Эльф неохотно кивнул, соглашаясь. На этом встреча была закончена, каждый пошёл в свою сторону, а я сделала новый глоток чаю и подумала, что от Капюшона лучше держаться подальше. Возможно, ничего криминального он не совершал, а интерес к нему ректора вызван какими-то безобидными вещами, но то, насколько студент заинтересовался моей персоной, пугало.

Впрочем, в данный момент было нечто более стрёмное — призрачный Терри. Попадаться на вылазке в самом деле не хотелось, и я, пихнув в рот остатки хлеба, поспешила вернуться в каморку.

Когда вошла в убежище, облегчённо выдохнула — ночной смотритель со встречи с комендантом ещё не вернулся. То есть у меня имелась возможность заняться… Хм, а чем тут заниматься? Дел-то никаких нет.

Оглядевшись, я подхватила гитару, села на краешек кровати и принялась перебирать струны.

На язык упорно просилась песенка — крайне актуальная в моей ситуации. Вот прямо про одинокую партизанку в полном агрессивных оборотней общежитии. И я замурлыкала тихонько:

Эх, жаль, что финал у похождений этой Красной Шапочки такой пессимистичный!

Как бы не напророчить…

Взрустнув и помечтав о собственном обрезе — и чтоб пули серебряные, да! — я стала наигрывать куски из разных песен. Сколько так просидела — не знаю, а отвлеклась после того, как рот растянулся в очередном неимоверно широком зевке.

Глаза слипались, и я отставила гитару, чтобы плюхнуться на кровать, подтянуть одеяло и уснуть раньше, чем голова коснулась подушки. И если вначале всё было хорошо, то потом закралось подозрение, что украденный чай был каким-то не таким, особенным. Ну а чем ещё объяснить настолько яркий и одновременно дурацкий сон?

Приснилось, будто иду по улице крошечного, яркого, словно мультяшного города. На мне белое платье в синюю горошину, волосы уложены в красивую причёску, на ногах туфельки с пряжками, а в руках кружевной, предназначенный для защиты от солнца зонт.

Иду. Мне так хорошо, что хочется петь, и в определённый момент я даже останавливаюсь, чтобы крутануться на пятке. Кручусь, теряю равновесие, но когда начинаю падать, меня подхватывают.

— Привет, — ласковый шёпот прямо в ушко.

Поворачиваю голову и удивляюсь.

— Дэн?

Староста нашей группы и причина моего перемещения в населённый фэнтезийными отморозками мир улыбается одной из своих «фирменных» нежных улыбок. С одной стороны, становится приятно, а с другой — прошибает холодный пот — если Илонка увидит, то мне капец!

Ещё в положении «полулёжа» — то есть почти упавшая, но подхваченная и пока не поднятая Дэном, — начинаю озираться в поисках ревнивой сокурсницы, и слышу от того же Дениса:

— Маша, ириску хочешь?

Кое-как перемещаюсь в положение «стоя» и пытаюсь отпихнуть парня, но тот не пускает. И новый вопрос задаёт:

— А поцелуй?

В этот раз мысль об Илонке тоже возникла. Следом пришло чёткое понимание, что это сон, и… А почему нет? Пусть поцелует. Вдруг мне понравится?

Денис словно мысли прочёл. Притянул ближе, наклонился и… начал целовать так, как мы не договаривались.

То есть мы вообще никак не договаривались, но тут… прям поцелуй-поцелуй. Со сминанием губ, с языком и попыткой облапать не только за талию, но ещё и за попу.

Моя душа такого обращения не выдержала, и я всё же вывернулась.

И тут же услышала:

— Машенька, я так по тебе скучаю. Ты где?

Где-где…

— В фэнтези, — отряхивая платье, буркнула я. — Вернусь, шею тебе за такие поцелуи, — тут я веско погрозила кулаком, — намылю.

— Такие нельзя? — мгновенно оживился Дэн, делая плавный шаг навстречу. — А какие можно?

Я резво отскочила подальше.

— Никакие нельзя. Больше не целуй!

Парень надулся и сунул руки в карманы укороченных пижонских брюк. Качнулся на пятках и, сделав вид, будто никакого поцелуя вообще не было, поинтересовался:

— Что за фэнтези?

— Да ерунда какая-то. — Я скривилась.

— Что за ерунда?

— Шерриведский Институт чего-то там, — ответила, опять-таки морщась. — Тупые эльфы, агрессивные оборотни, призраки…

— Призраки? — оживился Дэн.

— Угу. А ещё… — Я осеклась и замолчала. Сама не знаю почему. Хотела пожаловаться, что меня заколдовали, но что-то помешало и заставило отвернуться в поисках… даже не поняла, чего именно. Может, всё той же Илонки?

— Ну ты, Камышева, даёшь, — вновь подал голос Дэн. И уже с претензией: — Мы тут волнуемся за тебя, переживаем, а ты… эльфов ночами пугаешь.

Я дёрнулась и резко развернулась. Я? Эльфов? Откуда он знает? Или это просто фигура речи, и Дэн вовсе не ушибленного Ларна имеет в виду?

— Я… — начала, но снова осеклась, ибо была перебита.

— Эй! — прозвучало рядом. — Отойди от моей девушки!

Снова обернулась, чтобы увидеть стоящего в нескольких метрах Риза. Лысый коротышка выглядел ну очень недовольным, а в его руках была кастрюля с теми самыми пересоленными котлетами. Одну из них он, кстати, активно жевал.

— Отвянь, — буркнул Денис.

— Сам отвянь, — огрызнулся Риз.

— Лучше отвяньте оба, — вклинился в разговор ещё один персонаж.

Повертев головой, я обнаружила Иллу. Он был и при синяках, и при гипсе.

А эльф продолжил, сверкнув изумрудными глазами:

— Девушка моя. Она меня покалечила и теперь должна искупить свою вину. И вообще… — Пауза, высокомерно вздёрнутый нос и новый аргумент: — Я её первым нашёл.

— А вот и не ты, — этот голос принадлежал уже Ларну.

Блондин, облачённый в памятную жёлтую тунику, материализовался рядом с Ризом и тряхнул волосами, как какая-нибудь девица из рекламы элитного шампуня. Потом протянул руку и позвал:

— Малышка, иди сюда…

— Губу закатай, — человеческим голосом ответил Ларрэйну белоснежный медведь.

Ещё миг, и этот зверь поднялся на задние лапы, чтобы плавно превратиться в белобрысого Карвила. Вопреки правилам оборота, парень оказался одет — на нём были штаны и сразу несколько рубашек. В смысле, все те рубашки, которые я из прачечной унесла.