— Женя, хватит! Ты много берёшь на себя полномочий. Я тебе не жена, чтобы отчитываться!

Яна

Внезапно повышаю тон, глядя в горящие злостью глаза. Отчасти из-за того, что наша плоть соприкасается. Слишком яркие ощущения вихрем проносятся сквозь меня, затапливают всё тело, заставляют каждую клеточку искрить и дрожать. Живот скручивает сладкой судорогой. Клитор, словно огнём жжёт под давлением горячего члена. Хватаю воздух ртом, наблюдая как мечутся разнообразные эмоции на лице гонщика…

В этот момент мне не хочется обсуждать потасовку с Русланом. Вообще не хочется ничего обсуждать! Не хватало, чтобы эти двое развязали из-за меня войну. Я даже не знаю, причастен ли Руслан к нападению, чтобы натравливать на него такого же психа, как и он сам. Если не убьют друг друга, то несомненно покалечат.

Женя несколько секунд сканирует моё лицо блестящим взглядом, толкаясь твёрдым членом в развилку между ног, скользит им ниже, к влажной промежности. Я не в силах терпеть такое. Тело, словно к электричеству подсоединили. На мгновение закрываю глаза, чтобы спрятать накатившую волну удовольствия, но этот гад все замечает, чувствует меня на каком-то особенном уровне, заставляет сходить с ума и желать большего, чем обычных прикосновений.

— Только скажи… и я уйду, — хриплый шёпот мужчины щекочет мои губы, вынуждая их приоткрыть. — Позволю тебе самостоятельно принять душ…

Серьёзно? После всего, что он сделал с моим телом, решил отступиться? Я никогда не поверю в это. Приму за хитрую уловку.

Не в состоянии вымолвить ни слова, почти невесомо прижимаюсь губами к его губам. Умолять Женю остаться со мной — это выше моих сил, поэтому я молча веду кончиками пальцев по его напряжённой груди вверх, чувствуя кожей жесткие волоски. Они приятно щекочут пальцы, которые приходится сплести на крепкой мужской шее в замок. Я не хочу, чтобы уходил. Не хочу…

— Яна… — хрипло меня зовёт. — Что же ты делаешь со мной..? — Женин стон облегчения врывается в мой рот с горячим напористым языком.

Он тотчас сминает мои губы поцелуем, захватывая в нестерпимый сладостный плен.

Минута, вторая, третья… Я теряюсь во времени.

Волосы, резко собранные его ладонью в кулак, натягиваются, жаля кожу затылка. Острое чувство пронзает насквозь, обжигает, словно кипятком. Нахлынувший на меня напор мужчины окончательно сметает с ног, погружает в состояние неописуемого транса. Не могу вынырнуть наружу, чтобы вдохнуть глоток воздуха. Голову кружит. Взлетаю вверх и будто парю, ощущая на талии крепкую хватку рук.

Шорох раздвижной дверцы доносится на краю сознания. Прохладные струи воды возвращают ненадолго разум, врезаясь в кожу острыми иглами, затем обволакивают тело волнительным теплом, смывая с нас обоих остатки тяжёлого вечера…

— Хочу тебя сзади, Яна… — Женя прижимает спиной к прохладной стенке, наваливаясь своим горячим телом. Толкается членом между ног, сжимая руками ягодицы. Давит им в правильное место, пронзая током моё тело.

На секунду мне становится не по себе. Он кажется огромным, намного больше и длиннее, чем был у Константина. Распахиваю глаза, попадая в плен безумного взгляда. Чёрного, как сама ночь за окном.

Не позволяя опомниться, резко разворачивает к себе спиной, отдавая жёсткий приказ:

— Обопрись!

Ладони машинально шлепают по кафелю. Я не хочу так. Я не привыкла к такой безумной страсти под струями горячей воды, но протестовать становится невозможным, как только ладонь Жени накрывает промежность, массируя по кругу чувствительный комок плоти, вторая обхватывает грудь, выкручивая пальцами сосок.

Господи… Он меня отключит сегодня…

Ноги начинают дрожать и подкашиваться. Всё происходит, будто бы в иной реальности. Распаляюсь под ним, внезапно рассыпаюсь осколками, ощущая тягучие движения пальцев внутри. Сжимаюсь вся и пульсирую. Стон самопроизвольно слетает с губ. Глаза закатываются от удовольствия.

— Умница… — хриплый голос будоражит слух, заново щекочет рецепторы, оседает на них возбуждением. — Раздвинь ножки, Яна. Шире.

Исполняю, что говорит, прогибаясь в пояснице как кошка. Я даже рада, что он не видит моего лица, залитого смущением. У меня не было «скоростных» оргазмов. Жене удалось вырвать из меня душу второй раз за вечер, не прилагая особых усилий.

Пальцы мужчины настолько умело играют с телом, доводят его до исступления, что сердце кровью захлёбывается, находясь на грани разрыва. Волна дрожи окатывает с ног до головы, когда сосок обжигает сладостной болью.

Снова и снова…

Выгибаюсь сильнее, насаживаясь попой на член, дёргаюсь резко от приложенного им давления.

— Тише, малыш… — рычит над ухом, прикусывая несильно плечо. Заставляет обратно прогнуться в позвоночнике.

— Женя… — едва не хнычу, мысли в панике разбегаются. Хочу на кровать… Хочу как обычно… Без виражей и лишнего стресса… Чееерт…

— Расслабься! — доносится рычание сквозь окружающий шум воды. Прикусываю до боли губу, затем с низким протяжным стоном принимаю его в себя, всего, до упора, дрожа и сжимаясь на нём от восторга.

Евгений.

Сразу видно — Янка неиспорченная девочка. В сексе ни опыта, ни толковой практики, но в этом и заключается вся прелесть брать её такую чувственную, слишком впечатлительную к происходящему, до неприличия стеснительную и скованную.

«У нас впереди целая жизнь, чтобы наверстать упущенное…»

Не знаю, с чего я внезапно стал прогнозировать наше с ней будущее, но почему-то именно сейчас эта мысль крадётся в голову и пульсирует наряду с охренительными ощущениями.

Трахать её тесную, горячую, влажную — несравнимое ни с чем удовольствие. От этого разум плывёт. Словно ныряешь с головой в убийственный омут кайфа, не помня себя…

— Расслабь мышцы, Яна! — плавно погружаясь в неё, даю время девчонке привыкнуть к своим габаритам. Член до одури распирает желанием. Девочка настолько узкая, что приходится сжимать челюсти, балансируя на грани срыва.

— О, Боже… Женя… — намеренно приглушает свой стон. Трепет в её теле сводит с ума. Она охрененная, горячая, чувственная.

— Не зажимай его, иначе я взорвусь намного раньше, чем этого хочу. Расслабься, Яна. Сделай, как прошу.

Собираю мокрые волосы и наматываю себе на кулак, притягивая лицо Яны к своим губам. Целую с языком. Девчонка плывёт от нежности.

Упругая грудь идеально помещается в руке, приятно царапая мою ладонь острым соском. Невероятные ощущения нахлестывают нервы, наращивая азарт и продлевая похоть. Едва сдерживаю грязные фантазии, к которым она совершенно не готова. Хочется «вкатить» со всей страстью, но Янка настолько хрупкая, боюсь, рассыплется подо мной раньше времени.

Тягучий поцелуй помогает ей расслабиться. Мыча нечленораздельные звуки, принимает меня до упора, но стоит вжаться в неё посильнее, упереться концом до предела, и девчонка в очередной раз сжимается на мне, извиваясь.

— Твою мать… малыш! — выйдя, с низким рыком врезаюсь в её тесноту заново, растягивая тугую плоть. Она кусает губы, пытается глотать всхлипы с эмоциями, но они прут наружу, подводя нас обоих к обрыву.

— Блять! Какая ты ох*енная, Яна… — рычу, прихватывая зубами мышцы плеча, отчего колени у Яны начинают подкашиваться. Сотрясается в исступлении.

Посасывая шелковистую кожу, скольжу языком по изгибу шеи к подбородку и дальше, к её припухшим губам. Жадно сминаю их своими, причиняя ей сладкую боль.

— Охренительная девочка… — хрипя, врезаюсь в неё резким толчком. — Моя! — ещё одним и ещё. На всю длину. — Моя!

— Женя… я… больше… не могу… — лепечет, задыхаясь.

Сбавляю темп, ослабляя ощущения, пульсирующие в паху. Выдохнув сквозь зубы и качнувшись, медленно выхожу из неё, чтобы снова врезаться с особой остервенелостью.

Стоит её вдохнуть, и я снова сатанею, на хрен уничтожая всю выдержку.

— Прости… — выдыхаю едва ли не звериный рык.

Слетаю с катушек окончательно, когда её внутренняя дрожь начинает вибрировать по стволу. Ускоряюсь, теряя в ней себя. Каких-то пару движений — и вместе сорвёмся в пропасть.