— Скоро мы станем сильными! — Дуротан выпрямился горделиво, — Тогда огры будут бояться нас!

Ресталаан посмотрел на него — в лице вовсе не было насмешки. И к удивлению Дуротана, кивнул согласно.

— Да, конечно. Орки — могучие охотники.

Оргрим сощурился, ожидая издевки, но ее не последовало.

— Пойдемте, — предложил Ресталаан. — Ночью в лесу Тероккар встречаются твари, с которыми не совладать и стражам Тэлмора.

Хотя и усталый до невозможности, Дуротан таки управился бежать ровно и быстро — не хватало еще стать посмешищем дважды в один день!

Пока бежали, солнце окрасило горизонт алым, затем — густо-кровавым, пурпурным… На бегу посматривал на чужаков — искоса, чтоб не показаться грубым. Так любопытно их видеть вблизи, всего в нескольких шагах. Ожидал, что вот-вот покажутся признаки близкого города: дороги, вытоптанные множеством ног, светильники, указывающие путь в ночи, силуэты домов на фоне чернеющего неба. Но не увидел ничего — и под ложечку кольнуло страхом. Может, дренеи вовсе и не собирались помогать? Может, захватят в плен и потребуют выкуп? Или чего хуже: к примеру, принесут в жертву какому-нибудь злобному богу…

— Прибыли, — сообщил Ресталаан.

Встал на колени, пошарил среди иглицы и палых листьев. Оргрим с Дуротаном переглянулись озадаченно — ведь лес вокруг, ни домов, ни дорог — вообще ничего. Приготовились — пусть врагов и больше, но без боя не умрем!

Ресталаан вытащил прекрасный зеленый кристалл, заботливо запрятанный в обычном лесном мусоре. У Дуротана дыхание перехватило — таким чудесным, удивительным показался камень!

Так захотелось взять его в ладонь — ведь как раз по размеру! — ощутить кожей гладкость, мягкое тепло, странное живое биение… Знал откуда-то: из камня исходит покой и умиротворение, каких никогда до сих пор не чувствовал. Ресталаан произнес слова, каленым железом впечатавшиеся в Дуротанову память: «Кехла мен самир, солей лама каль».

Лес задрожал — будто не настоящий, а всего лишь отражение на озерной глади. Не сдержавшись, Дуротан охнул: мерцание усилилось, и — вокруг никаких деревьев, но лишь мощеная дорога, ведущая по склону горы в невообразимо прекрасный город.

— Сейчас мы в самом сердце земли огров, — сказал Ресталаан, вставая, — Но когда город строился, огров еще здесь не было. Они пришли потом. Что ж, если они не видят нас — не могут и напасть.

— Но как? — выдохнул Дуротан.

— Простая иллюзия, ничего больше. Хитрость со светом, да…

В его голосе прозвучало что-то, от чего у Дуротана мороз пошел по коже. Видя удивление на лице орка, Ресталаан пояснил:

— Глазам не всегда можно доверять. Мы думаем: что видим каждый день, то правдиво. Но знающий способен управлять и светом, и тенью.

Произнеся слова и коснувшись кристалла, я изменил то, как свет падает на скалы и деревья, на все вокруг. И потому вы видите нечто целиком отличное от того, что видели ранее.

Дуротан все еще смотрел тупо, потрясенный.

Ресталаан усмехнулся.

— Пойдемте со мной, мои новые друзья! Пойдемте туда, где еще не бывал ни один из вашего народа!

Дрек'Тар не видел города дренеев в их расцвете, в их покое. Он увидел их лишь когда… впрочем, не стану забегать вперед. Шаман говорил мне: отец шел по их сверкающим дорогам, ел их пищу, спал под их крышей, говорил с ними честно и открыто.

Даже сейчас нам тяжело понять и принять мир, столь отличный от нашего. Даже калдорайские земли перестали казаться мне столь чужими, когда я узнал про дренеев. Дрек'Тар говорил: у отца и слов не нашлось, чтобы описать увиденное. Быть может, живя на нашей теперешней земле, носящей его имя, увидев то, что видел я, он бы смог…

У сожаления горький вкус.

Дуротан и двинуться не мог от удивления — будто на него набросили сияющую сеть молний, как на огра, и поделать нечего. Застыл, глазея, даже рот открыл, не в силах переварить увиденное.

Город дренеев был воистину прекрасен! Врезанный, вотканный, вплетенный в склон горы, причудливое соединение металла и камня, естественного и рукотворного. Что именно видит, орк не понимал — но ощутил гармонию города, спокойную, величественную. Все в нем стремилось ввысь: скругленные, широкие снизу ступени, истончаясь и заостряясь, уводили к шарообразным жилищам. Одно напомнило раковину, другое — гриб. Сочетание форм и цветов поражало, а заходящее солнце подсветило багряным и алым, смягчило резкость линий, и в полумраке округлые очертания казались еще удивительнее.

Дуротан повернулся — и увидел ошарашенное Оргримово лицо и легкую улыбку на синих губах Ресталаана.

— Добро пожаловать, Оргрим и Дуротан! — произнес он.

Слова будто разрушили заклятие оцепенения, и Дуротан неуклюже шагнул вперед. Камень дороги был выглажен то ли временем, то ли руками дренеев.

Когда приблизились, он увидел, что город простирается высоко в гору. И там повторялся тот же прием: широкие массивные ступени понемногу истончались, приводя к изящным округлостям жилищ. К домам вели длинные улицы, мощенные чудесным белым камнем, вовсе не грязнящимся, не тускнеющим, несмотря на то, что со времен прибытия дренеев прошла жизнь по меньшей мере десятка орочьих поколений.

Вместо шкур и рогов убитых на охотах животных дреней украсили город дарами земли: повсюду сверкали самоцветы и виднелись изделия из легкого бурого металла, не похожего ни на что, известное Дуротану. Орки знали металлы, ковали и плавили их, делая орудия боя и труда. Дуротан и сам помогал на охоте топором и мечом.

Но этот металл…

Прошли сквозь врата, встречаемые и провожаемые любопытствующими взглядами жителей — вполне доброжелательными взглядами.

— Из чего сделан твой город? — спросил Оргрим, впервые подавший голос с тех пор, как оба орка присоединились к компании дренеев.

— Из многого, — ответил Ресталаан добродушно. — Мы — путешественники, новички в вашем мире.

— Новички? — спросил Дуротан, — Твои люди прибыли сюда больше двух сотен лет назад. Мы, орки, были совсем другие тогда.

— Да, другие, — с готовностью согласился Ресталаан, — Мы наблюдали, как орки возрастали силой, умениями и способностями. Вы нас очень удивили.

Дуротан понимал, что сказанное лестно — но все же был у этих слов нехороший привкус… Будто бы дреней считали себя лучше, выше орков.

Обида промелькнула — и исчезла, будто бабочка крылом коснулась.

В самом-то деле тут только за себя постыдиться. Никакой оркский шатер ни таким причудливым не бывает, ни таким красивым. Но с другой стороны, орки ведь не дренеи. Оркам и не нужно, и неохота жить как они.

— Я отвечу на твой вопрос, Оргрим, — сказал Ресталаан. — Прибыв сюда, мы использовали все, имевшееся у нас, чтобы построить города. Я знаю, ваш народ умеет строить лодки, плавает на них по рекам и озерам. Так вот, мы приплыли на лодке, способной перемещаться по небу. Она была сделана из разных материалов. Когда мы поняли, что здесь — наш новый дом, мы взяли часть их и использовали в строительстве.

А, так вот откуда этот непонятный металл, будто смешанный из меди и кожи! Дуротан замер, изумленный…

— Ты лжешь! — буркнул Оргрим. — Металл не может летать!

Орк бы за такое хамство надавал Оргриму оплеух — увесистых оплеух, чтоб надолго запомнилось. А дреней только рассмеялся.

— Если не видеть, как призывают стихии, чтоб с огром биться, тоже ведь не поверишь, а?

— Это не то. — Оргрим фыркнул. — Это магия!

— И это своего рода магия, — заключил Ресталаан.

Затем подозвал одного из спутников, сказал что-то на своем языке — тот кивнул и поспешил вперед.

— Я хотел бы, чтоб вы кое-с кем встретились — если он не слишком занят, конечно, — сообщил Ресталаан.

У Дуротана на языке вертелась тысяча вопросов, но задать их он боялся, чтоб глупцом не выглядеть. Оргрима ответ про магию, кажется, удовлетворил, он тоже голоса не подавал. Но оба то и дело озирались по сторонам, глазели удивленно.