Замятин мрачнел на глазах.

— Вы хотите сказать, что след этого Кроули никак не сужает круг поисков?

— Ну почему же… Кое-какие предположения сделать все же можно. Скажем, так: «Телема» — это вероучение. Весьма сомнительное, но тем не менее. В России существует Орден этого вероучения, так называемый «Орден Телемитов»2. Я могу скинуть вам ссылку на их официальный сайт. Люди, входящие в этот Орден, не только следуют законам «Телемы», но и занимаются популистской деятельностью, издают в России книги Алистера Кроули под видом «Творческой группы «Воля»3

***

Мирослав в лекторской манере начал рассказывать майору об истории Ордена, его внутреннем устройстве и обрядах посвящения.

Замятину открывался новый, странный, безграничный мир, который, как ему сейчас думалось, ни постичь, ни объять он не сможет никогда. Какая-то другая запредельная реальность, существующая параллельно с его собственной — простой и обыкновенной — с понятным Богом, ранними пробуждениями под трель самого обыкновенного будильника, непримечательным видом из окна однокомнатной квартиры в спальном районе, из которого он наблюдал, как в конце дня люди устало плетутся домой. Летом, когда солнце садилось поздно и вечера были окрашены мягким желтоватым светом, люди выглядели бодрее и ярче, одетые в легкие цветастые одежды, раскованные теплом. Зимой, в сумерках, их темные силуэты в свете фонарей или окон сверху казались одинаково темными, съежившимися. Они медленно тянулись по дорожкам, сутулясь от холода, и, глядя на них, майор не сомневался, что они делят с ним одну реальность. Все в них виделось ему понятным: усталость после трудового дня, желание поскорей добраться до своей квартиры, встрепенуться и выдохнуть: «Бррр…», поуютней устроиться в кресле с горячей кружкой в руках и, не думая ни о чем, уставиться на мелькающий пестрыми красками экран телевизора или заняться домашними хлопотами.

А сейчас выяснялось, что эта реальность похожа на многослойный пирог. Она вмещает в себя то, что понятно майору Замятину: жизнь, которая является обыденной для него и миллионов других людей, и то, что не понятно ему вовсе: тайные Ордена, которые на поверку оказываются не такими уж тайными, имеют официальные сайты в интернете, сатанинские и псевдорелигиозные секты, обряды, жертвоприношения, ритуальная магия. И все это не во времена какого-нибудь темного средневековья, а в третьем тысячелетии от рождества Христова. И где? В Москве. Даже не так — в мире и России!

— …Восьмая ступень посвящения в этом Ордене заключается в акте гомосексуального соития, — продолжал Мирослав.

Майора передернуло.

— Спасибо, Мирослав Дмитриевич. Давайте на этом пока остановимся, — оборвал лекцию Замятин, подумав, что череп его вот-вот треснет под давлением информации, которую его сознание просто не в состоянии переварить в полном объеме. — Я понял.

Погодину было ясно, что майор не понял ровным счетом ничего. Да и вряд ли он когда-нибудь вникнет в суть того, о чем Мирослав распинался в его кабинете вот уже полчаса.

— То есть вы хотите сказать, что считаете причастными к убийству членов этого, прости Господи, Ордена? — решил перейти к конкретике Замятин.

— Нет, — выдал Мирослав.

У Замятина голова пошла кругом.

— Этой вероятности я отдаю от трех до десяти процентов, — начал разъяснение Погодин. — Но на самом деле причастность к подобному убийству каких-либо Орденов крайне мала. Я не знаю ритуалов, которые бы подразумевали нечто подобное. А действовать вне четких ритуалов не характерно для членов Обществ. Хотя, возможно, это совершил человек, входящий в Орден, но на свое усмотрение.

— Ну, от трех до десяти процентов вы такой вероятности все же отдаете, — подытожил Замятин. — И на кого распределяются оставшиеся проценты?

— Процентов шестьдесят я отдаю сатанинским сектам, коих в России великое множество. У меня где-то сохранилась старая база МВД. В 90-х годах сатанинских сект в России расплодилось огромное количество, и они представляли реальную головную боль для правоохранительных органов. Ну и оставшиеся проценты уходят на самоучку, который не входит ни в какие организации, поскольку к учениям Кроули с легкостью можно приобщиться самостоятельно, начитавшись литературы или просто прошерстив Интернет.

— Спасибо вам, Мирослав. Мне нужно проанализировать полученную информацию, — ответил майор. — Пожалуйста, будьте на связи. Сегодня я разберусь с другими ниточками, тянущимися от этого убийства, и мы с вами решим, как действовать. По рукам?

— Звоните в любое время. Я пока подумаю, что можно предпринять по моей, скажем так, линии.

Замятин крепко пожал Погодину руку.

— Кстати, еще одна любопытная деталь, — Мирослав почти уже дошел до двери. — Фрида Харрис принадлежала к масонам. Кроули, кстати, в эту ложу так и не приняли, дабы не пятнать имя организации. Слишком уж сомнительные и неоднозначные идеи он пропагандировал. Да и публично вел себя, по меньшей мере, нескромно.

— И что это нам дает?

— Это вам для информации, на всякий случай. Но лично я причастность масонов к этому делу исключил бы полностью.

— То есть в России еще и масоны есть? — майор несколько раз в жизни слышал упоминания о таинственной и могущественной организации, но всегда воспринимал эту информацию, как байки. Интересоваться ее историей и фактами ему и в голову не приходило.

Мирослав расхохотался в голос, обнажив идеально ровные белые зубы, и тряхнул каштановой гривой. Майор, определенно, все больше забавлял эксперта, а моментами даже умилял — огромный детина, который удивлялся, демонстрируя детскую наивность и непосредственность.

— Ну, конечно, есть! Причем они и не пытаются скрыть своего существования. О них даже «Комсомольская правда» время от времени пописывает. Больше того, Великая масонская ложа имеет штаб-квартиры по всему миру — большие здания, над которыми красуются надписи, выложенные огромными буквами «Великая Ложа Нью-Йорка», например, или Эдинбурга. У российских масонов отдельного здания штаб-квартиры пока не имеется, но если бы было, они бы наверняка гордо установили на нем аналогичную вывеску.

Только масонской ложи майору для полного счастья и не хватало! Масонская ложа и сливки общества в клиентском списке психиатра — совпадение весьма паршивое. Не замятинского масштаба дело вырисовывается…

— И почему вы исключаете возможную причастность масонов к этому убийству? — с надеждой спросил он.

— Убийства совсем не в их риторике. Нет-нет. Для понимания могу рассказать вам о таком любопытном факте. При посвящении масона в 13-й градус (в России, кстати, масоны выше третьего градуса почти не поднимаются) проводится такой ритуал-испытание. Масону завязывают глаза и кладут его руку на выбритый живот барашка, чтобы посвящаемый ощущал теплую живую плоть, и при этом начинают уверять его, что перед ним неверный, который достоин смерти…

— Мирослав Дмитриевич, — прервал майор, — вы мне просто скажите, это не масоны?

— Нет, — снова рассмеялся Погодин.

— Это хорошо! Сколько вы сказали карт в этой колоде?

— В Старшем Аркане двадцать две фигуры. Какой именно ритуал пытаются воспроизвести, прибегая к символизму Таро, пока точно сказать не могу. Пока не могу, — подчеркнул Погодин и двинулся к выходу.

22 фигуры! Чуешь, чем пахнет, майор?

На следующее утро Замятин явился на работу помятый и мучимый мигренью. Признаваться коллегам в том, что у него ужасное похмелье, майор не стал. Большую часть ночи он провел в компании старого университетского друга и в интересах следствия нажрался с ним, как свинья.

Друг его, Сергей Ливанов, работал не где-нибудь, а в Федеральной службе безопасности, в аналитическом отделе, и занимался составлением психологических портретов разного рода личностей, немалую часть из которых представляли собой российские олигархи. В случае чего слабые места в психике сильных мира сего можно было использовать как рычаги давления. Их нужно было знать, так, на всякий случай.