рыжий бугай, тощий брюнет и лысый коротышка.

— Самка! — заявил последний.

Я охнула и поспешно скрестила руки на груди.

— Паршиво! — скривился брюнет. — Вдруг она уже где-то яйца отложила?

— Думаешь, яйцекладущая? — протянул заинтересованно рыжий.

— Да наверняка! Вон, чешуя как у змеи, глаза как у ящерицы и когти птичьи, — убеждённо произнёс лысый.

— А фигурка ничего… — вдруг заинтересовался бугай.

— Спятил? — хором вопросили остальные, повернувшись к ценителю фигур.

— Зоофил! — неожиданно даже для себя влезла с репликой я и, развернувшись, рванула прочь.

— Лови её! — заорал кто-то из троицы.

Я не оглядывалась. Мне во что бы то ни стало нужно было добраться до какого-нибудь входа в тайные тоннели. Или хотя бы спрятаться.

Оценить степень грозящей засады я, увы, не смогла. До последнего верила — стоит юркнуть в потайную дверь, и все проблемы рассосутся, но обитатели фэнтезийной общаги жестоко над моими надеждами надругались.

Теперь я сидела в каморке на кровати, укутавшись в одеяло и подтянув ноги к груди, и кисло взирала на каменную кладку, которая служила входом в эту часть убежища. А там, снаружи, бегали и суетились студиозусы всех мастей — от белого медведя с налитыми кровью глазами до рыжего индивида с зоофилическими наклонностями.

Искали понятно кого, а я чувствовала себя круглой дурой! Ведь реально верила, что о системе потайных ходов никому не известно.

Студентам.

Обитающим в общаге.

Неизвестно о ходах.

Ага!

Когда грусть достигла вселенских масштабов, я вытащила остатки стыренной у Карвила колбасы и принялась заедать горе. Только веселее от перекуса не стало — спустя несколько минут из-за кладки донеслось басистое «Р-р-р», а вслед за ним:

— Так! Внимание! Карвил утверждает, что учуял запах той самой колбасы!

Тихонечко взвыв, я накрылась одеялом с головой и принялась уплетать украденное с утроенной скоростью.

Какой этот Карвил всё-таки жмот! Будто я последнее забрала!

Всё-таки небольшая, совсем-совсем крохотная справедливость в этом сумасшедшем мирке существовала — когда я проснулась, в моей потайной норе не было никаких медведей, волков и прочих студенческих особей. И даже их топота и воплей за стеной не было слышно. В тишине и полумраке были только я, гитара да Антерран, который восседал на комоде и взирал крайне укоризненно.

— Мадемуазель Маша… — начал он.

— Я не виновата, — перебила я призрака. — Правда не виновата! Это всё гадкий Карвил — он на меня засаду устроил. Напал! И вообще чуть не загрыз!

— Четыре столетия — с тех самых пор, как этот замок был отдан в распоряжение министерства образования, — преподавателям удавалось сохранять тайну секретных ходов. Слухи ходили, но магия надёжно защищала входы от посторонних глаз. А тебе, Маша, хватило единственного вечера, чтобы…

— Ы-ы-ы… — провыла я. Очень хотелось снова скрыться под одеялом, да ещё и под подушку голову засунуть, но совесть ведь везде найдёт. — Я не хотела! Просто оборотни так быстро бегают. Карвил вломился в кухонный лаз прямо за мной и застрял, зафиксировав его открытым. А потом его приятели принеслись и столом проём заблокировали. Я еле-еле успела в каморке спрятаться.

— Милорд Бонаэль меня развеет, — печально констатировал призрак. — Это ведь я показал ходы и выдал разрешение ими пользоваться.

— Какое ещё разрешение?

— Обыкновенное, — вздохнул Терри. — Стандартный преподавательский доступ. Я же всё-таки имею в этом здании некоторую власть, хоть и призрачную — прости уж за каламбур. Так что ответственность за рассекречивание возложат на мои плечи, и расплата будет суровой.

— А сделать ничего нельзя?

— Ну, в принципе, если очень повезёт и удастся скрыть происшествие от коменданта, — задумчиво протянул Антерран, — то, может, и пронесёт. Студенты ведь вряд ли обратятся к кому-то с вопросами — будут сами искать и выяснять, но без разрешения ничего не найдут. Пока у них нет доступа, не смогут открыть ни один из входов, даже если станут давить на рычаги. Механизмы попросту не сработают.

— Фух, — выдохнула я, осознавая, что всё не так плохо.

Правда, призрак был не столь оптимистичен.

— Только для начала надо закрыть проём на кухне, — помедлив, сообщил он.

— А там никого нет?

— Нет. Все ушли на утреннюю тренировку — сегодня её проводит сам Риммус Ло, поэтому никто не рискнул пропустить занятие.

— Риммус кто?

— Некромант, преподаёт методы борьбы с нежитью и классификацию мёртвых. Ну и наставника по физической подготовке иногда заменяет. Между прочим, мечтает открыть какой-нибудь ещё неизвестный вид нежити, а поскольку у тебя, Маша, нет запаха и ауры и внешность странная…

— Ясно, — понятливо кивнула я, — Примуса обходим за семь вёрст, читая «Отче наш».

— Что читая?

— Это заговор такой — от всяких магов и некромантов особенно.

— Как интересно. Потом расскажешь? А пока нам стоит поторопиться — тренировка не будет длиться вечно, да и комендант скоро появится. Вчера у него был выходной, а после него он всегда совершает обход.

Я понятливо закивала и попросила Терри отвернуться, намереваясь сменить разорванную рубашку на запасную — клетчатую. Но, когда скинула плед, обнаружила, что отодранный медведем рукав как по волшебству восстановился. Впрочем, почему как? По волшебству и есть! Порадовавшись приятному бонусу, я слезла с кровати, нацепила чешки и отправилась спасать положение.