Орловское предание повествует о том, что Флор и Лавр ходили по деревням и зарабатывали себе на хлеб, роя колодцы. Однажды во время работы земля обвалилась и засыпала обоих братьев, чего никто не заметил. Но из-под обвала стала вытекать лужица, которая обнаружила в себе чудотворную силу: один из крестьян заметил, что его чахлая лошаденка, выпивая воду из этой лужи, стала добреть. Совету крестьянина гонять сюда на водопой ослабленных лошадей последовали односельчане, и их лошади от чудодейственной воды тоже стали исправны. Тогда мужики решили рыть в этом месте колодец, а когда приступили к работе, обнаружили внизу Флора и Лавра, причем братья оказались целыми и невредимыми.

Это предание связывает образы братьев Флора и Лавра с традиционными представлениями о них как «конских богах», защитниках и покровителях лошадей. Святых мучеников в народе называли «лошадниками», а день их памяти — «конским» или «лошадиным» праздником. Об установлении этого праздника рассказывает одна из пензенских легенд:

На второй день Третьего Спаса пахал мужик свой «пар», чтобы посеять озимую рожь. Лошадь заартачилась и остановилась; принялся мужик хлестать ее кнутом, а потом стал изо всех сил колотить палкой. Лошадь пала на колени и заржала. Хозяин осыпал ее бранью и проклятиями и пригрозил вспахать на ней целую десятину в один день. На этот сказ, откуда ни взялись два странника с посохами. «За что ты бьешь лошадь? — спрашивают они мужика. — Ведь ты ответишь за неё Богу, всякая животина на счету у Бога, а лошадь и сама умеет Ему молиться. У вас, вот, на каждой неделе полагается для отдыха праздник, а у коня твоего в круглый год нет ни единого. Завтра наш день — Флора и Лавра: вот мы и пришли заступиться и посоветовать свести твою лошадь на село к церкви и соседям то же наказать, если хотят, чтобы лошади их были здоровы и в работе крепки и охотливы. Мы приставлены к лошадям на защиту. Бог велел нам быть их заступниками и ходатаями перед Ним». Связь Флора и Лавра с покровительством коневодству отразилась в иконографии этих святых в русской традиции. Их часто изображали с лошадьми, а в центре между святыми — архангела Михаила. Кроме того, на русских иконах обычно вместе с образами братьев-мучеников бывают изображения каппадокий-ских мучеников братьев-близнецов Спевсиппа, Елевсиппа и Мелевсиппа (день памяти 16/29 января), имена которых указывают на их занятия: в переводе с греческого эти имена означают соответственно «погоняющий лошадей», «всадник» и «заботящийся о лошадях». Братья-конюхи изображаются в нижней части икон в виде всадников, гонящих табун лошадей. Известны также иконы с трехчастными композициями, на которых объединено еще большее количество образов скотоводческих святых: кроме Флора и Лавра с архангелом Михаилом в одной части, каппадокийскими братьями-конюхами — во второй, в третьей изображаются еще сидящие против друг друга свв. Власий и Модест — покровители рогатого скота. При этом соответственно патронажу рядом со святыми изображаются либо лошади, либо рогатые животные.

Иконы Флора и Лавра нередко встречались не только в часовнях и церквях, но и в крестьянских домах. В некоторых местностях образ этих святых помещали в конюшне над яслями с правой стороны. Им молились о здоровье и благополучии лошадей. Соответственно представлениям о патронах коневодства сложились поговорки: «Фрол и Лавёр до рабочей лошади добёр», «Умолил Фрола и Лавра, жди и лошадям добра». К святым Флору и Лавру обращались за помощью в уходе за скотом вообще. Так, в Костромской губернии только что родившегося теленка приносили в избу и касались им трижды об угол голбца — дощатой пристройки около печи; при этом обращались к Флору и Лавру с просьбой, чтобы «пустили скотину вдоль всего двора», то есть чтобы скотинка пришлась ко двору.

В день памяти свв. Флора и Лавра не использовали для работы лошадей, давая им отдых. В народе верили, что любая работа на лошадях в конский праздник не будет впрок. Более того, она может повлечь за собой падеж животных. До дня Флора и Лавра существовал запрет выжигать клейма на молодых лошадях. Все обряды в день Флора и Лавра были направлены на обеспечение благополучия и приплода скота и прежде всего лошадей.

Утром в конский праздник лошадей кормили свежим сеном и овсом «в полную сыть», а также тщательно чистили и мыли. К этому дню специально пекли печенье в форме конского копыта и закармливали им лошадей. В некоторых местах лошадей кормили круто посоленным яичным хлебцем или ржаной «фролов-ской» просфорой. Такую просфору каждый хозяин приносил из церкви и, разломив ее на несколько частей, давал по кусочку всей домашней скотине. В Белозерье обрядовое печенье называлось «фролы» или «хролы» и имело форму круглых шариков. Его готовили из толокна, ячневой или пшеничной муки, замешивая тесто на масле и добавляя сметану, яйца, сахар. Затем из теста раскатывали жгуты, разрезали их на части и скатывали небольшие шарики. Это печенье пекли в большом количестве и не только давали его скотине, но и ели сами, и угощали всех, кто в праздник заходил в гости.

Во многих местностях в «Фролов день» было принято совершать купание лошадей в реках, озерах, других водных источниках. Это купание нередко приобретало форму торжественного обряда: специально для него надевали праздничную одежду и чинно вводили украшенных лошадей на поводе в воду. Обычно это делали мужчины, реже — женщины.

Особенностью праздника был обряд «конской мольбы». Для этого тщательно украшали лошадей: расчесывали им гривы и хвосты, вплетали в них яркие ленты и лоскутки ткани. Лошадей со всех окрестных деревень пригоняли к церковной ограде, где совершался молебен с водосвятием. После обедни и молебна в честь свв. Флора и Лавра священник выходили из церкви и окроплял животных освященной водой. По народным представлениям, этот обряд должен был охранять коней «от всякого лиха». Молебны нередко сопровождались крестными ходами с крестами и иконами к часовням и святым источникам.

В некоторых местностях — на Вологодчине, Новгородчине, в Костромской губернии — особые часовни для чествования мучеников Флора и Лавра и для совершения «конной мольбы» возводились в лесу, в значительном отдалении от жилья. В обычные дни сюда редко кто приходил, но в день Флора и Лавра здесь собиралось множество людей с лошадьми. С одной из таких часовен в Ветлужском крае Костромской губернии связывалось предание, согласно которому на ее месте бил из горы источник: в нем три века назад случилось явление иконы святых мучеников Флора и Лавра. Там была выстроена часовня, а затем и церковь в честь святых, и с тех пор люди из окрестных селений приезжали туда для водосвятного молебна.

Во многих местах на Русском Севере, в Сибири, Поволжье и южнорусских губерниях молебен в день свв. Флора и Лавра сопровождал обряд прогона скота через «живой» огонь, добытый с помощью трения дерева о дерево. Обычно священный огонь разводили во рву, овраге или в специально прорытом в земле тоннеле. При прогоне лошадей или всего скота через огонь священник кропил животных святой водой.

Особенностью лошадиного праздника в ряде местных традиций был обычай устраивать скачки на лошадях, отчего одно из названий дня свв. Флора и Лавра — «скакалки». При этих скачках было не принято седлать животных. Обычно состязания устраивали за деревней или около часовен. В некоторых местах и скачки, и молебен о лошадях приурочивались не к дню свв. Флора и Лавра, а к другому времени. В Вельском уезде Вологодской бернии, например, эти действа совершались в первое воскресенье после Петрова дня. Вместе с тем они все равно соотносились с образами патронов коневодства: участие в скачках, в частности, называлось по имени одного из братьев-мучеников — «фролить».