Может быть, все сработает как надо…

Хигриг склонился над телом легионера О'Нэйла и вытащил пусковую установку фактор-ракет из одеревеневших пальцев погибшего. Ничто не было способно заставить НСО-убренфара потерять самообладание: ни вид мертвого тела, ни шорох пуль, рикошетом отлетающих от бронированного скафандра. Хигриг дважды, не торопясь, проверил установку, нацелил ее на ближайший танк и пробежался пальцами по панели управления. Ракета с ревом вылетела из ствола, словно влекомая страстным желанием ринуться в бой.

Ракета взорвалась, попав в отделение водителя, из танка взвились клубы черного дыма. Хигриг удовлетворенно стиснул зубы. «Я – Жанги! Я – Воин!»

– Давай, серж! Мы тебя прикроем! – кричал капрал Джонсон, стоя в дверях ближайшего строения плантации с зажатым в руках МЕКом. Он нажал, на курок, и глухой рокот пулеметных очередей заглушил стрекот автоматов аборигенов.

Хигриг покопался в вещмешке О'Нэйла, но больше там не оказалось фактор-ракет. Он яростно швырнул ставшую бесполезной пусковую установку в сторону противника и взялся за свое кинетическое ружье. Дав длинную очередь, он помчался к строению, не обращая внимания на вражеские пули.

– Докладывай! – рявкнул он на Джонсона, когда тот захлопнул за ним дверь.

Руссо взглянул на ком-терминал.

– Убиты еще двое… Вместе с О'Нэйлом будет трое. Деландри говорит, что обезьяны подобрались слишком близко к санитарной палатке. Она не знает, сколько продержится ее отделение.

– У Бэйкера осталось по пол-обоймы на человека, – сообщил Джонсон. – Черт, скоро нам придется швырять в них камнями.

– У меня осталась последняя фактор-ракета, – раздался еще один голос.

– Эй, серж, – оживился Руссо, – У меня на мониторе появились кое-какие забавные картинки. Похоже, какая-то передача…

– Неважно, – резко ответил Хигриг. – Возьми свое оружие.

– Куда мы пойдем, серж? – поинтересовался Джонсон.

– Мы пойдем в атаку, – ответил Хигриг. – Будем прорываться в джунгли. Передай, пусть Воины соберут любое туземное вооружение, котррое найдут на своем пути.

– Но это же самоубийство! – громко сказал легионер Грэйх.

– Да, но некоторым из нас удастся выбраться, – заметил Хигриг. – Остальные же… лучше умереть настоящими Воинами, чем сидеть в этой вонючей дыре.

Джонсон широко улыбнулся. Хигригу потребовалось некоторое время, чтобы понять, что так человек выражает свое согласие, а не пытается оспорить его приказ.

– Я – с тобой, серж, – произнес Джонсон. – К черту горилл! Покажем им, что такое Легион дьяволов!

– Легион! Легион!

Фрейзер подхватил боевой клич, вырвавшийся из глоток его солдат, когда они выбрались из джунглей, ударив в тыл атакующим ханнам. Лейтенант удивлялся странной перемене, которая произошла с субалтерном Ватанакой: обычно невозмутимый и спокойный японец был невероятно возбужден, грозно размахивал ФЕКом и выкрикивал ругательства, как обыкновенный легионер.

Справа легионер Хсу упал на одно колено, навел фактор-ракету на легкий танк противника и выстрелил. Снаряд врезался в то место, где башня соединялась с корпусом. В небо поднялись клубы дыма и пламени. Где-то завыл ФЕК, сметая вражеских солдат, укрывшихся за поверженной металлической глыбой.

На противоположном конце огромного поля плантации цепи ханнов как ни в чем не бывало продолжали атаковать штрафную роту. Со своей позиции лейтенант не видел здания, в котором забаррикадировались легионеры, кроме того, звуки одной ожесточенной битвы заглушали звуки другой. Именно это обстоятельство играло ключевую роль в плане Фрейзера. Туземцы, атакованные с тыла, были ошеломлены. Резервный взвод Ватанаки легко справлялся с численно превосходящими силами врага.

Фрейзер на мгновение задумался. Как в настоящий момент обстоят дела у штрафной роты? Лейтенант строго придерживался решения не выходить на связь с уцелевшими легионерами и не пользоваться радиочастотами, чтобы не привлечь к себе внимание воюющих на другой стороне поля ханнов раньше времени. Он стремился застать противника врасплох и поразить в одну минуту. С тех пор как туземцы научились находить сенсоры дистанционного наблюдения легионеров, Фрейзер стал относиться с большим уважением к их способностям.

Кроме того, он вспомнил, что Келли Уинтерс утверждала, будто видела в штабе армии аборигенов семти. Возможно, та каракатица и заварила всю кашу. В таком случае, ханны могли иметь оборудование и приборы наблюдения, превосходящие их технологический уровень… пусть уж штрафная рота действует в неведении, что к ней спешит помощь.

Внезапность появления даст дополнительную выгоду легионерам.

Игра стбила свеч. Если противник и прослушивал коммуникационные частоты Легиона, то определенно не занимался анализом каналов, использовавшихся ротой Браво. Еще несколько минут, и штрафной роте можно будет сообщить о присутствии товарищей.

Хсу выпустил в сторону разворачивающегося танка еще одну ракету. Этот выстрел был менее удачен. Ракета сорвала лист брони с левой стороны, но не помешала махине закончить разворот.

Танк двигался вперед, грозно клацая гусеницами, вмонтированный в башню пулемет яростно плевал огнем. Хсу упал, пораженный насмерть. Кровь сочилась из десятка ран на руках, ногах и животе – крупнокалиберный пулемет легко пробил комбинезон легионера, рассчитанный только на защиту от легкого оружия. Тран подхватил пусковую установку и подобрался ближе к танку. Несколько секунд Фрейзер с замирающим сердцем следил, как башня поворачивалась, пытаясь поразить Трана.

Легионер вскрикнул и выронил фактор-ракету, охваченный пламенем.

Огнедышащий танк выдвинулся на новую позицию, несколько раз выстрелил, едва не попав в Ватанаку, укрывшегося за валуном справа от Фрейзера.

Загудели турбины – на поле появился «Саблезуб». Вездеход развернулся и двинулся на огневую точку, его броня и лопасти турбин выдерживали высокотемпературные условия. Игначук навел плазменную пушку и выстрелил, мгновение спустя танк, погубивший нескольких легионеров, превратился в лужу расплавленного металла и облако поднявшейся к небесам пыли. Ударная волна сбила Фрейзера с ног. Лейтенант был поражен видом упирающейся в небо колонны дыма и градом расплавленных обломков, падавших на плантационное поле. Над хаосом, который прежде был боевой машиной, несколько секунд кружил в воздухе обломок брони, затем упал на землю и еще некоторое время продолжал танец агонии. Погребенные под обломками своего танка ханны пронзительно кричали.

Пошатываясь, Фрейзер поднялся на ноги. Он с опаской думал о том, что взрыв мог сделать с его людьми. Но легионеры в полном составе быстро пересекали поле боя, преследуя жалкие остатки войск ханнов. То тут, то там туземцы бросали оружие и опрометью бежали, стараясь укрыться в чаще джунглей. Многие погибали на месте.

Спустя несколько минут бой, – а возможно, и вся битва – закончился.

– Великолепная тактика, лейтенант Фрейзер! Превосходно!

Фрейзер попытался стряхнуть гнетущее чувство, которое в нем вызвал вид сержанта-убренфара. Мощное чешуйчатое тело инопланетянина было покрыто царапинами и мелкими ранами, не хватало многих чешуек. Однако Хигриг яростно воспротивился, когда ему предложили оказать первую медицинскую помощь.

Когда подразделение Фрейзера пробилось наконец к позициям штрафной роты, огромный убренфар возвышался в центре поля в окружении мертвых ханнов. Он неистово размахивал ФЕКом, в котором давно уже не было ни одного патрона, и громко распевал какую-то военную песню своего народа. Казалось, Хигриг держал в руках не ружье, а какой-то гигантский кривой нож, закаленный в огне сражения.