Амурское княжество, резиденция Ефремовых. Княжич Романов Дмитрий Алексеевич .

В ярко освещенном зале играла ненавязчивая музыка, по помещению бродили благородные люди, переходя от одних гостей к другим. Виновников торжества еще не появилось, но и прием еще официально не начался.

Я подхватил бокал с шампанским и двинулся по залу, раздавая встречным кивки, а с некоторыми перебрасываясь ничего не значащими фразами. Чем дальше я продвигался от выхода, тем гуще становилась толпа аристократов. Помимо княжеских семей, здесь хватало и бояр. Никто, разумеется, не отделял одних от других, хотя зачастую было заметно, как разнится отношение между этими группами.

Под праздник Ефремовы выделили треть особняка. Двери в прилегающие комнаты были сняты, мебель оттуда убрана, чтобы создавалась видимость общего помещения. Мужчины и дамы кружили по всему периметру, расточая улыбки и перебрасываясь репликами.

— Дмитрий Алексеевич, рад вас видеть, — преувеличенно довольным голосом обратился ко мне, возникнув из-за спин других гостей, великий князь Соколов.

Михаил Викторович предстал передо мной с дружеской улыбкой. И хотя ничего особенно неприятного для меня глава Министерства иностранных дел не совершал, я все равно ощутил себя под вражеским прицелом. Было неприятно осознавать, что даже в гостях у друга я не смогу нормально расслабиться.

— Здравствуйте, великий князь, — склонил голову я, нацепив на лицо дежурную улыбку. — Не ожидал вас здесь увидеть, честно признаться.

Соколов кивнул в ответ.

— Мой сын и наследник уже приступил к своим обязанностям министра, а я — вышел на пенсию. И наконец могу себе позволить немного расслабиться.

А у Михаила Викторовича слова с делом не расходятся. Только пару дней назад я слушал разговор Соколова со старшим сыном, и вот он уже освободился от обязанностей. Не иначе для того, чтобы без проволочек приступить к должности губернатора Московского.

— В таком случае? я думаю, вас можно поздравить? — спросил я, приподнимая бокал.

Великий князь Выборгский рассмеялся, лучась довольством. Но глаза его при этом совсем не смеялись.

— Государь прав, Дмитрий Алексеевич, вы умеете напомнить собеседнику о его значимости и величии, — продолжая улыбаться, произнес Михаил Викторович. — В самом деле, Дмитрий Алексеевич, я заслужил отдых от забот и тревог. Но долг великого князя остался со мной. А потому я сопровождаю нашего царя. Он, кстати, как я слышал, очень вами доволен.

Я сдержанно кивнул в ответ.

— Защищать интересы Русского царства — долг каждого подданного нашей страны, — ответил я Соколову. — Надеюсь, ваш наследник и наш новый министр иностранных дел проявит себя достойным своего великого отца и дипломата.

Михаил Викторович хмыкнул.

— Несомненно, — сказал он. — Кстати о моих детях, Иван и Анна прилететь со мной не смогли, но очень интересовались, когда вы посетите наш особняк в Москве?

Я вздохнул, чуть разводя руками.

— Увы, Михаил Викторович, с некоторых пор я не принадлежу себе, — ответил я, не сводя с собеседника взгляда. — Воля глав двух родов решает такие вопросы и распоряжается моим временем. И найти в столь плотном графике время даже для учебы становится все сложнее.

Великий князь Выборгский с пониманием покивал на мои слова.

— Да, долг перед родом, своей семьей для всех нас на первом месте, — произнес Соколов. — Что же, желаю вам хорошо провести время, Дмитрий Алексеевич.

— И вам, Михаил Викторович, — произнес я, склонив голову.

Рюрикович скользнул в сторону, двигаясь плавно между гостями Ефремовых, а я продолжил путь по залу.

Понятно, что государь без свиты и шагу за пределы Кремля не делает. И то, что именно Соколов займет место столичного губернатора, делает его первым претендентом на сопровождение Михаила II.

Погуляв по залу еще несколько минут, я поставил свой бокал на столик и отступил к стене, чтобы никому не мешать. Голос сотрудника Кремля периодически пролетал над помещением, оповещая уже собравшихся в зале гостей о прибытии новых людей.

— Скучаете, Дмитрий Алексеевич?

Я повернулся на голос и улыбнулся.

— В такой компании скучать мне не придется, княжна, — ответил я, подхватывая руку Динары Тагировны Аганиной и целуя воздух около ее пальцев. — Но почему без супруга?

Подруга детства, как и всегда одетая в соответствии с традицией своих корней, отмахнулась. При этом сережки в ушах заблестели в свете горящих ламп, как два маленьких солнца.

— Его захватили дела княжества, так что я отправилась сама, — заявила княжна Аганина. — Не думал же ты, что станешь единственным другом, который прилетит на Амур, чтобы поздравить нашего Семена? Из вас троих он первым повзрослел и нашел себе спутницу жизни. Я обязана поддержать его на этом пути!

Я усмехнулся в ответ.

— Рад тебя видеть, Динара.

— Это взаимно, Дмитрий, — кивнула она. — Как, кстати, твои успехи на этом поприще?

Княжна встала рядом со мной, так что ей пришлось наклонить голову к моему плечу, чтобы задать вопрос.

— Матушка готовит прием по случаю моей помолвки, — ответил я. — Так что будьте уверены, Динара Тагировна, вы в числе первых получите приглашение, как только все формальности будут завершены и мы будем готовы объявить официально.

— И я не пропущу этого зрелища, — довольно произнесла подруга, чуть щуря свои черные глаза. — Не умри здесь со скуки, Романов. Где-то рядом бродит Юсупов, пойду его поищу.

Я проводил ее взглядом и, вооружившись новым бокалом, сам двинулся по залу. Стоять на одном месте считалось проявлением дурного тона, тем более когда сам государь должен появиться на приеме. И даже если я ни с кем на самом деле не заговорю, видимость общения с другими благородными семьями нужно поддерживать. Ведь все должны быть благостны и довольны перед ликом царя.

Мимо меня мелькнул Амурский боярин. Худой и низкорослый, Вениамин Витальевич Кривошеев, всегда отличался подвижностью, хотя при этом и разменял пятый десяток. Вот и сейчас он двигался быстро, но при этом не складывалось впечатления, будто боярин спешит.

Ступая дальше, я краем глаза заметил, как при виде меня несколько девушек в довольно пышных платьях, рассматривают меня внимательными взглядами. Но, естественно, заговорить со мной они не пытались, а я прошел мимо, будто их и не существовало вовсе.

— Он же здесь один, — услышал я перешептывание подружек. — Нужно, чтобы нас представили друг другу!..

— Тебе ничего не светит. Это же Романов, — ответила ей другая. — Он же со своим другом Юсуповым всех казанских девушек перетанцевал. И отдарился бриллиантами. Тебе замуж нужно или украшение на память о прекрасной ночи?

— Прям так и прекрасной? — с сомнением вклинился голос подружки постарше, с кольцом на пальце. — А с виду и не скажешь, — это она произнесла уже с прекрасно уловимым в голосе интересом.

Этот подслушанный разговор изрядно меня повеселил. Слухи всякие бродили, естественно, о нашем с Мишей Юсуповым кутеже. Но вот так, чтобы меня обсуждали в таком ключе на светском приеме — я услышал впервые.

Не прошло и пары минут, как я оказался в кругу наших соседей. Здесь же обретался и Юсупов.

Михаил как раз рассказывал о деловых успехах княжества, и как победа над Хабаровском теперь поможет Юсуповым поднять свое княжество на качественно новый уровень жизни.

— Господа, — произнес жених моей сестры, — я предлагал уже неоднократно объединить усилия, предлагаю снова. Государь все равно всех нас объединит, так почему бы не начать взаимную интеграцию сразу, не откладывая на потом?

— Вы так рассуждаете, потому что Романовы отдают за вас свою дочь, Михаил Эдуардович, — покачал головой башкирский князь. — Но никто не может знать, как будут разделены княжества. Я не думаю, что государь позволит нам сохранить тесную связь, он обязательно постарается разбавить наш регион за счет перевода под юрисдикцию разных губернаторов. На его месте я бы сам так поступил. Мы же все, — он обвел соседей рукой с бокалом, — представляем единый регион, крепко стоим на ногах и держимся друг друга. Тоже, можно сказать, маленький клан тюркских корней. И если над нами еще и губернатор будет один, мы ведь вполне можем дойти до создания анклава. А кто нам это позволит? Давайте не будем спешить.