Но во-первых - он спит крепко, храпит громко, даже радио у дивана оставляет включенным и не просыпается.

А во-вторых - это Зайка.

Я не сдержусь, и я не усну просто так рядом с ней.

Дед подливает Алёне вино.

- За знакомство? - она поднимает бокал, лукаво улыбается.

А я от этой улыбки, искренней, почти детской, на стуле обмякаю и улыбаюсь в ответ.

Что все-таки за девочка, какая красавица - и досталась мне.

- Следующий тост за любовь, расскажу притчу, - чокаюсь с дедом, с Алёной, залпом пью вино. Игнорирую сотовый, что в кармане зудит, но он не смолкает. - Аленчик, салата мне добавишь? - глазами показываю на свою пустую тарелку и подмигиваю ей, встаю из-за стола.

Шагами меряю тропинку, под деревом торможу. Достаю телефон и в трубку весело гаркаю:

- Вовчик, что-то срочное? Я с семьей.

- Виноват, босс, - помощник сразу пугается, словно я его за этот звонок вздерну, по голосу моего прекрасного настроения не отметил.

- Что там, Вов? - пинаю провод - он тянется из дома - дед свой магнитофон поставил возле стола, чтобы зайка слушала музыку. Этот старенький кассетный монстр давно выкинуть пора, я и музыкальный центр привозил, и компьютер, но мой старик не оценил, подарочную технику на веранде складирует.

- Там это...- помощник мнется. На фоне тихо, гулко, будто он в сортире засел. - Короче, Леха Вест у нас в ресторане быканул. Побили там посуду, бутылки, столы перевернули.

Ладонью упираюсь в шершавую кору дуба, жую губу.

В том ресторане мы с зайкой встретились, когда я с Микки со шрамами дела обсуждал, а она с директором Володей ужинать собиралась.

И там моя территория, а Леха Вест оборзел вкрай, если свои разборки ко мне перенес.

- Понял, - говорю Вовчику, - у меня выходные, я с девушкой. На следующей неделе.

- Да-да, босс, отдыхайте там, - оживляется помощник. - Я тоже немножко гуляю.

Усмехаюсь и сбрасываю - знаю я его гулянки.

Сую телефон в карман, дышу. Где-то вдалеке птицы чирикают, и воздух чистый - просто с ног валит, приезжаю сюда и понимаю деда - куда ему отсюда, здесь так хорошо.

Мечтаю остаться насовсем, с зайкой, ей вроде тоже нравится.

Но следующая неделя будет напряжённой. Висит вопрос с Лехой, я его осадить должен, картины спереть. И Микки со шрамами свою долю от этого ограбления ждет.

Тру лоб, иду к столу, смотрю по сторонам - полутемень, только на пятачке, где мы ужинаем свечи горят.

И у калитки вырисовывается неровный силуэт, кажется, соседка.

Включаю фонарик на телефоне, свечу туда.

- Что ж ты, - женщина загораживается от света ладонью, выплевывает что-то чёрное - стояла и семечки грызла. - Убирай, давай! - кричит.

Равняюсь со столом и гашу фонарик.

Брякает калитка.

- Что там такое? - тревожится зайка и откладывает на тарелку мясо.

- Соседка, - бухаюсь на табуретку рядом, рукой обвиваю тонкую талию, притягиваю девушку к себе. - Как ты тут?

- Объелась, - она тихо хихикает мне в губы. - Саш, давно так не отдыхала.

- Тебе все нравится? - закидываю руку ей на плечи.

- Очень, - Алена подаётся ко мне, льнет, словно так и задумано изначально, наверху где-то, далеко за звездами и этой чернотой неба так было, наши имена записаны рядом.

- Райка, пришкандыбала таки, - дед стучит палкой по столу, машет на приблизившуюся соседку. Кряхтит. - Ну садись.

Стула только три, гостей мы не планировали. Поднимаю с места Алену и толкаю соседке табурет.

- Присаживайтесь.

- А я смотрю, музыка играет, деда Герасима слышно, дай, думаю, загляну.

Рая болтает, я усаживаю зайку к себе на колени. Обхватываю крепче, спиной прижимаю к груди, губами касаюсь мягкого, чуть оттопыренного ушка:

- Удобно?

- Да, - шепчет в ответ зайка, ерзает у меня на коленях. Со стола подхватывает бокалы, один передает мне. - Тост за любовь ты обещал.

Покачиваю стакан, смотрю, как темная жидкость плещется по стеклу. Соседка Рая что-то впаривает деду про огород, тот, привычно, покашливая, слушает.

- За здоровье не пьют - за него молятся, - губами веду по тонкой шее, собираю мурашки, - за счастье не пьют - за него борятся, - прикусываю нежную кожу, - за любовь не пьют - ею занимаются, - встаю со стула, придерживаю дрожащее девичье тело, - а пьют за мечты - они сбываются.

Утягиваю зайку на тропинку.

Я этот тост от Вовчика услышал, он мне куда больше нравится его баек о преступниках. Тост красивый, я с ним согласен, отражает меня.

И Алёне нравится.

Идём молча, пьем, она сжимает мою руку.

- Красиво, - нарушаю паузу.

Она задирает голову к звёздам, я веду ее. Теплый ветер треплет рыжие волосы, доносит до меня аромат, свежий, цветочный, с фруктовыми нотами вперемешку.

За спиной остаётся музыка, голоса деда и соседки Раи, негромко брякает калитка, под ногами мнется трава.

Я очень давно не был так счастлив. Возможно даже, с дня рождения, когда мне семь лет исполнилось, и родители подарили КамАЗ, тот самый, с витрины магазина "Детского мира", мимо которого мы в садик каждое утро ходили.

Тропинка извивается, выходим к берегу.

Речка тихая, в темной глади луна отражается так ярко.

Сбрасываю куртку в траву у самой воды и укладываю зайку.

- Саш, - Алена, словно опомнившись, приподнимается на локтях. - Постой.

- Зачем? - расстёгиваю ремень. Берусь за резинку ее брюк и тяну ткань по бедрам, оголяя светлую кожу. - Тебе холодно?

- Н-нет...тепло...- она сама, как патока, растекается по моей куртке, выгибается, позволяя себя раздеть, тянет руки ко мне, рывком, за воротник футболки, приближает мое лицо к своему.

Жду каких-то слов, но она молчит, смотрит пристально, кусает губу, зелёные глаза диким светом светятся в этой темноте, и я убеждаюсь - ведьма, иначе почему я так бесповоротно в нее?

- Хочу тебя, Саш, - кратко выдыхает она. - Скорее.

Улыбаюсь. Чувствую смазку на складках и рвусь в нее, но сдерживаюсь, вхожу плавно, под ее тягучий стон. Ладонями ныряю под упругие ягодицы, вдавливаю в себя.

Сочный шлепок - и мы вместе, слиты, я в ней, и я двигаюсь, медленно, теряю мысли, весь разум, и слушаю, ее просьбы, ещё и еще.

- Зайка, - нахожу ее губы, в нее толкаюсь, мне сносит крышу, и я признаюсь, что это любовь, наверное, я необратимо, я навсегда, напрочь и всецело влюблен.

- Саш, не стоило заезжать за мной, - вздыхаю, а затем улыбаюсь мужчине, и сажусь в машину.

- Привет, зайка, - он притягивает меня к себе, и упоительно целует.

Так жарко, что весь рабочий настрой вылетает из головы, и хочется остаться с Сашей наедине – в машине, или в квартиру подняться, или… да хоть куда. Главное – с ним.

Эти выходные были прекрасны. Наверное, никогда я не была счастливее, и не только из-за сумасшедшего секса. Все дело в мужчине, который сейчас уверенно ведет машину – именно он и есть причина моей радости.

Саша умеет прогонять дурное настроение.

Он может развеселить одной фразой, дурачиться не стесняется, несмотря на возраст.

А когда время веселья проходит, и его глаза опасно темнеют – тогда и случается волшебство под названием…

… любовь?

- Высади меня здесь, пожалуйста, - кладу Саше руку на плечо, и киваю на парковку у торгового центра. – Дальше я пешком пойду.

- Не глупи.

- Саш, - бросаю на мужчину укоризненный взгляд, и много чего хочу ему сказать.

Что мне надоел Славик, сующий свой нос не в свое дело.

Что коллеги, к хорошему отношению которых я привыкла, будут носы морщить: директор и секретарша – как банально.

- Ладно, Аленка, но, - Саша паркуется, но придерживает мой ремень безопасности, чтобы не выскочила из машины, - я, все же, не мальчишка. И прятаться не стану. Сегодня, так и быть, но потом…

- Да-да, - отрываю мужские руки от ремня, и прижимаюсь губами к чуть колючей щеке. – Как скажешь. Ну все, я побежала, а то на работу опоздаю, и директор, - подмигиваю Саше, - меня накажет.