Все это вопрос времени — когда мы перестанем пользоваться компасом, и станем полагаться на глобальную систему определения координат (ГСОК), — имеется в виду переносной компьютерный аппарат, связывающийся со спутником и электронной картой местности, дающий человеку полное представление, в какой именно точке на карте он находится. ГСОК сейчас широко используются британской САС-22 и американскими подразделениями «Дельта» и «Морские львы». «Но если эти хреновины потеряются или сломаются, солдат все равно должен знать, как ему действовать самому и по старинке», — говорит Ван Дорофелар. «Технологии здорово усиливают внешние возможности для разведки. Это, конечно, важно. Но непосредственно в ходе операции солдату спецсил всегда надо видеть цель самому. Поэтому нам нужно делать главную ставку именно на человека».
«Гляди-ка, это крысы!» — замечает кандидат в САС, открывая кастрюлю со сваренными морскими свинками — это их первая горячая пища за неделю. К этому времени все уже съели свой шестидневный рацион, выданный в горах Стерлинг. «Я чувствую, как мое тело сжирает самое себя, — говорит один из людей. — Весь жир оно уже слопало, теперь, похоже, принялось за мясо — а ведь мясо — это мышцы!» Многие из кандидатов выглядят почти дистрофиками, потеряв по десять и более килограммов. Ребята жадно отдирают кусочки мяса от сваренных тушек морских свинок, да и бульон оказывается желанным гостем в их сжавшемся желудке. Надо есть — ничего не поделаешь. Никто ведь из них не знает, когда в следующий раз они получат пищу...
Пошел четвертый день испытаний на «Чудном склоне». Теперь десять человек кое-как двигают большую тележку на колесах, сымпровизированную из деревянных осей и шины. На тележке — амуниция весом в несколько сотен фунтов. Эта колымага отчаянно скрипит, виляя по неровной тропе. Несколько людей с каменными лицами тянут телегу за лямки, словно тягловые буйволы или «бурлаки на Волге». Никто даже не среагировал на маленького кенгуру или суслика, перепрыгнувшего через тропу. Даже неутомимый Бейли выглядит сникшим, словно у него случился трудный день на ферме. И все-таки они идут вперед, километр за километром по бесконечному и монотонному бушу, где хилые деревца не дают тени, под ногами скрипят высохшие листья. Парни с трудом маневрируют своей неуклюжей телегой среди буераков, напоминающих руины доисторических мегалитов...
На лицах людей, перепачаканных землей и пылью, темнеет многодневная щетина. Местами форма продралась и изобилует пятнами от пота. Запашок от них, надо сказать, чувствуется за несколько метров... Все таращат глаза, как могут, чтобы случаем не заснуть. Нет уж, на этом этапе никому не хочется выбывать. Многие настолько устали, что даже не способны раздумывать на эту тему, и двигаются чисто автоматически, притерпевшись к боли от каждого шага. Со стороны они напоминают скованных одной цепью каторжников, бредущих по пескам навстречу своей смерти — как это было в старину, когда Австралия служила тюрьмой для Британской империи.
Процессия неустанно движется вперед. Мерное поскрипывание колес телеги напрягает и без того расшатанные нервы инструкторов, которые идут рядом, придирчиво вглядываясь в лица испытуемых, стараясь уловить любой нюанс, выдающий внутреннее состояние человека. «Этот просто идет вперед, ни черта он не тянет!» — говорит высокий, квадратный в плечах сержант по кличке «Киви», новозеландец по происхождению, с самого начала испытаний проявивший себя страшным придирой. Он говорит о водолазе, пришедшем из морского флота. «А ведь его направят прямо в антитеррористическое морское подразделение. Но посмотрите, как он отдыхает под деревом. Нет, за ним нужен постоянный пригляд. А когда врываешься в помещение с террористами, каждый должен быть сам себе командиром...» Поступает приказ продолжать движение, и измученный командир поднимает своих сонных людей. Они уже еле идут, повозка заваливается набок, их головы виснут, у одного подгибаются колени и его подхватывают товарищи, люди начинают выбывать. Командир кричит на людей, пытаясь собрать группу вместе. «Этот долбошлеп слишком много болтает и все без толку, — замечает Киви о нем. — Да коммандос в настоящем деле даже плевать на него не станут». Офицер все еще надрывается, когда они доходят до дороги. Киви уже явно разозлен. Он садится на землю, достает свой листок с заметками и бросает: «Эй! Не будешь ли так чертовски любезен заткнуться?» Итак, внезапно начавшись, так же внезапно испытания заканчиваются.
Из 34 человек, прошедших через горы Стерлинг, лишь 23 отобраны для «продолжительного обучения» в САС. Как мне сообщают, трое из них очень крутые. На собеседование приглашают и выдержавших испытание, и отсеянных. Воган, с которым мы виделись в горах, только что выходит от полковника Хиггинса. «Я просто потрясен», — говорит он. Воган, который прошел через все испытания с вывихнутой лопаткой, просто не верит своим ушам. Он, полупрофессиональный игрок в регби, оказался среди избранных. «А ведь все, что заставляло меня продолжать идти, это мечта о поллитре холодного пива и большом бифштексе в баре у Цизлера».
Некоторые из «австралийских Рэмбо» на последнем собеседовании с психологическим тестированием были застигнуты врасплох вопросами типа: «Если вы ведете разведку в тылу противника, и вас обнаруживает маленькая девочка, ваши действия?» Капитан Род Босуэл, британский королевский моряк, отлично прошел весь курс отбора. Бывалым сасовцам очень понравилось, как он снимает одежду перед переплыванием реки, связывает ее узлом на голове и доносит до другого берега, не замочив, так что там он может сразу одеться в сухое. «Вы первый, кому это вообще пришло в голову!» — говорит ему один из командиров. И вот Босуэл заколебался с ответом на вопрос о девушке. Они стали спрашивать снова: «Ну а если бы вы знали, что девица является двойным агентом и работает на вашего противника».
«Ну, вообще-то ее надо заставить умолкнуть... Но я бы не мог убить ее сам или приказать кому-нибудь. Разве что в горячке боя, конечно... Но если здраво размышлять...» Босуэл просто не смог себя заставить выпалить ответ, который, как он знал, был правильным.
С другой стороны, один сотоварищ Босуэла по курсу сразу брякнул, что девку нужно изнасиловать, убить и бросить на дороге, чтобы противник считал ее жертвой сексуального насилия. Он рассчитывал, что именно такой ответ желают услышать в «беспощадной» САС. Однако вместо этого его отослали обратно в его парашютный полк, с рекомендацией провести подробное обследование у психиатра.
Не дав экзаменаторам определенного ответа на их вопрос, Босуэл в конечном счете ответил верно, как он понял позже. Это и была «уловка-22». САС проверяет реакцию человека на сложную, неоднозначную ситуацию, с которой он столкнулся. Что произойдет с девушкой, зависит от многих обстоятельств. Во время войны в Персидском заливе патрули САС и американских спецсил столкнулись с дилеммой в реальной жизни. Девушку в аналогичной ситуации не убили, а в результате погибли трое сотрудников САС и еще четверых захватили в плен иракцы. А восьмерым американцам пришлось весь день пробиваться с боем через позиции окружившего их батальона иракцев, и были они спасены лишь вертолетом.
В «Дельте» для тестирования используют психиатров. «Если психиатры считают, что у человека самая настоящая паранойя, это нам здорово подходит», — говорит Чарли Беквит. При обучении первого эскадрона «Дельты» Беквит заинтересовался одним человеком. Он отлично прошел физическую часть отбора, но на стрельбе постоянно увлекался. «Он просто сносил мишени бешеным автоматным огнем, словно патроны ему беречь было вовсе и не нужно». Его послали на психиатрическое тестирование и установили диагноз «психотических тенденций». Беквит вернул этого бойца в его бывшее подразделение, но считает, что в САС такого человека оставили бы.
«Дельта» даже изучает жен своих семейных офицеров, чтобы выяснить, насколько они поддерживают своих мужей — фактор немаловажный для отбора людей. Беквит устроил такую негласную проверку очень хитро — приглашал всех офицерских жен на беседу с умудренной жизненным опытом матерью своего заместителя, Бэрроуза. «0-очень острая и необыкновенная пожилая леди», — так отзывается Беквит о Фрэнсиз Бэрроуз. В возрасте восьмидесяти шести лет она все еще работала с руководством пенитенциарными заведениями штата Вирджиния по социальной реабилитации заключенных.
