Малтиан зарычал от боли, вырвал из раны шип, на землю выплеснулась кровь.

— Как я буду побеждать тебя? Когда ты обездвижен, мне не обязательно нужна мана.

С этими словами он резко метнулся вправо, по дуге обходя Шашлима. За счет ловкости в 999, все это произошло в мгновение ока. Из-за скованных по колено ног все, что смог сделать апостол, это полуобернуться, увидеть застывшего в шаге Малтиана и со свистом приближающийся металлический конец магического посоха, сделанный в виде человеческого черепа.

Неудачное бессмертие. Часть 2.

В последний миг Шашлим вскинул руки. Металлическое навершие с силой ударило по ним. Не спасла ни каменная кожа, ни высокая выносливость. Кости хрустнули, рука изогнулась под неестественным углом, а апостол взвыл от боли, но маг не остановился, вновь размахнувшись для удара. Шашлим создал заклинание, чтобы отогнать мага, но атаковать противника стоя к нему спиной — не очень-то удобно, потому огненный шар пронесся мимо, а в следующий миг навершие обрушилось сверху, а затем сбоку, потом с другой стороны врезало по ребрам. Все что апостол смог, это прикрываться руками.

«Никогда бы не подумал, что встречу такого же гения, как и я», — подумал он.

Страха или безнадеги в этот момент Шашлим не испытывал, так как он понимал, что победит. Он всегда побеждал, для этого ему никогда не требовался талант. Но сейчас все по-другому…

Давным-давно у Шашлима был друг — Айсил. Они были вместе с самого детства. Вместе росли и вместе пошли в академию магии. Про них можно было сказать — друзья не разлей вода. Но было между ними отличие. Шашлим слыл красавчиком, был звездой и душой компании. В магических дуэлях он всегда с легкостью побеждал соперников, учеба давалась ему легко. Айсил же всегда усердно занимался, но никак не мог достичь успеха Шашлима, отставая на полшага. Но это не мешало им продолжать дружить. Это были два самых талантливых мага академии.

И причин этой долгой дружбы было много. Айсил в детстве был слабым мальчиком, и до попадания в академию его часто обижали сверстники. Шашлим же был задирой, но таким же как Айсил отщепенцем. И этому была причина. Шашлим рос без отца и часто, когда его называли «сыном шлюхи», кровь вскипала в жилах парня, и он шел в драку, несмотря на то, кто был его врагом. Шашлим был вспыльчивым и не скрывал чувств. Два человека, не вписавшихся в общество, нашли друг друга и стали друзьями. Шашлим вступался за Айсила, а тот рассказывал ему много о мире, про который вычитал в книжках, рассказывал дивные истории — парень любил читать и нашел во вспыльчивом друге благодарного слушателя.

Все было хорошо. Они росли, становились сильнее, но однажды в их академию была переведена девушка по имени Луиза. Опрятная, красивая, добрая и нежная. С длинными темными волосами и такими же темными глазами, глядя в которые может показаться, что тебя затягивает в них. Так случилось, что она вошла в компанию двух лучших учеников в академии и стала причиной ее распада. Вначале они просто дружили, но у обоих парней вспыхнули чувства к Луизе более глубокие, нежели дружба.

— Ты же любишь ее, Шашлим? — спросил как-то Айсил, когда они сидели на крыше, свесив ноги, и смотрели вниз, где в саду перед школой у фонтана сидела Луиза и занималась любимым хобби — рисованием.

— Да. А ты тоже? — спросил парень и глянул на друга — темноволосого в строгих очках и костюме, хорошо подогнанном по худощавой фигуре.

— Увы, — вздохнув, ответил он.

— И что будем делать?

— Оставим выбор за ней, — внезапно произнес Айсил.

Шашлим замер. Это было впервые. Впервые Айсил решил не оставаться на вторых ролях, впервые он не отступил, пропуская друга вперед.

— Хорошо.

Вначале они и правда старались вести борьбу честно. Шашлим не помнил, кто начал первым, но со временем они стали наговаривать друг на друга, когда оставались с Луизой наедине. Постепенно перестали разговаривать друг с другом, а затем их отношения и вовсе стали натянутыми.

В конце концов, Шашлим вызвал Айсила на крышу поговорить.

— Отступи. Она моя, — без предисловий начал Шашлим. — Это зашло слишком далеко.

— Почему я должен отступать? — спросил Айсил. — Отступи ты.

Шашлим сжал челюсти так, что заиграли желваки.

— Ты разве не видишь, Айсил, все идет к тому, что мы окончательно рассоримся и подеремся?

— И что с того?

— Я не хочу причинять тебе боль, — ответил Шашлим.

— Но причинишь ее, если уведешь у меня Луизу, — возразил Айсил.

— Это и так произойдет, но мы подеремся, и после моей победы она станет моей окончательно, — сказал Шашлим.

Айсил поправил очки так, что они сверкнули в свете луны.

— Ну, раз это неизбежно, то сразимся сейчас. За академией в лесу на поляне.

Шашлим поднял взгляд на друга.

— Ты серьезно?

— Похоже на то, что я шучу?

Шашлим несколько мгновений вглядывался в глаза друга. Уже много лет прошло с того момента, когда он видел маленького мальчика, что постоянно ныл, плакал от боли и его все время требовалось защищать. С тех пор многое изменилось, и только сейчас Шашлим это заметил. Айсил был серьезен и готов к сражению.

— Ну что ж, раз так, то решим все дуэлью. Я не стану поддаваться тебе.

Они сбежали ночью, прошли по лесу и, выйдя на знакомую поляну, встали друг напротив друга. Затем началась дуэль. Шашлим, всегда с легкостью побеждавший, внезапно столкнулся с серьезным отпором. Он недооценил Айсила и его подготовку, потому попытался быстро завершить бой, но Айсил не попался на уловки. В итоге Шашлим допустил несколько ошибок и оказался в положении, когда у него осталось меньше маны. Бой продолжился и с каждой секундой Шашлим с ужасом понимал, что проигрывает. Ошибки, допущенные вначале из-за излишней самоуверенности, дали Айсилу преимущества, которые он уже не упускал, сам при этом не совершая ошибок. Лицо его было сосредоточено, в глазах горело пламя — Айсил точно не желал проигрывать.

«Как он может побеждать? Ведь он был слабым и никчемным. Он всегда был на вторых ролях».

— Сдавайся. Ты проиграл, — сказал Айсил. — У меня больше маны. Продолжение боя — лишнее. В итоге я все равно выиграю.

Шашлим вздрогнул, вдоль хребта пробежали мурашки.

«Как? Как он может так говорить? Да еще с таким высокомерием? И это плакса Айсил?»

Они обменялись еще несколькими заклинаниями, и Шашлим почувствовал, что мана закончилась.

— Вот и все. Ты проиграл.

«Я проиграл? Впервые в жизни я проиграл дуэль! И кому? Айсилу! Теперь мне придется отступить, отдать Луизу? Нет! Нет! Не так! Я не мог проиграть! Тем более Айсилу!»

— Сдавайся, Шашлим! У тебя нет маны!

— Ни за что! Я не проиграю такому как ты!

Их взгляды встретились.

— Что ж, похоже, мне придется тебя утихомирить.

В этот миг волна гнева охватила Шашлима, он в буквальном смысле вспыхнул. Пламя озарило округу.

— Наш бой не закончился! Защищайся!

Шашлим не знал, откуда взялась у него эта сила, в тот момент он думал только о том, чтобы победить.

Пламя исчезло точно так же, как и появилось. Шашлим застыл перед грудой пепла — это все, что осталось от друга. Когда он покрылся пламенем, то потерял контроль над разумом и только сейчас смог нормально соображать. Только в этот момент он понял, что произошло. Ужас заключил его в холодные объятия.

— Айсил? — позвал он и оглянулся в надежде увидеть друга — он до сих пор не верил, что пепел — это то, что осталось от Айсила.

Но никто ему не ответил. Налетел ветер, поднял пепел и унес в сторону.

— Нет… — крикнул он вслед улетающему пеплу, протянул руку, словно пытаясь ухватить. На миг ему даже почудился образ друга, что привычным движением поправил очки, развернулся и спешно пошел прочь за ветром.

«Убийца. Я убийца! Как я мог так поступить?»

Он сжал пальцы в кулаки, из глаз потекли слезы, но он яростно вытер их и резко встал.