Оказалось, что наилучший подход — это просто собирать информацию от местного населения. Тут рейнджеры узнали всю правду о прибывающих судах с наркотическим грузом из Колумбии через порт Ла-Пальма, неподалеку от которого, по сведениям разведки, находилась вилла «кокаинового барона» и хранился целый арсенал из двадцати автоматов АК-47. Роскошные залы особняка с аудио-и видеосистемами были обставлены по последнему писку моды. Здесь проводилось множество безумных вечеринок; как сказали американцам, вино лилось рекой, и ребята часто от переизбытка чувств стреляли в воздух... Но местный «барон», близкий к Норьеге, успел смыться, как только находящиеся неподалеку казармы Монте были захвачены войсками США.
На третий день вторжения американские спецназовцы в штатском все еще пытались расколоть сеть Норьеги в Панама-Сити. Однако самого диктатора так и не могли обнаружить. Даже девяносто человек из «Команды 6» «морских львов» не добились успеха, обыскивая каждое судно, проходящее через Канал. Пока войска пытались успокоить бурлящие толпы на улицах города, в их машины иногда попадали противотанковые снаряды, запущенные панамцами...
Однако активность тяжелой артиллерии вооруженных сил противника была практически подавлена, и со временем все больше панамцев поворачивались лицом к американцам, приветствуя свержение ненавистной диктатуры и предлагая им пищу и выпивку. Радио Норьеги по частотам AM и FМ передавало его речи, призывавшие местных жителей дать отпор интервентам, но они могли побудить к сопротивлению лишь самых фанатичных сторонников бывшего президента.
Примерно в поддень сержант Уильям Мерсиз, находившийся в ангаре в Олбруке вместе с небольшим отрядом из 7-й спецгруппы, получил известие, что удалось выследить передатчик Норьеги; рация оказалась на частной радиовещательной студии, выходящей в эфир с крыши одного из небоскребов в центре города. Вместе с другой спецгруппой, следовавшей на машине, сержант Мерсиз для оказания поддержки полетел туда же на вертолете «Блэкхоук». Соскользнув по тросу вниз метров на пя-надцать — высоко в небе над Панама-Сити, — сержант добрался да антенны. Пока наземная группа прорывалась через восемь этажей здания наверх, крупный, коренастый техасец укреплял вокруг антенны взрывчатку. Однако очень скоро он понял, что у него недостаточно заряда, чтобы сбить антенну. Несколько человек из наземной команды, подоспевшие к нему на помощь, могли предложить всего лишь несколько сот грамм пластита в брикетах. Спецсилы, задействованные в Панаме, не были готовы к саботажным операциям такого рода, поскольку упор делался на предотвращении, насколько возможно, всяческих разрушений.
Мерсиз направился во внутренние помещения. Спустившись по пожарной лестнице на седьмой этаж, он выставил аварийную дверь, прошел по коридору и вломился в студию. Там никого не оказалось. Единственный звук исходил от встроенного магнитофона, в автоматическом режиме воспроизводящего запись речи Норьеги. Сержант выстрелил в аппаратуру из винтовки М-16, но речь Норьеги продолжала звучать. Тогда он заложил брусок взрывчатки М700 в передающую систему, поставил таймер детонатора на десять секунд и вышел из комнаты, ожидая взрыва. Громыхнуло. Пламя за несколько секунд поглотило радиопередатчик... Наступило молчание. «Мне это очень понравилось, а то уже в ушах звенело от этой речи», — говорит Мерсиз.
Команда из десяти дельтовцев, вылетевших из двух голубых «фордах», отправилась вламываться в четвертый за четыре дня публичный дом. Как только вооруженные люди принялись штурмовать «храм любви» через двери и окна, интимную атмосферу борделя огласили визг и вопли женского «обслуживающего персонала», перепуганного, очевидно, одновременным приходом такого количества столь энергичных клиентов. Солдаты опустили свои пистолеты и автоматы, не желая усугублять испуг дюжины молоденьких девиц в бикини и черном кружевном белье. Командир с пистолетом в руке подошел к остолбеневшей «мадам» и засунул ей в декольте хрустящую пятидесятидолларовую бумажку. После получения денег к ней вернулся дар речи: «Он был здесь всего с четверть часа назад...» «Мадам» была слишком напугана, чтобы врать. Сержанта провели через темный коридор в приватную комнатку Норьеги. Здесь застоялся аромат кубинских сигар, а в пепельнице лежало несколько окурков. Постель была вся разметана, и проведя по ней рукой, дельтовцы убедились, что она еще теплая. Норьеге снова удалось ускользнуть от преследователей в последний момент. Но по-крайней мере теперь они были уверены, что Норьега не скрылся на границе с Коста-Рикой, как того уже стали опасаться некоторые старшие офицеры.
В тропически теплый новогодний день сержант Дон Тимп-сон летел на своем «Спектере» над Панама-Сити. Стрельба внизу уже улеглась, но дым пожаров, беспорядки и паника все еще царили в покоренном городе. В небо подымались клубы дыма, создавая над столицей серую завесу, по мере того как солнце поднималось все выше над горизонтом. По рации сержанта раздался хрип, затем последовал приказ лететь в резиденцию папского нунция. Тимпсон сверился с компьютерной картой, изображавшей все имеющиеся в городе и вокруг него цели. Дома папского нунция там не значилось. «А где эта чертова нанская пупция?» — «Да там, напротив казино, рядом с Холидей Инн...» Теперь сержант знал, где это — он пролетал над этим местом много раз. «Роджер, все понял, лечу туда». Его машина сделала в воздухе полукруг, и через несколько минут уже была над трехэтажным зданием, окруженным тропическими садами. Именно в этом доме и находился Норьега со своим последним оставшимся верным телохранителем. И здесь же он запросил пощады. Диктатору просто некуда было больше бежать...
Вскоре уже опускались парашютисты, выгружались проти-, вотанковые ракетные установки. Люди «Дельты» расположились рядом в своих машинах и микроавтобусах, когда генерал Тэрман прибыл вести переговоры с Норьегой и папским послом, бывшим гарантом сдачи в плен панамского диктатора без всяких условий. Батальон психологической войны 82-й воздушно-десантной дивизии тоже вступил в действие и через громкоговорители передавал с немыслимой громкостью музыку группы «Лед Зепплин», с целью деморализовать Норьегу, имевшего утонченные музыкальные вкусы и предпочитавшего Ц итальянскую оперу, и чтобы заглушить все то, что будет говориться в ходе переговоров, которые продлились двое суток.
Следует отметить, что сама по себе музыка «Лед Зепплина», включенная достаточно громко, способна вывести из душевного равновесия и более толстокожих субъектов, нежели генерал Норьега....
Когда бывший президент, наконец, вышел из резиденции папского нунция, неброско одетый в джинсы и бейсбольную кеI дочку, агенты американского управления по борьбе с наркотика ми немедленно надели на него наручники. Норьегу посадили в машину и под усиленной охраной вывезли на авиабазу Ховард — прямо в открытый въездной люк огромного транспортного самолета. На сей раз капитан Девенпорт сумел мягко поднять в воздух свой самолет, успевший пройти ремонт после повреждения моторов. Они вылетели на базу ВВС США Хоумстед в Южной Флориде.
«Мы очень беспокоились, что в пространстве между Кубой и. Мексикой Кастро может отреагировать и выслать на перехват свои МиГи», — вспоминает Девенпорт. Строго соблюдалось молчание по радио. В своей темной кабине офицер Системы электронного слежения пристально наблюдал за кубинскими радарами, которые были засечены АВАКом, и куда уже на всякий случай поворачивали эскортирующие истребителя F-16.
Норьега большую часть пути до Флориды вел себя спокойно, лишь на подлете к американской территории вдруг попросил разрешения переодеться в свою генеральскую форму, которая находилась где-то в чемоданах среди его вещей. Однако агент по борьбе с наркотиками не смог (или не захотел) отыскать форму, а также найти ключ от наручников... Так что, спускаясь в своих цепях по трапу самолета перед телекамерами, генералу пришлось предстать перед всем миром не в мундире, а в простых джинсах и бейсболке, в которых он провел свою последнюю схватку с Соединенными Штатами.
