— Сейчас, сейчас…
— Ты где? — донесся до них голос Наташки. — Кто кричал?
— Мы тут! Никита нашелся! — Ольга ни на секунду не прекращала попытки вырвать корягу, ломая ногти и не чувствуя пальцев от холода. — Зови подмогу, он застрял. И Максу, позвони Максу… Есть!
Деревяшка расшаталась, и Никита смог выдернуть ногу. И успел сделать только шаг в сторону, прежде чем Ольга стиснула его в объятиях.
— Прости меня, прости, пожалуйста, — шептала она, как заведенная, глотая слезы.
— Прости, прости, слышишь? Прости…
— Вы что, плачете? — Никита шмыгнул.
— Господи, ты совсем замерз, — она стянула с себя шапку, пальто, кутая его, как маленького. — Не смей болеть, слышишь? Даже не вздумай…
— Только перестаньте плакать!
— Я не плачу. Это от ветра, ясно? Я вообще никогда не плачу…
Когда кассир с заправки появился на горизонте с лопатой для снега, Ольга и Никита уже вылезли на свет. Наверное, они странно смотрелись… Он в большой куртке и шапке, надвинутой на глаза, как Филиппок, и она, взъерошенная, раздетая, вывалянная в снегу. Теперь бы никто не назвал ее снежной королевой. В лучшем случае — снеговиком. Рядом шумно всхлипывала Наташка.
— Машину открой! — теперь, когда первое волнение прошло, Ольга осознала, как сильно замерзла и ударилась.
— Так ключи у тебя…
Женщины переглянулись, и неприятная догадка поразила обеих.
— Только не это… — пробормотала Ольга.
Если ключи выпали там, в снегу…
— Это ищете? — Никита с довольным видом выудил из куртки звенящую связку.
По нему нельзя было сказать, что он пережил. Обычный румяный ребенок, ни дать, ни взять, накатался на санках и пришел домой ужинать.
— Боже, дай сюда… — она распахнула «жигули».
Теперь они казались ей лучшей машиной в мире, потому что печка в них хоть и попахивала жженой резиной, но все же грела.
— Садись скорей, — суетилась Ольга. — Сейчас приедем, Таня накормит тебя… У нас шоколадный пирог, знаешь, какой вкусный? Потом обязательно в баню… Наташа, что ты стоишь? Садись и звони всем. Ты Макса уже набрала?..
— Вот он, — Наташка махнула рукой, и в подтверждение ее слов раздался визг тормозов.
Из знакомого черного внедорожника уже бежал Макс.
— Где Никита?! — выпалил он, проигнорировав присутствие Ольги. — Сынок! Слава Богу! Слава Богу… Я чуть не…
И он вцепился парню в плечи.
— Как же ты меня напугал… — пробормотал он. — Как ты умудрился так далеко уйти? Замерз? Цел? Ничего не ударил? Она тебе ничего не сделала? Пойдем скорее домой. Спасибо, Наташ!
— Так это не… — начала было та, но Ольга махнула рукой.
— Иди, — шепнула она. — Я подгоню машину.
Ей оставалось только смотреть, как эта троица усаживается в черный джип и исчезает из виду. Все было в порядке: ребенок найден, ошибка исправлена. Вот только внутри зияла огромная болезненная дыра. В том месте, где у отца стоял кардиостимулятор.
На долю секунды Ольга поверила, что Макс сможет ее простить. Что все будет, как раньше, что Никите разрешат с ней общаться, и его отец хоть раз снова ее обнимет. Но он вел себя так, будто ее не существовало. А этого Ольга перенести не могла. Злость, издевки, упреки… Но не равнодушие. И включая зажигание Наташкиных «жигулей», уже знала: больше она в Букатино не вернется.
Глава 20
Макх был вне себя. То ли от радости, то ли от злости… Сам не понимал, от чего. Но руки тряслись, как у заправского алкоголика.
Слишком много событий за один день. Отар, компромат на Лену, предательство Ольги. И пусть она примазывалась к спасению Никиты, он-то знал: теперь, когда конкурентка устранена и путь на Якиманку чист, Оля может сколько угодно изображать из себя святую невинность, но он ей больше не поверит. Да, он был глуп и слеп, как самец в брачный период. Но на своих ошибках Макс учиться умел.
Он как следует пропарил ребенка в бане, напоил чаем, предупредил Элину Сергеевну, что Никиты до конца недели в школе не будет. И сам уложил его в постель, как когда-то давно. Укрыл одеялом, разрешил Терри забраться сверху, хотя и подозревал, что от его разрешения мало что зависит. Включил ночник и сел рядом. Просто не мог заставить себя отойти от ребенка, поверить в то, что самое плохое — позади. Страшные минуты… Худшие в его жизни. Когда он беспорядочно прочесывал лес, до хрипоты кричал в темноту и боялся, что больше не увидит своего сына.
— Ты зря не рассказал мне все сразу, — тихо сказал Никита.
Его разрумяненное лицо на подушке с динозаврами казалось бы совсем детским, если бы не пронзительный, внимательный взгляд.
— Ты о чем?
— О маме. Почему ты сразу не сказал… Какая она?
Макс не знал, что ответить. Меньше всего ему сейчас хотелось говорить о Лене. Но, видно, в этом и была его главная оплошность. Парень имел право знать… С самого начала.
— Я не хотел говорить о ней плохо, — признался он, взяв сына за руку. — А соврать не мог.
— Я бы понял.
— Что сегодня произошло? Она наговорила тебе гадостей?
— Пыталась… Сначала пришла тетя Оля, спросила, хочу ли я увидеться с мамой… Эй, мне же больно! — Никита отдернул руку.
Макс только сейчас осознал, что машинально сжал ладонь.
— Прости. Прости, пожалуйста. Зачем ты пошел с ней? Я же просил сидеть дома.
— Только не злись, ясно? — нахмурился Никита, и Максу показалось, что он смотрится в зеркало. — Я сам так решил. Она привела меня в отель, сказала, чтобы я звал ее, если что. И предупредила маму, чтобы из номера — ни шагу.
— Так зачем же ты пошел?..
— Говорю же: не психуй. Маме кто-то позвонил, она сказала, что это ты. Что нужно привезти меня куда-то… Короче, я только потом понял, что она наврала. Честно, я был рад, что она отвезет меня к тебе, потому что… Она неприятная.
— В смысле?
— Она ненастоящая. Разговаривала со мной, как с маленьким. Говорила какую-то ерунду, что ты не пускал ее ко мне… Короче, пыталась навешать на уши. Я ничего ей не говорил. Я просто смотрел и думал, что если бы у меня был ребенок, я бы тоже его с ней не оставил.
Макс опешил. Он всегда знал, что Никита рассудительный и не по годам разумный парень. Но сделать такие выводы? Так безошибочно прочитать ложь там, где сам Макс смог ее распознать только через несколько лет брака?! Вот, что значит свободный от гормонов мозг…
— Я хотел предупредить тетю Олю, но в холле ее не было, и мама сказала, что она тоже поехала к тебе навстречу, — продолжал Никита. — Но я быстро понял, что это вранье. Во-первых, мы ехали в сторону Москвы, во-вторых, они что-то говорили про отель… Я толкнул этого типа на повороте, и мы…
— Ты — что?! — Макс не верил своим ушам. — Ты же мог погибнуть!
— Не говори ерунды, — поморщился Никита. — Я все продумал. Скорость была небольшая, а у этой машины самые высокие показатели безопасности. На «Дискавери» показывали краш-тесты… И потом там как раз обочина низкая, и сугробы… Пока они чухались, я сбежал.
— Но следы вели в лес!
— Сначала я пошел туда, потом решил: слишком опасно. По своим же следам вернулся на трассу и побежал назад. Сообразил, что если они сейчас смогут выехать, то поедут в Букатино, поэтому свернул чуть вбок и искал место, чтобы позвонить. Неужели неясно?
— И почему не позвонил?
— В кафе, где летом делают шашлыки, мне не разрешили, — спокойно рассказывал Никита, будто речь шла о простом школьном дне. — Сказали «гуляй отсюда, мальчик». Ну вот. Я пошел дальше, пока не увидел заправку. А около нее застрял, и потом приехала тетя Оля. И вытащила меня. Рыдала, как ненормальная.
— Оля? — насторожился Макс. — А разве не Наташа? Это ведь она мне позвонила… — Да нет, конечно! И куртка на мне была Олина…
Об этом Макс не подумал. Да, ему показалось, что сын как-то уж слишком укутан, но… Ольга? Зачем ей это? Она ведь получила, что хотела: Якиманку. Благодаря компромату Отара, больше было не о чем беспокоиться. Наверняка, папка уже у совладельцев «Венеры»… Так зачем она потащилась искать Никиту? Еще и одежду свою отдала… Плевать. Больше Макс на эти грабли наступать не собирался.