– Вадим, извините, но это очень срочно. – Профессор задыхался, как будто куда-то бежал. Странно, на него это непохоже: он из той когорты людей, про которых говорят – торопись медленно.
– Хорошо, только быстро, – тихо ответил я, услышав, как наверху кто-то стал шевелить обломки.
– Вадим, я совершил большую ошибку – на прошлой неделе отправил фотографии вашего кольца своему коллеге в Париж.
– Ничего страшного, одной больше, одной меньше. – М-да, растяпа наш профессор. Мне теперь для полного счастья только внимания заграничных спецслужб и не хватает! Тут бы с родной Конторой суметь разобраться.
– Я не понял, о чем это вы. Неважно. Недавно вспомнил, что по одной из версий кольца для членов ордена Восточных тамплиеров были сделаны по образцу легендарного кольца Мерлина. Наиболее полное его описание находится в труде Гальфрида Монмутского «Пророчества Мерлина».
– Профессор! – требовательно прошипел я в трубку.
Наверху громко заработал мотор, и завал после противного металлического скрипа немного пошевелился. Неизвестно, кто там, но буду надеяться, что наконец-то подъехали спасатели. На всякий случай я перешел в дальний угол подвала.
– Хорошо. – Хольц стал быстрее говорить, захлебываясь словами. – Оригинал этой книги находится в Лувре, вот я и попросил его сравнить. Если прав, то знаки на кольце означают другое! А потом начались странные вещи. Франсуа вдруг стал выпытывать у меня, где я видел кольцо. Причем его стиль, мы общались по электронной почте, резко изменился. Сегодня за мной следили. Я это знаю точно. Им нужно кольцо. У меня слабое сердце, я не смогу молчать.
В телефоне послышался громкий удар и топот ног. Да что же это такое! Мне нужно сейчас быть начеку – вдруг завал разбирают мои убийцы. Тем временем из трубки стали доноситься приглушенные мужские голоса и возмущенный фальцет профессора. Вдруг он вскрикнул, и связь прервалась.
Да, все страньше и страньше. Я погладил кольцо на пальце – неужели ты принадлежало самому Мерлину? Да нет, чушь все это. Из множества прочитанных книг я помнил, что Мерлин не умер, а находится под заклятием в зачарованном сне. Поэтому если он существовал на самом деле, то кольцо должно быть у него. В этой легенде меня всегда удивляло, как такого великого волшебника смогла заколдовать Моргана. Она же ему в подметки не годилась! Я с трудом прогнал так некстати вылезшую мысль и застыл в ожидании: сверху снова раздался громкий скрежет, и осколки кирпичей обрушились вниз, пропуская внутрь солнечный свет. В подвал спрыгнул молодой парень и чуть не получил от меня молнию вместо приветствия. Повезло ему, что я в последнюю секунду успел заметить на его черном комбинезоне надпись: «МЧС».
– Эй, есть тут кто живой? – Он включил мощный фонарь и стал осматривать помещение.
Прикрыв глаза рукой от света, слепящего даже через темные очки, я ответил:
– Да, спасибо, что быстро приехали. – Мой голос из-за пересохшего горла прозвучал излишне сухо.
– Ну уж извини, что раньше не смогли. – Почему-то спасатель принял мои слова за издевку. – Можем все обратно завалить.
Я протестующе поднял руки:
– Эй, стоп! Ты чего так завелся? Ведь всего-то часа два прошло после взрыва. – Я встал и начал отряхивать пыль с плаща. – Ну если у вас какие-то специальные нормативы, ты только скажи, все подтвержу. Еще раз спасибо. – Я протянул руку и обезоруживающе улыбнулся.
– Да ладно, чего уж там, забыли. – Он крепко сжал мою кисть. – Э-э, погоди, какие два часа. Мы тебя почти сутки откапывали. Могли бы раньше, да внезапно напарнику стало плохо. Уж подумали, что здесь газ какой. Пока все проверили… А тебя, видимо, чем-то хорошо по голове приложило. Подняться сможешь? – Он кивнул на лестницу. – Или помочь?
– Спасибо, не надо.
Я быстро поднялся по шатающейся лестнице. То, что раньше было домом, теперь было огорожено пестрой лентой, за которой находились машины «скорой помощи», милиции и спасателей. Рядом кучковались сотрудники этих служб и что-то увлеченно обсуждали. Увидев меня, от толпы отделились два милиционера и врач и быстро пошли в мою сторону. Черт, с ними сейчас встречаться нельзя, пока оформят протокол, да пока медик обследует, пройдет много драгоценного времени. Кобра еще не знает, что я выжил, так что нужно использовать фактор внезапности и устроить ему ответный визит вежливости. Кроме того, как-то не хочется, чтобы кто-нибудь видел мои глаза: по своей простоте милиционеры сразу предложат правдоподобное объяснение – мол, наглотался неизвестных наркотиков и сам устроил взрыв. Да и анализы сейчас лучше не сдавать…
Оглядевшись по сторонам, я увидел сзади, метрах в пятидесяти от руин дома, стоявшего у машины Лелика. Он был, как всегда, одет в черный костюм и с важным видом разговаривал по телефону, но, заметив меня, тут же прекратил разговор и помахал рукой. Я развернулся и неторопливой походкой пошел в его сторону. За спиной раздался предупреждающий окрик, заставивший меня ускорить шаг. Услышав сзади дружный топот, я перешел на бег. Что же вам неймется-то! Ну не хочет человек с вами общаться, так отстаньте же, свиньи, от парня. Буквально подлетев к машине, я заскочил через услужливо открытую дверь внутрь салона, и Леонид тут же нажал на газ.
– Гони к Кобре, – успел крикнуть я, вдавленный ускорением в заднее сиденье.
«Мерседес», визжа покрышками, быстро набрал скорость и оставил преследователей далеко позади. Немного отдышавшись, я достал телефон и посмотрел на число. Яркое солнце делало неразличимыми надписи на экране, и только прикрыв рукой дисплей, я увидел – 21.08.20… Что же получается, я провел в подвале больше суток? Неужели, когда медитировал, потерял счет времени? Но ведь тогда эликсир должен перестать действовать, или… Я закрыл глаза, желая проверить одну сумасшедшую мысль. Через несколько минут перед моим внутренним взором сначала появились светящиеся контуры моего тела, а потом и Леонида. Ну, полковник, ай да сукин сын! Вот он чем решил привязать меня к Конторе. Его зелье чудо как хорошо. Наверное, это какие-то секретные разработки, если эффект длится уже более суток, и, самое главное, оно не провоцируют появления беспричинных вспышек ярости. Прежде приходилось постоянно контролировать эмоции, а теперь можно об этом забыть и наслаждаться магией! Если оно еще не вызывает привыкания, то следует подумать о возможном сотрудничестве с полковником. Ненадолго, годика на два, пока я не научусь активировать магию одним усилием воли.
Неожиданно машина резко вильнула в сторону, вырвав меня из задумчивости. Я взглянул на Леонида, тихо ругавшегося сквозь зубы на невнимательного пешехода, и снова закрыл глаза, вызывая магическое зрение. Стараясь не потерять испытываемые ощущения, я медленно приоткрыл веки и посмотрел на Лелика. Совмещение обычного и магического зрения дало интересный результат: контуры водителя были слегка размытыми и видимыми даже сквозь водительское сиденье. Казалось, что вокруг него светится слегка красноватое наэлектризованное поле. Вот ты какая, знаменитая аура! Все-таки не врали другие экстрасенсы, когда описывали ее существование. Я присмотрелся к Леониду внимательнее и с удивлением увидел в центре его тела источник энергии, похожий на небольшой светлый шар. Точно такой же, как те, за которыми гонялся в подвале. Так вот откуда я недавно взял силу: спасатель говорил, что кому-то стало плохо, видимо, я забрал у того несчастного почти всю энергию. Я оглядел себя, потом Лелика и с удовлетворением отметил, что мой источник раза в три больше и заметно ярче. Правильно, ведь я же маг, а он простой человечек!
Леонид Петров стоял у развалин дома Вольдемара и думал, что полковник совершает непростительную ошибку, оставляя мага в живых и на свободе. Зачем тот так возится с этим магом? Он что, не понимает, что это бомба с часовым механизмом, которая рано или поздно взорвется и сметет все вокруг? Нельзя допустить, чтобы изменился баланс сил в реальном мире. Что будет, если магией начнут все пользоваться? Хаос и устрашающий всплеск насилия – это единственное, что ожидает всех. Вот Вольдемар, например, был простым парнем, каких миллионы, а как только получил доступ к магии, быстро потерял остатки человечности и превратился в отмороженного убийцу. Чем он сейчас отличается от тех же бандитов, которых собирается уничтожить? Кроме способа убийства – ничем… А если таких станет сотни, тысячи?
