Она неохотно взяла платок и вытерла нос.

– Что вас так пугает?

– Вы меня едва не изнасиловали…

– Вы понимаете, о чем я говорю. Сама близость? Вас это страшит?

– Нет. – Кристина старалась избегать его взгляда.

– Тогда что?

Она молчала, не зная, что сказать. Адриан взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.

– Скажите и позвольте помочь вам преодолеть эту глупость…

– Вы, – откровенно ответила Кристина.

Ответ ошеломил Адриана, но он тут же спрятал недоумение за очаровательной и самоуверенной улыбкой.

– Я так не думаю. Уверен, если бы мы были в доме только вдвоем, то стали бы близки еще неделю назад.

– Неделю назад… – Кристина подняла брови. Ну и наглец! Но она не позволила этому нелепому предположению сбить себя с толку. – Дело в вас, – настаивала она, – в том, какой вы.

– Какая вы, – передразнил Адриан. – Чопорная, педантичная миссис Пинн. Почему бы вам немного не расслабиться? Томас говорит, что вы вполне способны на это.

– Вы не имеете права обсуждать меня с Томасом.

Снова уверенная улыбка.

– Могу сказать то же самое вам. Вы не имеете права обсуждать меня с Эванджелин. Или с графом Мартингейтом. Или с Лили на утренней прогулке. С любым, с кем вам удается на десять минут укрыться в укромном уголке. Хотя, к счастью для меня, это случается нечасто, поскольку вы, похоже, опасаетесь людского общества. Почему, Кристина? Вы так отчаянно хотите быть со мной, что не можете смотреть мне в глаза. И я горячо желаю оказать вам услугу…

– Оказать услугу?! – Она яростно оттолкнула его и попыталась встать на ноги, но мокрые чулки заскользили по полу. Унижение за унижением! Ей удалось подняться на колени. – Вы осел! Напыщенный, самонадеянный осел! Я имею полное право защищать себя.

– От чего?

– От… – Кристина не могла подобрать подходящих слов, чтобы поставить его на место. – От… того, как вы и вам подобные станут ко мне относиться! От вашего мнения о разведенной женщине!

– И каково же оно?

– Жалкая, одинокая или… – Кристина буквально выплюнула следующее слово: – Или потаскуха!

Лицо Адриана утратило выражение уверенности. Он был изумлен.

– Кристина, никто не станет говорить о вас дурно. Я этого не допущу.

– Вы не можете контролировать мысли других людей.

– Меня не волнует, что они думают.

– А меня волнует! Меня волнует, что я сама о себе думаю. Я стала бы дурно думать о себе, понимаете? Я не хочу быть жалкой. Не хочу быть потаскушкой. Должно же у женщины быть еще какое-то положение, кроме жены, старой девы или любовницы богатого мужчины.

– Монахиня, – сухо подсказал Адриан. – Христова невеста. – Он довольно неловко поднялся. Одна нога явно двигалась с трудом. – Кристина, вы должны ответить самой себе на несколько вопросов. И смириться с тем, что другие люди не всегда способны вас понять. Это называется повзрослеть.

Ей не понравились его слова. Они слишком походили на правду.

– Что у вас с ногой? – спросила она.

– Мне пора.

Но Кристина заметила, как Адриан вздрогнул, когда оперся на левую ногу.

– Что у вас с ногой? – повторила она.

– Я был ранен, – отмахнулся он и взял сюртук. – Нога беспокоит меня, когда я очень устаю. Хорошее прогревание обычно помогает. Где мой жилет? – Жилет лежал на полу. – Будьте добры, подайте мне его.

Кристина подчинилась. Адриан взял жилет и поднял ее на ноги.

Носком башмака он поддел подол ее платья.

– Что с вами приключилось?

– О Господи! – Кристина опустила взгляд, – Поэтому-то я здесь. – Она беспомощно смотрела на него. Как она теперь посмеет попросить его о помощи? – Карета, которую я наняла, сломалась в нескольких милях отсюда и…

Адриан рассмеялся.

– И вы пришли сюда попросить у меня карету? Чтобы уехать? – Веселое расположение духа снова вернулось к нему. – Сначала пытались улизнуть тайком в мое отсутствие, а потом попытались воспользоваться моим сном? – Граф насмешливо покачал головой. – Честное слово, миссис Пинн, вы очень невежливая гостья. Давно я не встречал такой несговорчивой дамы.

– Вы мне поможете? – смиренно спросила Кристина.

– Да, миссис Пинн. – Он снова рассмеялся. – Можете взять карету, если хотите. Хотя, думаю, вы совершите большую глупость. Как я вам уже говорил, я уезжаю. И дам вам взаймы денег без всяких условий. Не знаю, где вы найдете лучшее предложение.

– Почему? Почему вы это для меня делаете?

Адриан сделал шаг. Нога, казалось, сильно беспокоила его. Он поморщился, потом улыбнулся.

– Потому что, милая дама, мне не нравится, когда люди, которые мне симпатичны, сами себя загоняют в угол. Особенно когда я легко могу помочь. – Он на ходу поднял сюртук, потом увидел шарф и вернулся за ним. – Мне пора. Надеюсь, цирюльник еще ждет меня. – Наклоняясь, он не сгибал левую ногу.

– Ваша нога… Это во Франции?

Адриан долго и задумчиво смотрел на Кристину. В его взгляде не было доверия. Она не знала, как это изменить. Но знала, что можно предложить ему взамен.

– Вы узнаете женщину из ваших опиумных фантазий? Это я. До известной степени. – Она пыталась воззвать к его памяти. – Кристина Бауэр, – подсказала она. – Вы послали мне цветы. Не помните?

Выражение его лица не изменилось.

– Очень смутно. – Адриан тряхнул головой. – Нет, не помню.

– Мы встретились на приеме. Вы были очень дерзки.

Он серьезно кивнул, словно что-то припоминая. Но Кристина по глазам видела, что он ничего не помнит.

– Полагаю, для вас это обычное дело. Я имею в виду – дразнить дам. Но вы каким-то образом узнали мое имя. И прислали мне цветы. Отец рвал и метал по этому поводу. – Кристина смущенно улыбнулась. – Не думаю, что этот инцидент много для вас значил.

– Да, – сказал он, – наверное.

Это были чудесные мгновения. Адриан смотрел на нее. Кристина улыбалась. Пожав плечами, он покачал головой и тоже улыбнулся.

– Вы удивительная женщина, – сказал он и после паузы добавил: – Я очень хочу, чтобы вы остались. Я не коснусь вас, если вы так хотите.

– Да.

Это был инстинктивный ответ. Каким-то образом Адриан дал ей возможность остаться. Потом Кристина сообразила, как ему это удалось. Он предложил дружбу. И честность. Он точно определил, что ей нужно: деньги, надежная крыша над головой, люди. Ей снова надо стать частью общества. И он откровенно показал ей, что все это находится у нее под носом. Не важно, что он советовал стать его любовницей. Это говорила эгоистическая сторона его натуры. Но другая часть его души была исключительно искренней и чистой. И можно было воспользоваться его мудрой доброй дружбой.

У Ричарда действительно были долги.

На деньги, занятые у графа, Кристина сумела выкупить три расписки мужа и с их помощью воздействовала на него через своих адвокатов. Ричарду пришлось понять: или он сделает все, что она попросит, или она предъявит расписки. Ричард согласился, он не мог оплатить долги. Адвокаты ждали ее указаний. Кристина чувствовала себя как ребенок, который вырвался наконец на свободу. Теперь она сама распоряжалась своей судьбой и решила хоть немного насладиться этим ощущением. Ричард и адвокаты могут подождать. Она объявила, что ей нужно время, чтобы обдумать свои пожелания к постановлению о разводе.

Что касается графа, все вышло так, как он и говорил: он уехал, она осталась.

Все сложилось как нельзя лучше. С отъездом графа гости разбились на группы. Кристину радушно приняли в кружок, в который входили Эванджелин, Чарлз и Томас. Эта группа числом чуть больше десятка в основном состояла из супружеских пар и «серьезных людей», как они сами себя называли. Им было хорошо друг с другом, их вкусы и возраст совпадали. Каждому не больше тридцати, и все они как один любили музыку, танцы, карты, шутливые беседы.

Когда Чарлз бывал в настроении, развлекались музыкой и танцами. Муж Эванджелин прекрасно играл на фортепьяно. Иногда они просто болтали под аккорды Чарлза. Но обычно сдвигали мебель к стенам и танцевали.