– Если ты собрался вздремнуть перед утренней дракой, ты выбрал чертовски странное место, – сказал Риттер, и его голос вывел меня из глубоких раздумий.

Я отпил кофе и посмотрел на него. Да, вне всякого сомнения, теперь это был полковник СБА Джек Риттер, а Феникс ушел. Я уже научился распознавать их. Одно тело, но разные интонации и разные выражения одного на двоих лица.

– Ты даже не спросишь, что пропустил?

– Не спрошу, – сказал Риттер. – Потому что я все слышал. Мой… сосед предоставил мне такую возможность. Более того, мы с ним пообщались, и теперь я знаю все о регрессорах и о твоей с ними связи, – он вздохнул. – А также и о моей с ними связи.

– Ты не шокирован?

– Я умираю. Умирающих трудно шокировать. Ты действительно не знал, что ты регрессор?

– Наверное, я догадывался, – вздохнул я. – Где-нибудь на подсознательном уровне. Мое предвидение будущего, моя память… Странные сны, которые мне теперь снятся. Во сне я все время вижу войны. Я думаю, это прорываются воспоминания о моих предыдущих жизнях.

– Или же это просто сны, а ты подгоняешь их к новой информации, – предположил Риттер. – Впрочем, Феникс не стал от меня ничего скрывать, по крайней мере – ничего важного. Когда у вас один мозг на двоих, трудно что-то утаивать, а лгать, так и вовсе невозможно. Я верю в то, что ты регрессор.

– Я сам верю в то, что я регрессор, – сказал я. – И это самое поганое.

– Увы, сие не дает тебе никакого тактического преимущества. Ты узнал правду, но никаких новых способностей это тебе не принесло.

– Феникс утверждает, что новые способности придут ко мне со смертью этого тела.

– А что толку, если в энергетической форме тебе долго не протянуть?

– Толку немного, – согласился я.

– Ты на самом деле хочешь попробовать остановить вторжение?

– Хочу. Но я еще не придумал как.

– Думаю, я смогу тебе в этом помочь, – заявил Риттер. – Не буду сейчас ничего обещать, но у меня возникла одна идея, и мне кажется, что ее стоит проверить.

– Что за идея?

– Не забивай себе голову, – махнул рукой Джек. – По крайней мере, пока. Сначала тебе нужно пережить это утро и разрулить текущий кризис. Кстати, ты неплохо вывернулся с этой идеей регентства. Если все пройдет гладко, то кленнонцы станут беречь тебя, как зеницу ока.

– В качестве противовеса Джелалу, – согласился я. – Но я не уверен, что это так уж хорошо. Наверняка они постараются вывезти меня с Леванта и посадить под замок, чтобы со мной гарантировано ничего не случилось.

– Если ты собираешься прожить долго, то все сложилось не так уж и плохо, – рассудительно отметил Риттер. – Но если ты намерен вмешаться в ход событий и попытаться остановить скаари, то это обстоятельство может тебе помешать.

– Вот и я о том же.

– Ладно, об этом тоже пока забудь, – предложил полковник. – Я еще не проверил свою идею, она вполне может оказаться пустышкой. А тебе нужно сосредоточиться на драке с Керимом. Будем решать проблемы по мере их поступления.

– Слишком много их в последнее время поступает.

– Лихие времена, – сказал Риттер. – Любопытно было бы почитать, что напишут про этот период в учебниках истории.

– Учитывая, что этот учебник, скорее всего, будут писать скаари, можно легко предположить, что там будет сказано, – хмыкнул я. – Примерно так: «Это было время нашего окончательного триумфа, время, когда мы сокрушили жалких млекопитающих, в огромном количестве расплодившихся по всей галактике и возомнивших о себе невесть что. Время, когда Гегемония наконец обрела единство и стальным кулаком обрушилась на представителей низших форм жизни, время, когда мы огнем и мечом… тьфу ты, огнем и нейродеструктором очистили этот сектор космоса для того, чтобы подарить его нашим потомкам».

– Больше смахивает на агитку, чем на учебник, – отметил Риттер. – Но что-то в этом, конечно, есть.

– Так не должно быть.

– Если мы чего-нибудь по этому поводу не предпримем, то так будет.

Шесть флаеров – три лимузина и три больших транспортника, под завязку набитые имперскими штурмовиками, – опустились на площади перед дворцом калифа.

Нас ждали.

Народу было немного, но камеры, которыми площадь была буквально нашпигована, давали понять, что за происходящим здесь будут следить все три входящие в состав Калифата планеты.

Для высокопоставленных зрителей наскоро соорудили две небольшие трибуны. Большая часть мест была уже занята, пустовал только десяток кресел, предназначенных для кленнонской делегации.

Между двумя трибунами полукругом выстроилась рота «Черных драконов» в парадном обмундировании, но с боевым оружием в руках. Из транспортников высыпали кленнонские штурмовики, которые образовали второй полукруг.

Когда речь идет о высших лицах государства, все должно быть обставлено красиво и торжественно. Даже их смерть.

Особенно – их смерть.

– Пора, – произнес посол Брэдшоу.

– Пора так пора, – согласился я. – Пойдем, окропим бетон красненьким.

Водитель открыл дверцу, и посол вышел из лимузина первым. За ним Реннер. Когда появился я, в свободной белой рубашке, черных штанах и с печатью мужественной решимости на челе, по трибунам прокатился негромкий гул.

Пока Брэдшоу, Реннер и прочие шишки из посольства занимали свои места в ложе, я вышел на середину круга, образованного отборными солдатами двух наших государств. Так заведено с незапамятных времен – претендент выходит на ринг первым.

Вторым в круг вышел главный распорядитель турнира, он же рефери, он же будущий регент. В руках Джелал держал две кривые сабли, и он показал их мне, дабы я мог убедиться в том, что они абсолютно одинаковые.

– Который клинок отравлен? – с ухмылкой поинтересовался я.

– Эксперты из кленнонского посольства проверяли оружие, – оскорбился Джелал. – Вряд ли я сумел бы отравить его за те пять минут, что оно побывало в моих руках, да еще и незаметно для телекамер, которых тут слишком много.

– Только это вас и остановило?

– Конечно нет. Вы полагаете, у меня совсем нет чести?

Не, все-таки на роль великого визиря он не тянет. Коварен? Может быть. Двуличен? Несомненно. Но недостаточно изобретателен, и этот дефект все портит.

Да и чувство юмора у него хреновое. Мог бы и поддержать шутку.

Интересно, а наш разговор телекамеры пишут? Ближайшая стояла сразу за спинами «Черных драконов», метрах в двадцати от нас, и ее микрофон вполне мог уловить нашу пикировку.

И не менее интересно, чей бы клинок отравил Джелал, если бы у него была такая возможность?

Но спрашивать я не стал. Да и некогда было спрашивать, потому что под торжественные звуки фанфар на площади появился Керим ад-Дин. Претендент наконец-то дождался выхода действующего чемпиона.

Насилие – универсальная штука на все времена.

Тысячи лет цивилизации, расселение человечества по космосу, десяток смененных политических строев, а в конце концов все приходит к тому, что двое мужчин вынуждены подтверждать свои права с оружием в руках. То ли история действительно развивается по спирали, то ли цивилизация с ее правовыми и этическими нормами была ошибкой, насмешкой над слезшими с деревьев обезьянами, которые имели наглость вообразить себя разумными существами.

Кто сильнее, тот и прав.

Это было верно для вождей каменного века, и это остается верным здесь и сейчас.

Я был спокоен. Отчасти из-за того, что после сегодняшней ночи откровений Керим превратился в мелкую досадную помеху на пути к другой, более значимой цели, отчасти из-за боевого коктейля, впрыснутого доктором Кинаном и теперь циркулирующего по моим венам.

Калиф тоже наверняка прибег к услугам фармакологов. Запрет на допинг условиями поединка не оговаривался.

Керим смерил меня недружелюбным взглядом из-под густых черных бровей, молча забрал у Джелала одну из сабель и отошел на три шага назад. Для пробы пару раз взмахнул клинком, лезвие со свистом рассекло воздух. Движения у Керима были резкие и уверенные.