18

Генерал Казим сидел в кожаном кресле во главе длинного стола красного дерева. Рядом расположились два члена кабинета министров и начальник генерального штаба. Первый же взгляд на покрытые шелком стены и толстые ковры вызывал ассоциации с шикарным залом для заседаний какой-нибудь транснациональной корпорации с мультимиллиардным оборотом. Вот только куполообразный потолок был низковат, да приглушенно гудели реактивные двигатели.

Столь элегантно оборудованный аэробус «А-300» был лишь одним из нескольких подарков Ива Массарда Казиму в знак благодарности за позволение этому французскому промышленнику проводить свои хитроумные комбинации в Мали без таких раздражающих мелочей, как вмешательство правительственных учреждений, соблюдение законов, уплата налогов и прочие ограничения. Казим давал все, чего просил Массард; при этом заграничные банковские счета генерала становились все внушительнее, и ему продолжали перепадать дорогие игрушки.

Чтобы заткнуть глотку небольшой, но голосистой оппозиционной партии в парламенте президента Тагира и снять с себя обвинения в коррупции, генерал устроил так, что, помимо частных рейсов по заказу генерала и его закадычных друзей, аэробус, напичканный электроникой, выполнял еще и функции командного военного центра связи.

Казим молча выслушал доклад начальника генерального штаба полковника Згира Чейка об уничтожении бенинских канонерок и вертолета. Затем Чейк протянул ему две фотографии яхты, сделанные в тот момент, когда она заходила со стороны моря в устье реки.

– На этом фото, – указал Чейк, – над яхтой развевается трехцветный французский. Но, с тех пор как они оказались на нашей территории, они идут под пиратским флагом.

– Это еще что за ерунда? – удивился Казим.

– Мы сами ничего не можем понять, – признался Чейк. – Французский посол клянется, что об этом судне и его владельце или владельцах нет никаких сведений ни у него, ни у его правительства. Что же касается пиратского флага, то это просто загадка.

– Вы должны знать, откуда появилась эта яхта.

– Наша разведка оказалась не в состоянии выяснить ни место, ни страну ее постройки. Обводы и дизайн судна ни на что не похожи; ни одна из известных судостроительных верфей Америки и Европы никогда не производила ничего подобного.

– Может быть, Япония или Китай? – предположил министр иностранных дел Мали Мессуд Джерма.

Чейк нервно потеребил редкие волоски своей клинообразной бородки, потом поправил модные тонированные очки.

– Наши агенты прочесали всех корабелов Японии, Гонконга и Тайваня, строящих первоклассные яхты со скоростью свыше пятидесяти узлов. Никто ничего не знает об этом судне.

– Так что, вообще нет никакой информации о ее происхождении? – в недоумении спросил Казим.

– Никакой. – Чейк развел руками. – Словно Аллах сбросил ее с небес.

– Яхта неизвестного происхождения, меняющая флаги, как женщина платья, идет вверх по Нигеру, – холодно процедил Казим, – уничтожает половину военно-морского флота Бенина и командующего им адмирала, преспокойно заходит в наши воды, совершенно не беспокоясь о таможенной и иммиграционной проверке, а вы сидите здесь и рассказываете мне, что моя разведывательная сеть не может установить ни ее национальную принадлежность, ни место постройки, ни владельца?

– Извините, мой генерал, – сильно волнуясь, снова заговорил Чейк. Его близорукие глаза были не в состоянии выдержать ледяной взгляд Казима. – Будь у меня возможность заслать своего агента в док Ниамея...

– Уж лучше было бы подкупить нигерийских чиновников, когда судно заходило на заправку. А невесть что бормочущий агент, который при случае еще и провалится, мне совсем ни к чему.

– А на радиозапросы они не отвечают? – спросил Джерма.

Чейк покачал головой:

– На все наши попытки войти в радиоконтакт какой-либо реакции не последовало. Они не отвечают ни по одному виду связи.

– Но чего же они хотят, ради священного имени Аллаха? – не выдержал Зейни Гаши; заместитель председателя Верховного военного совета больше походил на погонщика верблюдов, чем на высокопоставленного офицера. – Какова их цель?

– Похоже, эту загадку мои люди из разведки решить не в состоянии, – раздраженно бросил Казим.

– Но коль скоро они на нашей территории, – предложил министр иностранных дел Джерма, – почему бы просто не конфисковать это судно?

– Адмирал Матабу уже пытался сделать это и теперь лежит на дне реки.

– Судно вооружено реактивными снарядами, – подчеркнул Чейк. – Высокоэффективное средство, судя по результатам.

– Но мы наверняка обладаем достаточной огневой мощью... – начал Джерма.

– Экипаж и судно в любой точке Нигера все равно что в ловушке, – перебил его Казим. – Они не могут развернуться и проделать обратный тысячекилометровый переход к морю. Они должны понимать, что любая попытка улизнуть натолкнется на сокрушительный огонь наших самолетов и сухопутной артиллерии. Мы подождем и понаблюдаем. Скоро у них кончится горючее, и тогда единственной возможностью для них остаться в живых будет капитуляция. А мы получим и яхту, и ответы на наши вопросы.

– Можем ли мы быть уверены в том, что сумеем заставить экипаж выложить нам цель их миссии? – поинтересовался Джерма.

– Да-да, – быстро ответил Чейк. – Никаких проблем.

Из кабины высунулся второй пилот и деликатно откашлялся, чтобы привлечь внимание начальства.

– Судно в зоне видимости, мсье, – сообщил он.

– Ну, наконец-то мы сами полюбуемся на эту загадочную яхту, – сказал Казим. – Передай командиру, чтобы подлетел поближе.

* * *

Звон в ушах от бесконечного гула винтов и разочарование от невозможности точно установить источник выброса токсинов притупили бдительность Питта. Его обычно стремительная реакция замедлилась, а ум уже не в состоянии был найти запасной выход из стальной западни, медленно смыкающейся вокруг «Каллиопы».

Отдаленный визг реактивных двигателей первым услышал Джордино. Задрав голову, он сразу увидел его: самолет летел на высоте не более двухсот метров над водой, поблескивая в голубой дымке бортовыми огоньками. Он рос на глазах и вскоре превратился в большой пассажирский реактивный самолет с нарисованным на фюзеляже малийским национальным флагом. Для эскорта, как правило, хватает двух или трех истребителей, но этот самолет сопровождали как минимум два десятка. Поначалу казалось, что вся эта орава намерена пронесись над «Каллиопой», но аэробус, не долетев пары километров до яхты, сделал вираж и начал кружить по спирали, постепенно набирая высоту. Истребители эскорта взмыли вверх и там стали выделывать восьмерки.

Питт заметил на носу радарный купол и пришел к выводу, что внутри находится командный центр, а когда лайнер приблизился на сто метров, сумел различить даже прилипшие к иллюминаторам лица людей, пристально разглядывающих яхту.

Питт нацепил дежурную улыбку и помахал рукой. Затем отвесил театральный поклон:

– Приземляйтесь, ребята, и познакомьтесь с пиратским кораблем и его экипажем речных крыс. Присоединяйтесь к нашему шоу, но только не мешайте нашим делам. А не то можете пострадать.

– И то правда. – Спустившись по трапу в машинное отделение, Джордино приложил к плечу трубу ручного ракетомета и прицелился в кружащий самолет. – Думаешь, если ты такой большой, так тебе все можно? Хрен ты угадал! Я хоть и маленький, а все равно тебя расшибу, разнесу и развею по ветру.

Ганн неторопливо уселся в палубное кресло и помахал кепочкой воздушным зрителям.

– Поскольку мы не можем сделаться невидимыми, полагаю, стоит их немного развлечь. Я не против получить трепку в схватке с достойным противником, но пресмыкаться перед ним на пузе не намерен.

– Превосходство полностью на их стороне, – сказал Питт, сбрасывая остатки усталости. – Что бы мы ни предприняли, у них достанет огневой мощи, чтобы превратить «Каллиопу» в воспоминание за считанные секунды.