— Господи, какой бред! — простонал Иван.

— Почему? — обиделся Эльвар.

— В лучшем случае этот король тебя пошлет на определенное количество букв… я бы лично послал. А в худшем случае скажет, что в его королевстве все тихо и гладко. Закон и порядок буквально зверствуют на каждом шагу. Приставит к тебе людей, которые будут водить тебя по таким местам, где все подготовлено заранее и выставляет королевство в самом лучшем свете. Куда ни поедешь, тебе будут вслед платочками махать, селянам на щечки румяна накладывать. А у селян ряхи будут вот такие, — развел руки юноша, — правда, это будут ряхи не селян, а стражников, переодетых в селян. А селян загонят куда-нибудь в леса, чтоб их и видно не было.

— Да я их всех за такой обман! — начал петушиться Эльвар.

— И что ты сделаешь? — ласково спросил Иван. — Мы еще из Шуахра выехать не успели, как целый отряд эльфов прямо в землях нашего клана положили. И на что ты рассчитываешь там? Добьют и спишут на нападение либо лихих людей, либо бешеных вампиров.

— Почему сразу бешеных? — обиделся Марчелло. — Мы народ мирный, зазря никого не кусаем.

— И что же мне делать, Владыка Леса? — растерялся Эльвар.

— Хотя бы для начала называть меня не Владыка, а Иван.

— Почему Иван?

— Потому что зовут меня так — Иван. В нашем отряде с этого момента эльфов нет.

Юноша выхватил из-за спины меч, воткнул его в землю, и на нем тут же завращались дракончики в ожидании команды. Иван прикрыл глаза, сосредоточился и отдал мысленный приказ.

— Ну до чего же ты похож на императора! — ахнул Варгул.

— Вылитый Иштар Второй! — восторженно воскликнул Палыч.

— Зеркало! — потребовал Иван.

Златовласка поспешила вручить ему свое ручное зеркальце.

— Вот такого меня Валька сразу бы узнала, — с удовлетворением сказал Иван, полюбовавшись на свою физиономию, и повернулся к брату, с которого уже слетели все внешние эльфийские признаки.

Перед ним стоял парнишка лет шестнадцати-семнадцати с тонкими, аристократическими чертами лица.

— Только что вырвавшийся из-под родительской опеки юнец, — одобрительно кивнул Иван. — Этакий мелкопоместный дворянчик.

— Прекрасная легенда, — согласился Варгул. — Могу усыновить. Будет бароном.

— Не пойдет, — возразил Палыч. — Как же он вырвется из родительского гнезда, если папаша рядом. Пусть это будет сын твоего лучшего друга… ну, скажем, барона де…

— Феленваля, — предложил Иван. — У тебя, по-моему, и бумаги соответственные есть, а, Варгул?

— Да каких в моей котомке бумаг только нет! Хоть графом, хоть герцогом заделаю любого! А Феленвалем ему быть заказано. Ты что, забыл, шеф, кто под этим именем на королевский бал пробрался?

— Ну, во-первых, это был не он, а темный император, который, сволочь такая, украл его честное имя, — успокоил Варгула Иван. — А во вторых, сам же говорил, что у тебя этих бумаг еще куча. И давай уже скорей распределяться. Нам до прибытия Семы еще свои легенды надо зазубрить…

— Чтоб скорей до кабака добраться, — прогудел Олби.

— Да-а-а… — мечтательно рыкнул Долби, — пожрать бы не мешало.

Троллям, в отличие от всех остальных, пришлось проделать этот путь пешком, вернее, бегом, так как лошади чуфрской породы их тяжести не выдерживали, а валтайских тяжеловозов, способных на такие подвиги, в Шуахре не разводили. Организмы оголодавших троллей требовали возврата потраченных в пути калорий.

— Неподалеку от границы есть отличный кабак, — успокоил их Варгул, — там и подзаправимся. Только, шеф, — герой с сомнением посмотрел на Эльвара, — ты бы своего брата насчет правил поведения в приличном обществе предупредил.

— Ты на что это намекаешь? — тут же начал закипать Эльвар. — Да мы, светлорожденные, являемся образцом поведения для всех низших рас!

— У-у-у… — расстроился Палыч, — эта редиска на первом же скачке расколется и всех нас сдаст.

— Только давай мне тут без блатного сленга, — оборвал его Иван. — Достал уже конкретно! — Отчитав героя, император перевел сердитый взгляд на брата. — Вот что, друг мой, чтобы не завалить миссию, ты должен стать человеком! Напрочь забудь о том, что ты эльф. Всю спесь с себя долой! Знаю, неудобно с непривычки. Присматривайся к тому, как ведут себя обычные люди, и веди себя соответственно.

— А если тебе человеком быть западло… — Варгул вжал голову в плечи, сообразив, что опять прошелся по фене.

— …то мы немедленно вернемся назад и сдадим тебя с рук на руки папе с мамой, — поспешил закончить за него Палыч.

Эльвар растерянно посмотрел на брата.

— Так и будет, — кивнул император. — Это тебе Владыка Леса говорит. Так каково твое решение?

— Я с вами, — обреченно выдохнул Эльвар. Бесславное возвращение обратно в клан на таких условиях покрывало его несмываемым позором. — Клянусь, я все сделаю, чтобы стать настоящим человеком.

— Отлично! Взрослеешь на глазах, — одобрительно кивнул Иван. — А теперь распределяем роли. Варгул, доставай свои грамоты и патенты. Пора всем ознакомиться со своими новыми именами.

Граница между светлыми королевствами — понятие довольно условное, особенно в тех случаях, когда эта граница проходит по лесным массивам. По этой символической линии, конечно, проезжали символические разъезды пограничников раз в сутки от одного поста до другого, но это была капля в море, и любой желающий мог спокойно прогуляться в соседнее государство, не обременяя таможенные службы дополнительной работой. Правда, через лесные буераки много не провезешь, а потому солидным купцам гораздо выгоднее было везти свой товар по хорошо накатанному широкому тракту, так как таможенники на границе, как только в их карманах появлялась лишняя пара золотых, практически на все закрывали глаза и тут же прекращали зверствовать.

Сегодня у таможни был не самый удачный день. После обеда как отрезало! Ни одного купеческого каравана как с той, так и с другой стороны не было. Две группы таможенников грустно взирали друг на друга через полосатые шлагбаумы, перегородившие дорогу. Навар был настолько мизерный, что даже от жен его зажимать было стыдно. Внезапно со стороны леса до них донесся подозрительный шум, который стремительно приближался к пограничному посту. Таможенники Шуахра тут же начали натягивать рукоятями тугую тетиву на арбалетах, а их коллеги по другую сторону шлагбаума схватились за мечи.

На тракт неподалеку от таможенного поста вывалилась абсолютно никакая толпа. Кто-то из них еще ехал верхом, каким-то чудом удерживаясь в седле, кто-то висел кулем, держась за гриву своей лошади, а кто-то вообще шел пешком. У одного богатыря на плече висел стройный, худощавый юнец. Судя по роскошному камзолу, явно дворянин. Другой бугай в не менее дорогом камзоле тянул за собой упирающуюся всеми четырьмя копытами лошадь на манер бурлака, прокладывая остальным дорогу. Поперек бедного животного была перекинута рыжеволосая девица, пятая точка которой созерцала с седла зенит.

— И какая сволочь сказала баронету, что его лошадь заяц? — промычал богатырь, тащивший на плече юнца.

Все, кто еще был в сознании, дружно ткнули пальцами друг в друга.

— И на хрена? Он же половину лошадей забил, пока его не остановили.

— Кто ж знал, что он так зайчатину любит? — простонал один из всадников голосом Палыча. — И ведь самых жирных выбирал. Всех валтайских тяжеловозов завалил на хрен! И кто их теперь из леса вытаскивать будет?

— Я лично не буду! — прогудел гигант с юнцом на плече. — Мне и охотника выше крыши.

Тут под одним из всадников лошадь слегка взбрыкнула. Всадник оторвался от холки, соизволил продрать глаза и увидел полосатую перекладину шлагбаума, перегородившую дорогу.

— Господа дворяне… — Иван обвел мутным взглядом свою паству, полюбовался на пышные юбки Златовласки, висевшей поперек седла, — …и дворянки. Мы добрались до Селистана! Так пересечем же границу как культурные люди! Мечи наголо! Вперед!

— Прошу прощения, уважаемый, — поспешил сказать один из пограничников, — но за этим шлагбаумом Лугония, а не Селистан.