- Реальный случай? - жую спичку.

- В Калифорнии, - светится Вовчик.

Хмыкаю.

Что-то, а обстановку своими глупостями этот парень разряжает неплохо.

Пустая сельская дорога с кочками и ямами, на ней будто по волнам едешь.

И стоишь тоже, кажется, что горизонт кривой, покосился.

Или это я. Голову дома забыл, как учителя говорили. Только поправочка - не дома, а в офисе, Зайка сегодня снова в короткой юбке.

Мне бы к ней.

Жую спичку, лениво смотрю по сторонам, неподалеку шумит река, успокаивает.

Машин нет, обозрение, как на ладони. Если Микки со шрамами выбрал для встречи эту точку - значит, дело в шляпе.

Он согласен.

Наверное.

Щебечут птицы, капот теплый, я греюсь, хочу курить.

Нужно держаться. Алена не курит, и я не буду.

И ещё на сегодня висит вопрос.

- Где взять аленький цветочек? - спрашиваю вслух. - Или этот, как его...цветик.

- Семицветик? - шустро догадывается Вовчик.

Да ладно, они, похоже, с Алёной одни сказки читали.

- Ага. Его.

- Ну, вообще, босс, - Вовчик, озадачившись, чешет затылок.

- Ш-ш, - шикаю и прислушиваюсь.

Сначала различаю звук работающего мотора. И лишь потом на повороте появляется черная точка автомобиля.

- В машину, - командую Вовчику и выпрямляюсь.

Хлопает дверь - и с этим хлопком мою цветочную озабоченность отрезает, с напряжением всматриваюсь в приближающуюся тускло-красную легковую развалюху.

Странный выбор для вора в законе, раскатывающего на лимузинах.

Чем бы дитя не тешилось.

Водитель курит, в окно вылетает дым, с ветром смешивается.

Черт дери этого мужика, я же бросаю.

Авто тормозит напротив моего кубика. Водитель все ещё курит.

Нетерпеливо перебираю в карманах мелочь.

И когда бычок щелчком вылетает в окно - открывается задняя дверь.

Сдерживаю глупую улыбку, ну что за представление, Микки, как и моему деду надо внимания.

Он с достоинством выбирается из этой ржавой консервной банки, поправляет клетчатую кепочку. Неспеша шагает ко мне, помахивает каким-то белым рулоном.

- Погода сегодня - песня, - делится он впечатлениями. - Сейчас бы на рыбалку, на природу, от городской суеты подальше.

- Костер, шашлыки, комарье, - дополняю мечту. - Добрый день.

- Добрый, - он равняется со мной. Изучает меня цепким взглядом, в котором и тени от его напускного стариковского спокойствия нет. - Подумал я, Саша, - говорит он после бесконечного молчания.

Вот да. Вовчику бы поучиться выдерживать паузы, у меня по спине уже пот ползет.

- Какой у меня процент? - Микки расправляет на моем капоте скрученный в трубочку лист ватмана.

- Четырнадцать, я уже говорил, - смотрю на ватман и убеждаюсь - да, Микки в деле.

- С меня только план дома, как и договаривались, - Микки тычет скрюченным пальцем в схему на ватмане. - Коттедж на сигнализации. Во дворе два добермана, два охранника в будке, два в доме. Вооружены. Никаких "Макаровых" и "ПСМов", ваши братковские пушки.

То есть стреляют очередями.

Хмуро киваю.

- Коллекцию свою он держит, - Микки ведёт пальцем по плану. - Вот здесь. Специально оборудованное помещение, там свет, влажность, ты понял.

- Понял.

Он отступает, я сгребаю ватман.

Он смотрит по сторонам, шумно втягивает носом воздух, на лице прежнее благодушие.

- Давай.

- Что? - скручиваю план, вскидываюсь. Ничего вроде не забыл, расчет после работы.

- Анекдот напоследок, - поясняет Микки.

Опять.

- С анекдотами сегодня напряжёнка, - улыбаюсь. Потрясаю ватманом. - Надо...

- А ты подумай. Две минуты уж старику удели.

Он зыркает черными глазами. У него это пунктик какой-то походу, лично для меня.

Ну, нет, мне не в лом.

- Анекдот. Про преступника и узкий проход...

Через две минуты сажусь за руль. Бросаю план на заднее сиденье. Сквозь стекло наблюдаю за Микки, он, посмеиваясь, идёт к машине.

- Вовчик, - киваю помощнику, - твои анекдоты пользуются спросом.

- Реальные случаи, - поправляет он. - Ну как там, босс? Работаем?

- Да, - с сомнением смотрю на его радость, запускаю двигатель.

Работа назревает серьезная, увести коллекцию картин из охраняемого дома криминального авторитета - как бы не пришлось самим себе полицию вызывать, если запалят.

Вовчика брать с собой нельзя. Он преданный, но...реальный случай.

- Два главных авторитета в городе, Саша Север против Лехи Веста - как звучит, - примеряется Вовчик к нашему ограблению.

Он прав, сопру у Лехи эти картины - и войну развяжу. Доказательств у меня нет, что это он мой груз заворачивает, в дела мои лезет, но я знаю - половины города ему мало, ему бы весь мир, Наполеоном себя мнит, захватчик хренов.

Так что я прав.

Надо наказать.

- На связи, - высаживаю Вовчика в центре.

Рулю в офис, в зеркало кошусь на ватман, на дороге высматриваю магазины. Взглядом натыкаюсь на очередную вывеску и ухмыляюсь - с аленьким цветочком облом-с, но кое-что на замену есть.

В магазине торчу полчаса. Терплю, это же ради зайки.

Продавщицы стреляют глазками, попутно составляют сладкий букет. Шоколадные конфеты с ликёром, вафельные трубочки, печенье с ванильным кремом - все упаковывают в черную, с красным отливом, бумагу, я бы уже и сам это съел.

С букетом сажусь в машину, представляю рыжую сластёну и улыбаюсь, сегодня я ее просто так не отпущу, хватит от меня бегать.

Ужас какой.

Самый настоящий погром!

Скидываю туфли, на которых становится невозможно стоять без боязни свернуть себе шею, и заполошно оглядываюсь: и как привести все это в порядок?

Я такое только в американских комедиях видела типа «Один дома», где с помощью хитроумных ловушек, потянув за ниточку, комната в развалины превращается.

Сейчас ни за какую ниточку тянуть не пришлось. Все это сделала не слишком умная и ловкая шпионка-секретарша!

- Так, глобус, - поднимаю этот, невесть зачем засунутый на шкаф, шар, и понимаю: на место я его не верну. – Хм, если что, ты сам упал. Нечего круглые предметы на прямую поверхность помещать, фи!

Кладу его обратно на пол, и принимаюсь собирать папки, вывалившиеся из накренившегося шкафа. Машина сигналит в опасной близости от нашего офиса, и я подпрыгиваю от испуга.

Неужели, Саша вернулся?

Папки выпадают из ослабевших, и чуть вспотевших рук. Несусь к окну, и вздыхаю с облегчением.

- Уфф, вот ирод, сигналит он тут! – грожу кулаком в окно, и приоткрываю его.

Возвращаюсь к папкам, и кладу их на свои места. Надеюсь, так и было. Саша почему-то не заставляет меня наводить порядок в его бумагах, тогда как Володя по двадцать раз на дню меня ради этого вызывал: подай, принеси, унеси…

… что несколько раздражало, несмотря на всю мою радость от того, что я могу его видеть.

Взрослый же мужчина, а такой бестолковый. Хорошо хоть шнурки сам завязывать умеет, надо при случае поблагодарить его маму, которая научила его выполнять эту нелегкую задачу.

- Так, - отряхиваю ладони от воображаемой пыли, - теперь я точно заслужила порыться в твоих вещах, Саша! Сам виноват, нужно дверь закрывать, зная, что в приемной сидит любопытная секретарша.

К тому же, рыжая секретарша!

И где же мне порыться?

Дергаю ручку рабочего стола, и он открывается, а там…

- Вот пошляк! – не знаю, зачем, беру в руки и рассматриваю пакетики из фольги.

Презервативы – это хорошо, как нам в школе говорили. Это даже замечательно, учитывая эпидемию ВИЧ, но зачем держать их на работе?

Кого это Саша собрался… хмм, радовать?

Если меня, то фигушки.

А если тетю лошадь, то…

- Гад какой, - бросаю резинки в стол, хотя с удовольствием бы выбросила их в мусорное ведро. – Развратник!

Со злостью дергаю ручки запертых ящиков стола, а перед глазами так и стоит картина, как Саша проходит мимо меня эдакой вальяжной походкой, ведя за собой тетю лошадь. Или ту грудастую, из ресторана. И бросает мне: «Не беспокоить!».