– Онир, Снурри, Ровен, – обратился ко всем по очереди ставший серьезным Харден, – извините, что лгал вам. Поверьте, я это сделал ради вас.

– Не понял? – произнес северянин. – Нам что-то грозит?

– Если я расскажу все о себе, то на вас тоже начнется охота. Я хотел спрятаться у гномов среди долговых рабов. Кто же знал, что отсюда невозможно выйти.

– Так, а вот теперь поподробнее. От кого и почему ты скрываешься и что тебе грозит, если поймают? – Гном вскочил на ноги, от его прежней злости не осталось и следа. Теперь он был готов пожертвовать собой ради товарища. – Неужели ты думаешь, что мы испугаемся и выдадим тебя?

– Все так серьезно? – добавил старик.

– Более чем, более чем, – сокрушенно вымолвил Харден. – Они не остановятся ни перед чем и уничтожат всех, кто был рядом со мной. Я даже не решился назвать свое полное имя, чтобы не подставить вас. Харден – это детское прозвище.

– И где же можно случайно узнать столь важные тайны? – заинтересовался Снурвальд, подсаживаясь ближе к Хардену. Было похоже, что историю ненастоящего крестьянина наемник воспринимал как страшную, но интересную сказку.

– Не бойся. – Онир решил подбодрить молчавшего человека.

– В архиве Храма всех богов.

– Жрец? – От удивления Снурри присвистнул.

– Послушник, принять сан не успел.

– Вот уж не думал, что книжные черви могут вымахать до таких размеров. – Опытный старик прекрасно знал, как хорошо небольшая шутка снимает напряжение.

– Я с детства такой, – смущенно ответил бывший послушник. – Харденом в нашем городе звали мясника с соседней улицы, самого сильного человека в округе. Для всей детворы он был героем, после того как одним ударом свалил с ног понесшую лошадь.

Незаметно разговор перешел на воспоминания о прежней жизни. Вскоре ушел Снурри, недовольный тем, что Харден так и не решился раскрыть свою тайну. Ровен Митт, устав бороться со сном, задремал под неспешный рассказ Хардена о своей юности. Наконец послушник Храма всех богов выдохся и тоже прилег поспать.

Гном долго ворочался на своем месте. Не выдержав, он осторожно поднялся и пошел проверить мага. Что-то давно с его стороны не было слышно никаких взрывов.

Через два дня, как и пообещал гном Вадиму, они тронулись в путь. Мага и наемника постарались сильно не нагружать, так как они были главной ударной силой отряда. Хотя Ровен Митт пытался и в их мешки подложить лишний груз.

Настроение у всех было приподнятым. По неопытности Вадим в последний день перенапрягся и был вынужден на время прекратить свои занятия. Ему даже предложили еще немного задержаться, однако он всех уверил, что за ночь сумел полностью восстановиться.

Впереди, как всегда, шел Снурвальд, замыкал движение гном. Вадим все время старался держаться поближе к Хардену. Когда юноша узнал, что тот является бывшим храмовым послушником и много знает о магии, то насел на него с вопросами. Напор любознательного юноши был настолько силен, что Харден уже несколько раз успел пожалеть о своем обещании рассказать все, что знает о волшебстве.

Мешок гнома, как и поклажа Хардена, были самыми тяжелыми. Каждый из них нес килограммов по пятнадцать ночного серебра. Для всех стало приятным сюрпризом, что заклинания Вадима стали катализатором, превратившим руду редкого металла в небольшие оплавленные слитки. Когда Онир увидел, что произошло в забое, они вместе с Харденом нарубили руды. Уговаривать мага опробовать на ней свои заклинания не требовалось, он только ждал лишнего повода, чтобы продемонстрировать свои умения. Похоже, его даже не заинтересовало, что так он становится довольно богатым человеком. По оценкам Ровена Митта, взятого металла им всем могло хватить на безбедную жизнь до конца дней. Общий вес ночного серебра был велик. Часть пришлось спрятать в пещере, где Вадим предварительно сжег весь мох. Именно на этом он чуть не надорвался, подземное растение плохо горело, и приходилось его уничтожать маленькими кусочками.

Прошла почти седмица, прежде чем шахтеры подошли к искомому туннелю. Друзья скинули с плеч мешки и осторожно приблизились к огромному слизню.

Впереди было темно, чудовище съело в туннеле весь мох, поэтому оценить его размеры было невозможно.

– Это его надо сжечь? – Вадим чуть не ткнул пальцем в желеобразное тело монстра. Снурвальд еле успел перехватить его руку. – Ядовитый?

Оценив сдавленное проклятие северянина как подтверждение своей догадки, Вадим попросил всех отойти подальше. Он замер на несколько секунд и ударил слизня огненной волной.

Из туннеля с шипением вырвался клуб вонючего дыма, заставив мага скорчиться в приступе удушающего кашля. К нему подбежали встревоженные друзья и оттащили назад.

– Да мы задохнемся, если будем его жечь, – с отчаянием воскликнул Ровен Митт, дым попал и на него.

Вадим отнял руки от лица, покрывшегося красными нарывами, и со злой веселостью в голосе спросил:

– Ваши кирки далеко?

– Тут ими ничего не сделаешь, – ответил за всех Снурвальд. – Я уже пробовал.

Онир взволнованно посмотрел на мага: неужели первая же неудача повредила его рассудок?

Внезапно Вадим кинулся к слизню и, не доходя до чудовища пары шагов, вскрикнул:

– Удар холода!

От мага в туннель прошла слегка голубоватая волна. Слизень затрещал и покрылся белым налетом. Вадим бесстрашно подошел к чудовищу и небрежно постучал по нему костяшками пальцев. Шахтеры тут же закричали об опасности, но замерли, стоило только им услышать глухой звук.

– Наруто шипуден, – тихо произнес Вадим непонятную фразу и обернулся. – Что стоим? Рубить надо!

Он отодвинулся в сторону и с довольной улыбкой стал наблюдать, как под ударами Онира и Хардена отлетают куски замороженного слизня.

Когда меня просветили о прошлом Хардена, я обрадовался, что нашел себе ходячий справочник по магии, и стал забрасывать его вопросами.

– Из каких элементов состоит заклинание?

– Попробую объяснить в силу своих скудных познаний. Основа любого заклинания – чистый символ стихии. Но ее никто не использует, потому что ее нельзя контролировать, она опасна для всех, включая мага.

– Да ну, – усомнился я. – Поставил защиту, и все.

– Не перебивай, я и так с трудом вспоминаю. Мне никогда не казались важными столь мелкие вопросы, больше нравилось читать о спорах вокруг фундаментальных вопросов бытия: что есть магия, откуда она взялась и зачем этот дар смертным. – Послушник на секунду задумался и повторил: – Итак, чистые знаки никто не использует. Стандартная форма для заклинаний – это символ стихии с заданным вектором движения, как правило, в противоположную от мага сторону. Это называется фундаментом.

Понятно, встроенная защита от дурака. Хотя возникает вопрос, как дополнительный контур влияет на мощь заклинания и на время его создания. Надо не забыть спросить про это позже.

– Чтобы придать энергии нужную конфигурацию, например шара или стрелы, в заклинание встраивается второй компонент – каркас. Есть еще третий – указатель, он изменяет угол атаки.

До всего этого я уже сам додумался, мне бы чего-нибудь нового.

– Постой, а зачем повторять? Не лучше ли указатель встроить сразу в основную форму?

– Ну и вопросы у тебя, я же не учитель магии. – Харден перебросил мешок на другое плечо.

– То есть ты не знаешь.

Мой вывод оказался верным. Послушник покачал головой и предложил задавать еще вопросы.

– А ты можешь тогда объяснить, как выглядят стандартные формы заклинания?

– Нет, никогда их не видел.

– Ну про каркасы и указатели ты тогда тоже не в курсе, – несколько разочарованно протянул я.

Следующие вопросы также остались без ответа. Харден оказался начитанным и эрудированным человеком, вот только почти все его знания были книжными и бессистемными.

Наверное, со стороны наш разговор казался смешным. Я задавал короткий вопрос и сразу же получал еще более лаконичный ответ. Следовала небольшая пауза, после которой все повторялось. Вскоре мне надоело слышать постоянное «нет» от Хардена, и я решил зайти с другой стороны. Правильно сформулированный вопрос – это половина ответа.