– Напомню, что в жопе мы с самого первого мига пребывания в Валлиранте, – попробовал я утешить черноволосую ведьму.

– Что делать-то Макс, что делать? – явно было видно, что Марина серьезно нервничает.

– Может переспим все-таки? – поинтересовался я, пытаясь разрядить напряжение.

Судя по взблеску глаз ведьмы, разрядить напряжение получилось не очень удачно. Встревоженная и сильно нервничающая Марина хотела что-то сказать, но вдруг дверь без стука отворилась и в апартаменты ворвалась Кайла. Лицо дварфийки было красным от злости, и явно было, что сюда она бежала очень быстро.

– Какие-то проблемы, дорогая? – ангельским голосом поинтересовалась Марина, моментально врубая режим максимальной стервозности.

– Ты… ты! – не обратила на нее ни малейшего внимания Кайла, тыча пальцем в меня.

– Я. Я, – кивнув, посмотрел в лиловые глаза дварфийки. – Что-то случилось?

– Ты… – прошипела дварфийка, а после показала, что ругательства на русском языке она тоже отлично знает, и обзываться умеет. – Вот что случилось! – добавила она, не скрывая злость.

– По делу есть что? – ровным голосом поинтересовался я.

– Мы объявили о нашей помолвке. Но по старой традиции и уложениям Карадрасс может объявить испытание, чтобы найти достойных на руку принцессы клана.

– Ты это зачем сейчас говоришь?

– Чтобы ты знал!

– Клан может объявить об испытании? А может и не объявить?

– Да!

– И если бы именно я стал хускарлом железного тана, а не Джейк, испытание не было бы объявлено? – вдруг спросил я, озвучивая мелькнувшую догадку.

– Не было бы! – крикнула Кайла, топнув ногой.

Я в этот момент обернулся к Марине, и ведьма прошептала одними губами: «Врет».

– Ну и? – обернулся я вновь в Кайле.

– Клич об испытании будет объявлен завтра, сразу после помолвки. Скажи своей девке, пусть удалится, у меня есть к тебе предложение.

– Девку ты в зеркале увидишь, дорогая невеста, – уже не сдержался я. – А Марина моя спутница и доверенное лицо. Доверенное лицо это если что тот, кто облечен доверием. Понимаешь? – продемонстрировал я Кайле перстень с гербом Карадрасс.

Лицо дварфийки перекосила гримаса злобы, и она с яростью посмотрела на меня. В ответ получила не более доброжелательный взгляд – глядя на невысокую и растрепанную принцессу клана, я злился сам на себя и думал о том, что надо было с самого начала двигаться в ту сторону, куда предлагал Ронан. Но в памяти вдруг возникла блаженная улыбка умирающей рабыни гоблинов и я – вспоминая, как кружился ее прах, понял, что все это было не зря. Стоило того – вот только сейчас самим бы ноги унести отсюда.

– Ты будешь озвучивать свое предложение, или попросить тебя покинуть помещение? – сощурившись от переполнявшей меня злости к интриганам Карадрасса и всех кланов Севера, поинтересовался я.

В свою очередь едва не зарычав от избытка чувств, Кайла топнула ногой и не ответив, выбежала из комнаты.

Теперь срочно надо узнать, что за испытание готовит для меня клан Карадрасс – испытание, которое мне предстояло бы в любом случае, насколько понимаю замысел железного тана. Или с испытанием это уже замысел его дочери и будущей наследницы?

Подойдя к двери – которая едва не вылетела вместе с косяком от того, насколько сильно ей ударила Кайла, я выглянул в гостиную. В дальнем конце помещения уже сидел Карел Пьяный Губошлеп, из своих комнат выглядывали удивленные Аня и Дарриан.

– Все нормально, – успокаивающе поднял руку и перевел взгляд на дварфа. Многочисленные раны на лице его были залечены, но судя по поникшим плечам и буквально витающей вокруг него, практически материальной ауры безнадеги, избавить Губошлепа от ран душевных не мог ни один лекарь. К тому же его наверняка мучало жесточайшее похмелье – а приносить ему алкоголь я запретил властью, данной мне перстнем.

– Эй, Карел, – махнул я рукой и оттопырив большой палец и мизинец, интернациональным жестом показал ему жест опрокидывающейся кружки. Дварф посмотрел на меня со смесью заинтересованной ненависти, а после поднялся и неторопливо переваливаясь, двинулся в мою сторону.

Если мне все же не суждено переспать с Мариной, то хоть накидаюсь перед помолвкой, свадьбой, испытанием, возможной смертью – что там нам завтрашний день готовит?

— Понятно, — немного резковато кивнул я, так что невольно на мгновенье уронил подбородок. – А он че?

— А он… и-ик, с-ска! — опорожнив до конца пивную кружку, вбил ее в стол Карел. Бокал прыснул осколками, а в руке у дварфа осталась лишь массивная дужка, на которую он недоуменно воззрился.

— Вот оно что… а она че? — не дал я угаснуть беседе.

— А н-на, с-с-с... с-с-с… ска! — с плаксивым возгласом произнес Карел и широко размахнувшись, отшвырнул остатки кружки в угол.

Читающий массивный фолиант – по размерам превосходящий его самого, маг Аристарх даже не шелохнулся, когда дужка ударила в невидимую прозрачную сферу. Гному, кстати, видимо было весьма интересно слушать о том, что обсуждали мы с Карелом, поэтому он уже который час сидел с нами в комнате. Дварф между тем, отбросив в сторону остатки кружки и сознания, еще раз утробно всхлипнув, упал лицом в стол.

Не скажу, что это было просто – но перепить дварфа оказалось не сложнее, чем накидываться с аэродромными техниками, держа в уме, что утром в колонне выезжать. Отставив в сторону кружку с намешанным ершом – крепчайшим самогоном, который научил Карела с пивом разводить в пропорции один к трем, я откинулся на спинку кресла, приходя в себя. Выпил не так много – а после, когда дварф немного залил глаза, и вовсе закидывал за воротник, выплескивая за плечо, чего Карел и не замечал даже, планомерно упиваясь вусмерть.

Глянув на спящего дварфа, который причмокнул губами, подумал о том, что в принципе, в другой ситуации, мне могло быть его жалко. Он просто оказался… в общем, ему крупно не повезло. Из жизни уйти сам не смог, как совсем недавно это сделали пленники гоблинов — один из которых удавился, а второй вскрыл вены кинжалом. Силы Карелу было не занимать, а вот духу закончить все не хватило – и он превратился в презираемую всеми тряпку. Не хватило ему духу не только броситься на свой меч, но и на чужой – после того, как Губошлеп уничтожил свою репутацию, его просто никто из шипов — не говоря уже о хирде, не брал в свой отряд. Так что причины, побудившие Карела стать алкоголиком, я понимал. Понимал, но, наверное, не принимал. Да и в общем-то, мне было все равно на второго сына железного тана — куда более волнующей сейчас была судьба своя и моих спутников. Спутниц.

Проблема с русским языком, кстати, решилась достаточно просто -- у Марины были энергетические кристаллы, которые остались еще от мастера рунной магии Гвинвард, которые кстати ему ведь отдать еще нужно; донором для слепка знаний послужила сама ведьма – поэтому в разговоре с дварфов, пока он не упился, я улавливал знакомые фразы и интонации. С инициацией слепка знаний русского языка помог маг-гном – потому что без высокорангового чародея слепок не создать. Но сделал это Аристарх не по доброте душевной – слупил семь золотых, и это еще со скидкой, как он сказал.

Когда напивались, мне поначалу было даже интересно слушать Карела, пока дварф не стал рассказывать весьма неприятные вещи. Которые мне сейчас надо было осмыслить – потому что кроме истории, сломавшей ему жизнь, Карел поведал достаточно, даже слишком. Но осмыслить услышанное было непросто – потолок то и дело начинал кружиться, мысли словно разбегались по разным уголкам головы, и сознание в попытках их догнать кидало по сторонам словно заднеприводную машину с летней резиной на ледяной трассе. Неожиданно перед глазами появилась кружка с мутной жидкостью, похожей на имбирный чай.

– Эт-то что? – поинтересовался я у гнома, когда не смог идентифицировать напиток.

– Пей, станет полегче, – своим обманчиво детским и кажущимся плаксивым голосом произнес Аристарх. Послушавшись, я выпил половину, после чего сознание прояснилось моментально. Несмотря на подсудно накопившуюся усталость и недосып мысли приобрели кристально-чистую ясность.