Первый князь Демидов — Никита Александрович, названный в честь первого в роду заводчика, к фамильному ремеслу потомственных заводчиков относился прохладно. Но при дворе сумел закрепить положение семьи, вытравив конкуренцию на корню. В результате его интриг три благородных семейства прекратили свое существование, а одно оказалось лишено титулов и разжаловано в царские люди.

И именно благодаря умению отравлять жизнь окружающим князю выпал дар Демидовых — яд. Хотя, конечно, версия с полозами и Хозяйкой Медной Горы звучала куда романтичнее и волшебней.

— ...стал князем Руслан Александрович, — заканчивал лекцию экскурсовод. — Полагаю, достижения нашего князя Демидова вы и так прекрасно знаете, Дмитрий Алексеевич?

— Да, матушка не раз проводила с нами вечера, рассказывая о величии Руслана Александровича, — кивнул я с улыбкой.

— В таком случае я прошу вас пройти за мной в оружейную палату, — предложил тот. — Там вы сможете посмотреть и оценить самые выдающиеся проекты Уральского княжества, созданные под покровительством князей Демидовых. Многие изделия остались лишь здесь, в нашем музее.

Виктория слушала куда внимательнее меня. И судя по ее лицу, лекция пришлась ей по душе. Хотя род Морозовых тоже мог похвастаться немалыми достижениями, такого широкого размаха, как у Демидовых, они не имели.

Уральские князья стали тем стержнем, вокруг которого двигался прогресс всего Русского царства. Именно отсюда шел металл практически на все новшества, которые в итоге позволили нашей стране устоять не только во времена до магии, но и успешно пережить магическую резню. Здесь разрабатывалось оружие, которым уничтожались враги Русского царства. Так было раньше, так будет и впредь.

Выставка получилась громадная. Помимо военных изделий, хватало и сугубо мирных. «Оракул», наблюдающий вместе со мной, выдавал на линзу краткую историческую справку, но, похоже, даже наши базы не могли сравниться со знаниями Ивана Никитича. Экскурсовод буквально к каждому экспонату добавлял комментарии, которых не было в Сети.

В результате закончили мы еще через час. Но ни я, ни Виктория не возражали — было действительно интересно.

— Благодарю, Иван Никитич, — произнес я, чуть наклонив голову. — Это было очень познавательно. Вы — настоящий знаток Уральской истории.

— Ваша похвала — честь для меня, Дмитрий Алексеевич, — поклонился тот.

— Да, княжич совершенно прав, — поддержала моя спутница. — Я еще никогда не была на таких интересных и вместе с тем информативных экскурсиях. У вашего музея есть повод гордиться такими кадрами.

— Спасибо, Виктория Львовна.

В сопровождении экскурсовода мы вернулись в фойе. Местные сотрудники помогли нам одеться. Еще раз поблагодарив Ивана Никитича за экскурсию, я окутал нас с Морозовой полем дара, и мы выбрались на улицу.

Непогода продолжала свирепствовать. Кажется, за те часы, что мы провели в стенах музея, снаружи выпала полугодовая норма осадков. Сугробы намело уже выше колена, дорога превратилась в направление.

— Прошу, — лично распахнув перед боярышней дверь, я помог Виктории забраться внутрь.

А когда сел в машину сам, мы очень медленно стали выбираться с территории музея. Движение на дороге практически прекратилось, лишь снегоуборочная техника, светя сигнальными огнями, коптила воздух, счищая горы снега с проезжей части.

— Это было очень познавательно, — с легкой улыбкой произнесла Морозова, когда мы все-таки выбрались на дорогу. — Никогда не задумывалась, что дар может достаться за черту характера его главы.

Я хмыкнул в ответ.

— Полагаю, это касается лишь уникальных даров, — сказал я. — Если рассматривать стандартные стихии, то они, конечно, тоже ближе к будничной деятельности родов, но там все гораздо проще. Взять, к примеру, землю. Самые первые ее одаренные были простыми землевладельцами, как-то выделившимися именно в сфере сельскохозяйственных работ. В то время, как потомственные воины обретали дар огня.

— Да, об этом я читала, — кивнула Виктория. — Даже жаль, что я не знаю, какое событие повлияло на дар моей семьи. А Демидовы прекрасно сохранили свою историю и даже не скрывают этого за красивой сказкой про Медную Гору.

— Ну, если говорить по правде, то и сказка эта — реальный миф, — ответил я. — Как и прочие, они на протяжении поколений передавались из уст в уста. А Демидовы, начав добычу, а позже и построив свои заводы, вписались в этот фольклор, как недостающий элемент мозаики. Среди бытующих на Урале легенд до нашего времени даже дошла теория о том, что первая жена тогда еще простолюдина Никиты Демидова — и есть та самая Хозяйка Медной Горы. Именно она якобы подсказала своему мужу, а после и передала потомкам информацию, где и что можно найти в горах. Но, разумеется, это лишь выдумки.

— Но звучит красиво, — улыбнулась Морозова.

— Красиво, — не стал спорить я.

До особняка боярышни мы добрались за полчаса. И я вышел проводить свою спутницу. На крыльце ее уже ждал, завернувшись в теплую дубленку, Григорий. В этой части города снег валил не так активно, пройдя практически по касательной, так что старый слуга не слишком мерз, хотя плечи ему быстро припорошило снегом.

— Это был прекрасный день, Дмитрий, — стоя перед крыльцом, произнесла девушка.

— С вами любой день становится прекрасным, Виктория, — ответил я, держа ее за руку.

Несколько секунд она смотрела мне в глаза, чуть краснея.

— Желаю вам благополучно завершить все свои дела и не задерживаться вдали от дома, — произнесла она. — Я буду ждать вашего возвращения с нетерпением.

— Постараюсь управиться как можно быстрее, — с легким сердцем пообещал я, после чего поцеловал воздух у ее руки. — Приятного вам вечера, Виктория.

— И вам, Дмитрий.

Я вновь остался стоять на улице, пока девушка не скрылась за дверьми особняка. И только после этого сел в машину. День прошел хорошо, и я действительно отдохнул за эти несколько часов.

— Домой, княжич? — уточнил водитель.

— Домой, — кивнул я.

* * *

В Смоленске мне задерживаться не пришлось. Великий князь Литовский меня ждал, уже все подготовив. Мы с Петром Глебовичем несколько минут позировали перед журналистами на месте будущего производственного комплекса, Апраксин рассказал о будущих рабочих местах и вложениях в инфраструктуру города, которые последуют за закладкой, и я снова оказался в самолете, теперь направляющемся на Дальний Восток.

Зарывшись в документы по очистным сооружениям Пермска, куда Демидовы поставляют модернизированное оборудование, я и не заметил, как полет закончился.

Аэропорт Пермска, пострадавший в ходе конфликта с великим князем Хабаровским, уже ничем не напоминал о случившемся. Сказывалась приложенная рука Мэйлин.

Собственности в этом городе ни у Романовых, ни у Демидовых не имелось. Но к документам по работе прилагалось также и приглашение остановиться в личном особняке князя.

Встречали меня машины Ефремова. Гербы Пермского княжества на китайских «Танках» временно сменились моими. Эти машины Семен Константинович также передавал мне, но управлять ими будут, естественно, мои люди.

И, естественно, князь прибыл встретить меня лично.

— Дмитрий! — с радостной улыбкой протянул мне руку он. — Рад тебя видеть.

— Здравствуйте, князь, — ответил я, пожимая его ладонь.

— Брось, — легко отмахнулся тот. — Не при своих.

— Рад тебя видеть, Семен, — тут же сказал я.

Погода здесь была еще на удивление теплой. Хотя и гулял ветер, но снега пока лежало немного.

— Сажай своих людей, и поехали со мной, — предложил друг. — Сегодня отдохнешь от перелета, за дела завтра возьмемся. Все равно нам еще китайцев ждать, они только вечером прилетают.

Мы уже шли к ожидающим нас машинам с гербами Ефремова. Я еще раз окинул взглядом небольшой аэропорт, подмечая необычно большое для Дальневосточного региона количество воздушных судов. «Оракул» выдавал данные на каждый борт, и исходя из этого можно было предположить, что дела у князя идут хорошо. Очень много коммерческих самолетов, стало быть, в княжество прибывают люди.