Визг сменился раздосадованным воем, а удара все не было. Приоткрыв один глаз, Лесоруб уставился на беснующуюся в десяти шагах от него тварь. Завывая, пуская вязкую слюну, существо молотило по воздуху лапами. Глядя в зеленые глаза чудовища, Лесоруб сделал шаг назад. Тварь взвыла, боком прыгнула вправо, ударила когтями по невидимой преграде. Попыталась ее укусить, вновь прыгнула и была отброшена назад. Рухнув на землю, существо вскочило, разразилось душераздирающим воплем и скачками умчалось в лес.

– Штаны у всех сухие? – поинтересовался из-за спины капитана Джаззи.

– Во! Это гдафф и был. Не бойтесь, Страж против них надежный барьер поставил. Еще ни одна не прошла, – раздался довольный и при этом немного удивленный голос Круда. – Я ж говорю – запрет!

– Кто как, а я туда не пойду, – медленно проговорил Родинка.

– Я тоже, – хрипло согласился с ним Гезеш. С трудом взяв себя в руки, он обернулся к товарищам. Искатели с опаской косились на лес впереди. А в глазах Мудрого застыли слезы отчаяния.

– Нам никогда здесь не пройти, – бормотал он. – Никогда…

– Слышь, коренастый, – сторож засеменил к Друзу, – как ты его назвал? – Бородач кивнул на Гезеша.

– Лесоруб, – нагло, с вызовом ответил наемник.

– Не… Не так… – помотал головой Круд. – Гезеш?

Лесоруб заметил, как насторожившийся Паблар медленно снял с плеча арбалет.

– Тебе послышалось, – с намеком улыбнулся Друз.

– Да нет же! – не понял его Круд.

– Да. – Лесоруб уставился на сторожа, краем глаза заметив, что Паблар, скрывшись за спинами друзей, заряжает арбалет. Бородач не мог этого увидеть.

– Да, меня зовут Гезеш.

– Ох ты! – всплеснул руками Круд. – Ох ты!

Сторож заторопился к дому.

– Стоять! – одернул его стальной голос Паблара. Убийца вскинул готовое к стрельбе оружие.

Круд остановился, медленно повернулся к Искателям. На его широком лице застыла печать изумления:

– Вы че?

– Куда заторопился? – Паблар сделал несколько шагов вперед, сокращая дистанцию. Арбалет игрушка ненадежная, на таком расстоянии можно и промахнуться.

– Дык… – беспомощно развел руками бородач. – Гезеш ведь! Сигнал дать надо. Страж велел!

– А зачем? – чересчур мягко спросил Паблар. И сделал еще один шаг. Круд побледнел, подался назад. – Стоять! – рявкнул убийца.

Здоровяк застыл.

– Не ведаю. Все сторожа такой наказ получают. Появится странник по имени Гезеш – трубить в рог. Рыцари прибудут.

– Не нравится мне это, – поделился с друзьями Друз. – Не к добру.

– Не убивайте! – взмолился Круд.

– Надо валить его, кэп. – Паблар не сводил глаз со сторожа.

Гезеш знал, что не надо. Откуда? Почему? Но просто был уверен в том, что от Стража опасности можно не ждать.

– Ну, так я убираю его? – лениво улыбнулся убийца.

– Нет, – решился Лесоруб. – По-другому нам к Стене не попасть.

– Да хрен с ней, со Стеной! – возмутился Паблар. – А если им твоя голова нужна?

– Нет. Пусть сигналит, – твердо сказал Гезеш. – Опусти арбалет.

– Но…

– Опусти!

Паблар зло разрядил оружие в землю и присел, выковыривая болт.

– Век не забуду! – благодарно выдохнул Круд и скрылся в избе. Через несколько мгновений округу прорезал громогласный рев рога. Подскочил испуганный пес, коротко взвизгнул и бросился под крыльцо.

– Большой, – прокомментировал звук Родинка. – Причем очень.

Гезеш огляделся в поисках места, где можно присесть. Неподалеку от тропы виднелось поваленное дерево. Как раз.

На душе было неспокойно. Тревожно. Не опасность, совсем нет, скорее какое-то эхо из прошлого.

Плюхнувшись на бревно, Лесоруб стащил с головы шлем и блаженно улыбнулся. Свежий воздух приятно холодил взопревшую под сталью голову.

Рядом присел встревоженный Родинка:

– А что, если и впрямь они по твою голову?

Гезеш с улыбкой посмотрел на дом сторожа. Круд так и не вышел. Затаился. Искатели расположились прямо на тропе, на щитах. Видно было, что воины нервничают.

– Тогда меня убьют, – пожал плечами Лесоруб и понял, что после этих слов как будто камень с души свалился. Стало так спокойно.

– Может, в лес вернемся? – предложил Родинка.

Гезеш мотнул головой и устало улыбнулся:

– А зачем?

– Ну…

– Да и поздно уже, – неожиданно хмыкнул Лесоруб. Родинка поднял голову и увидел…

По тропе с севера ехало пять рыцарей.

Величественные, закованные в тяжелую броню всадники не торопились. Как будто все это время находились неподалеку и ждали сигнала. Стальные гиганты верхом на могучих конях. Родинка даже присвистнул от восхищения.

Каждый рыцарь сжимал в правой руке копье, на котором от безветрия поник серый флажок.

Преодолев смятение, Гезеш оторвался от бревна и зашагал навстречу всадникам. Одинаковые шлемы с решетчатыми забралами, одинаковые серые перекидки, треугольные щиты того же цвета. Усеянные шипами перчатки, массивные поножи, латные наплечники. Лесорубу показалось, что рыцари являются полной копией друг друга. Даже коней отличить невозможно.

Искатели нерешительно поднимались с земли, с опаской глядя на приближающихся гигантов.

Гезеш оказался у невидимого барьера раньше рыцарей. Всадники остановились, не доезжая до Лесоруба пяти шагов.

– Гезеш? – прогудел кто-то из них. Кто? Низкий, равнодушный голос как будто шел от всех воителей сразу.

– Да!

– Родергрим ждет тебя, следуй за нами.

– А… – Гезеш вспомнил чешуйчатого медведя.

– Гдаффов не бойся. Своих людей можешь забрать с собой.

Рыцари медленно развернули коней. Неспешно, спокойно. Красиво.

Лесоруб махнул рукой нервно переглядывающимся друзьям и облегченно перевел дух. Значит, не нужна его голова Стражу. Интересно, он тоже будет склонять его к Прорыву? Наверняка – да.

Гезеш ухмыльнулся. Главное – дойти до Черной Стены. Попытаться ее пройти. И забыть об этом проклятом мире.

Дальнейший путь показался Лесорубу картиной бреда. Рыцари больше не произнесли ни слова. Они игнорировали любые вопросы, словно находились в иной реальности. Настоящие стальные статуи. Могучие кони мягко ступали по проснувшейся после зимы земле, не всхрапывали, не ржали. Хранили молчание под стать хозяевам.

Рыцари безропотно замирали, стоило Искателям встать на привал, на ночевку. Во мраке бледнели их недвижимые силуэты, и то, что воители ни разу не спешились, говорило яснее любых слов. Они не люди. Искатели и сами избегали разговоров, словно заразившись тишиной от безмолвных воинов.

Пару раз отряд атаковали гдаффы, и рыцари оживали. Из неторопливых, отстраненных существ всадники превращались в стремительных бойцов.

До Искателей не добралась ни одна из чешуйчатых тварей. Все закончили свои дни на копьях безмолвных гигантов.

Так прошло еще два дня пути. А на третий тропа вывела на огромное, безжизненное, когда-то выжженное поле, северный край которого обрезала черная пелена.

Посреди пустоши возвышался древний замок. Серые камни на фоне Стены казались ослепительно белыми.

– Родергрим ждет, – прогудели рыцари и остановились. – Идите.

Искатели направились к крепости, не сводя глаз с черной преграды, отделяющей Счастливые Земли от всего остального мира и слитой с мраком горелого поля.

Шли молча, напряженно, неуверенно. Цель, ради которой пришлось пересечь Киманию, была рядом.

Мудрый на каждом шагу спотыкался, тишину разрывало его тяжелое дыхание. Непонятно, как он до сих пор не сорвался на бег.

У ворот старого замка стоял человек. Он отличался от рыцарей, последние дни сопровождавших небольшой отряд Искателей. Невысокий, худой, с глубоко запавшими усталыми глазами. Стеганый подшлемник на голове. Из доспеха лишь простенькая «бригантина» да грубо сработанные поножи. Зрелище вызывало только жалость.

Зато два стальных серых гиганта по бокам незнакомца блистали несокрушимой мощью.

Едва Искатели приблизились, ожидавший вперил тяжелый взгляд в Гезеша и криво ухмыльнулся: