– Не думаю, что готов. К тому же наступила ночь, и Шахерезада прекратила дозволенные речи.

– Сейчас даже не вечер.

– Но сюда идет энсин Бигс с последними новостями, – сказал Холден. – Пожалуй, я оставлю с вами полковника Риттера, а ты пока выключи устройство, которое я собрал. Позже еще поговорим.

По лицу моего странного собеседника пробежала судорога, и вот уже передо мной сидел Джек Риттер, с растерянным видом пытающийся сообразить, где он находится и что произошло во время его последнего провала памяти.

Холден нашел чертовски удобный способ всегда оставлять за собой последнее слово.

– Я давно здесь? – поинтересовался Джек. – Пропустил что-нибудь интересное?

– Если мне не наврали, то самое интересное начнется именно сейчас, – сказал я.

– Тогда я вовремя.

Подтверждая, что мне не наврали, юный энсин Бигс принялся сотрясать мою дверь настойчивым стуком.

В кабинете посла помимо самого Брэдшоу и примкнувшего к нему Реннера меня ждал местный житель, который не только принес последние известия, но и сам оказался главной новостью этого часа.

– Это Джелал ад-Дин, глава сил планетарной обороны Леванта, – представил его посол Брэдшоу. На вид Джелалу было лет сорок. Смуглый, жилистый, невысокого роста, с аккуратно подстриженной бородкой, он носил гражданский костюм, и в нем трудно было заподозрить высокопоставленного военного. Зато родственника нынешнего калифа в нем можно было заподозрить запросто – в его лице угадывались некоторые черты лица Асада. И взгляд очень похож. – Племянник Керима. У него к нам какое-то предложение, но он согласен на разговор только в вашем присутствии.

– Разумно.

Рукопожатие у Джелала было сухим и крепким.

– После выпуска новостей дядя просто рассвирепел и едва не отдал приказ о вооруженном захвате посольства. Нам пока удается его сдерживать, но я не гарантирую, что это надолго.

– И в чем суть вашего предложения? – поинтересовался я.

Реакция Керима была весьма предсказуема и большой новостью не являлась.

– Вы хорошо фехтуете? – спросил Джелал.

– Э… что?

– Фехтование, – сказал Джелал. – Это архаичное искусство, но в дворянских семьях мальчиков обучают ему с самого детства. Считается, что оно укрепляет дух юных воинов. Не говоря уже о том, что это, бесспорно, укрепляет их тела.

– Я проходил стажировку в подразделении «Черных драконов», – протянул я. – Безусловно, я могу за себя постоять в ближнем бою, но это сильно зависит от того, о каком оружии идет речь.

– О сабле, – уточнил Джелал. – Это такой слегка изогнутый меч.

– Не сомневаюсь, что если мне дадут пару уроков, я с этим справлюсь. Но зачем?

– Мне это уже не нравится, – сообщил Реннер.

– Существует исторический прецедент, – объявил Джелал. – Около семисот лет назад калиф умер, не назвав наследника, и на трон претендовали сразу двое. За каждым стояли определенные силы, у каждого были свои сторонники, и они никак не могли договориться. Тогда они решили доверить судьбу трона выбору Аллаха и вышли на поединок. Калифом стал победитель.

– Проигравший, я полагаю, к Аллаху и отправился?

– Верно, – подтвердил Джелал. – Но этот поединок позволил избежать гражданской войны, которая была бы неминуема, если бы стороны не договорились.

– Теперь это не нравится мне еще больше, – сказал Реннер. – То, чего мы пытаемся избежать, гораздо хуже, чем просто гражданская война, и я не стал бы доверять такое дело случаю.

– Воле Аллаха, – поправил его Джелал. – Амаль, если вы хорошо фехтуете, это стало бы самым простым решением нашей проблемы.

– Он плохо фехтует, – заявил Реннер.

– Я научусь, – пообещал я.

Посол Брэдшоу неодобрительно поиграл складками на лбу.

– Я читал об этом случае, но считал, что это архаизм. Не могу поверить, что в наше время сложные политические вопросы можно решить таким образом, – сказал он. – И вы всерьез считаете, что, если Амаль бросит Кериму вызов, тот его примет?

– Керим сейчас в ярости и склонен принимать необдуманные решения, – пожал плечами Джелал. – Он бы уже натворил кучу глупостей, если бы мы, и я в том числе, его не отговорили. На этот раз мы не станем его отговаривать.

– Почему вы так просто идете против родственника? – спросил Реннер.

– Я военный, – напомнил Джелал, – и знаю предел прочности нашей обороны лучше любого другого. Нам не выстоять без помощи Империи.

– Но вы так и не смогли убедить в этом своего дядю.

– Не потому, что не пробовал. Но я вижу, что мне его не убедить, а время уходит. Поэтому я и пришел к вам.

– И вы уверены, что он выберет саблю?

– Он – традиционалист, а сабля – традиционное оружие. К тому же он знает, что Амаль стажировался у «Черных драконов» и обладает реальным боевым опытом. Современное штурмовое оружие не даст дяде такого преимущества, как старое холодное.

– Старый добрый способ, – кивнул я. – Я согласен. Давайте покончим со всем этим.

– Я почему-то не думаю, что это уже все, – вставил посол Брэдшоу. – Не так ли, Джелал?

– Время уходит, – повторил тот, сверкнув глазами из-под густых бровей. В тот момент я подумал, что никогда не стоит доверять человеку с взглядом Асада ад-Дина. – Если бросать вызов на поединок, надо делать это сейчас, пока народ взбудоражен известием о возвращении Амаля, пока сам Керим на взводе. Если мы упустим момент, вас просто вышвырнут с планеты, и это в лучшем случае.

– Мы это поняли, – сказал Реннер. – Но я согласен с послом, тут есть что-то еще. Империя получит союз, Калифат получит защиту, а что хотите выиграть от этой сделки лично вы?

– Безопасность для своей родины. – Джелал обнажил крупные, желтые от табака зубы в хищной ухмылке. – И еще кое-что.

– Власть, – сказал я. – Он хочет власти. Ведь вы хотите власти, Джелал?

– Хочу, – не стал отрицать он. – Могу я говорить начистоту?

– Начинайте, – разрешил я.

– Вы же на самом деле не хотите здесь править, – сказал он. – Вам нужен союз, но вряд ли лично вы намерены задержаться здесь надолго. Да, вы – национальный герой, вдруг появившийся из ниоткуда для того, чтобы восстановить справедливость, сейчас вы ожившая легенда, и наш народ вас поддержит. Но пройдет время, эйфория схлынет, и люди начнут видеть вас таким, какой вы есть. А вы – чужак. Вы не родились ни на одной из планет Калифата, вы ад-Дин только по названию, вы не состоите с Асадом в кровном родстве. Рано или поздно вам это припомнят, и я думаю, что это произойдет рано. У нас тут сильны традиции, знаете ли. Сейчас вы предлагаете народу то, что не может предложить Керим, – военный союз с Империей, и ради этой выгоды на многое закроют глаза. Но как только этот кризис пройдет, люди начнут выискивать минусы. Вы понимаете, о чем я?

– Да, я знаю, что у вас тут форменный серпентарий, – сказал я. – Ваше предложение?

– Вы убиваете Керима и становитесь калифом, – сказал он. – Заключаете военный и промышленный союз с Империей. А потом тихо уходите со сцены и оставляете власть мне. Вот чего я хочу.

– Каковы гарантии, что после моего «ухода со сцены» договоренности останутся в силе?

– Я своему государству не враг, но полагаю, что моего слова тут будет мало.

– Совершенно верно предполагаете, – хмыкнул Реннер. – Нам нужны гарантии сотрудничества, и лучшей гарантией будет Амаль ад-Дин на троне Леванта.

– Даже если во время его правления в государстве возникнут внутренние политические проблемы? – поинтересовался Джелал, и его тон не оставлял сомнений в том, что такие проблемы обязательно возникнут. Он лично об этом позаботится. – Впрочем, я не настолько наивен, чтобы думать, будто вы положитесь только на мое слово. И не настолько тщеславен, чтобы желать именно титул калифа. Я предлагаю регентство.

– Это возможно? – обратился Реннер к послу.

– Законы Калифата это допускают, – неохотно отозвался тот.

– И в случае если, с вашей точки зрения, что-то пойдет не так, Амаль всегда может вернуться и взять бразды правления в свои руки.