И выход в этом случае был только один…

Я протянул связь к взбесившейся лошади и мгновенно подчинил её.

Повозка с матерящимся Захарычем уже набрала скорость. Понятно, что даже если кляча остановится, та продолжит своё движение. А затем повозка благополучно ударит лошадь, и, в свою очередь, швырнёт её вперёд.

В итоге пришлось приказать животинке сворачивать в сторону.

Повозка жалобно заскрипела, а животное повернуло прямо перед пышкой и отчаянно заржало.

Сгусток пены из пасти лошади разлетелся во все стороны, в том числе попадая на лицо Ларисы.

— Ай-ай-я-я-яй! — завизжала пышка, очнувшись и, схватив меня за подмышки, запоздало отпрыгнула в сторону.

Да куда ж ты меня дёрнула, женщина! Я уже со всем разобрался. Вот же паникёрша!

Захарыч спрыгнул с повозки, подбегая к нам.

— Ох, едрить меня через кандибобер! Я прошу прощения! — закричал слуга, вытаращив глаза. — Лариса Михайловна! Вы целы⁈ Серёжа не пострадал⁈

— Ты где эту лошадь взял, ирод⁈ — в ответ закричала пышка, вытирая своё лицо платком. Впервые я видел её в гневе. — Она же бешеная!

— На рынке взял, Лариса Михайловна, — обиженно отозвался слуга, убеждаясь, что с нами всё в порядке.

— КАР-РАУЛ! — закричал Рэмбо, перелетевший с плеча Захарыча на моё. От птички разило какой-то сивухой. Попугай вцепился в меня когтями, качнувшись вперёд.

Аккуратней, ты, алкоголик пернатый!

Рэмбо тут же перелетел на скамейку неподалёку, начиная по ней расхаживать, слегка покачиваясь из стороны в сторону.

Лошадь стояла на газоне, фыркая и мотая головой. Она снова хотела вырваться, но я не дал ей ни одного шанса. Приказал стоять на месте.

Затем посмотрел на заборчик, который ограничивал сад от дороги. Всё-таки кляча его задела. Часть ограждения лежала на газоне, вместо нескольких деревянных звеньев теперь красовались обломанные зубья.

— Вы что тут устроили⁈ — я услышал строгий батин голос.

Папа Ваня подошёл к нам, хмуро посматривая на Захарыча.

Слуга сбивчиво рассказал о своей авантюре. На словах «хотел произвести впечатление на Ларису Михайловну», пышка густо покраснела и отвела взгляд.

— В общем, так… — батя обратился к слуге. — Забор за счёт своей премии восстановишь.

— Иван Александрович, ну как же так, — начал причитать Захарыч. — Я и сам не знал, что такая оказия случится. Притом… уже потратился на лошадь и чекушку этому попугаю! Ой!

— ВР-РЁШЬ! ДВЕ ЧЕК-КУШКИ, СУДАР-РЬ! — завопил Рэмбо, попрыгивая на лавке.

— Чего⁈ — воскликнул батя.

— ВОДКА — ДЕР-РЬМО! — добавил попугай, возмущённо размахивая крыльями. — Я БУДУ ЖАЛОВАТЬСЯ ИМПЕР-РАТОР-РУ!

Батя не выдержал и засмеялся. Ну а я вместе с ним. Лишь Захарыч ещё не отошёл от происшествия и растерянно улыбался. А пышка всё ещё возмущённо смотрела на него, пытаясь подобрать слова.

Вот и маман подошла, удивлённо посмотрев на лошадь и повозку, затем на разрушенный забор.

— Это что такое? — пробормотала она.

— Потом расскажу, Наташ, — обратился к ней батя.

— Так, ладно… — ответил батя. — Со следующей премии возместишь. Закажешь у плотника, который делал нам забор… И смотри, — он выставил указательный палец в сторону Захарыча, — … попугая мне не спаивай. Понял?

— ТР-РАХНИ ПЫШКУ! ЗАПР-РАВЬ ЕЁ КАК ИНДЕЙКУ! — закричал Рэмбо.

Лариса густо покраснела, запыхтела от возмущения, а затем рванула в сторону дома.

— Ты откуда слова такие слышал, языкастый? — обратился он к попугаю.

— ИЗ ВАШЕЙ СПАЛЬНИ, СУДАР-РЬ! ТР-РАХ ТИБИДОХ! — ответила птичка.

— Что⁈ Ты чего мелешь⁈ — вскрикнул батя.

— Из нашей спальни? — удивилась маман.

— ДА! ТР-РАХНУТЬ… НЕПР-РЕМЕННО, СУДАР-РЬ! — продолжал кричать Рэмбо.

— Сто? — тут уж и я не выдержал.

Вот это откровения, ха-ха! Я прыснул со смеху, громко засмеявшись. Но батя что-то вспомнил и улыбнулся, повернувшись к маман.

— А, помнишь, мы кино вчера смотрели? — спросил он её.

— Так вот это откуда, — с облегчением выдохнула маман.

Так, надо почаще змейку на такие просмотры засылать, может и я новых слов узнаю!

— КИНЦО ХОР-РОШЕЕ! ЖАЛ-ЛЬ НЕ ПОР-РНУХА! — ответил Рэмбо.

Батя нахмурился и обратился ко мне:

— Так, Серёга, остепени свою птичку. Иначе я за ружьём пойду.

Я вплеснул маны в связующую нить. Приказал Рэмбо прекратить это безобразие. Попугай умолк, заклацал клювом, а затем перелетел на беседку.

— Ну что, пойдём домой, — ответил батя и вновь посмотрел в сторону Захарыча: — А тебе советую отвести лошадь туда, где ты её взял. Романтик, блин. И прибери здесь всё.

— Ага, понял… всё понял, щас сделаем, — засуетился слуга, собирая фрагменты забора и закидывая в повозку.

Перед тем как отправиться домой, я обратился к Рэмбо по ментальной связи:

«Ну что, дружок, придётся искать тебе попугаиху. Только так ты, наверное, угомонишься».

— НЕТ! ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ МОЙ ТР-РУП! — закричал Рэмбо с беседки. — Я ПТИЦА ВОЛЬНАЯ! С КЕМ ХОЧУ, С ТЕМ Р-РЮМКУ И ПОДНИМАЮ!

— Серёга, ты точно его остепенил? — нахмурился батя.

Я ещё сильней воздействовал на связь с птичкой, и… попугай замолк, улетев на чердак.

Ну что ж, попытка Захарыча понравиться Ларисе Батьковне провалилась с треском. И пышка надолго это запомнит, это точно. Главное, чтобы слуга из-за этого в запой не ушёл. Или морду не набил Ираклию.

Хотя за этой схваткой я бы с удовольствием понаблюдал.

Чуть позже пришёл Иннокентий Павлович. Он в своём репертуаре. Притащил какую-то новую хреновину. Вроде тренировочного артефакта. Но якобы в разы лучше предыдущих. Уверен, что старик потратил и на неё все свои кровно заработанные. Благо, батя ему потом всегда возмещает по моей просьбе.

— Смелее, ученик, положи руку на отпечаток, — предложил умник, когда мы сели в гостиной.

В этот раз за нашим уроком решила понаблюдать маман. Она присела неподалёку и принялась что-то вышивать на куске ткани, посматривая в нашу сторону.

Я же покрутил в руках металлическую пластину с отпечатком руки на верхней грани. По мне, самая обычная хрень среди всех, что были раньше.

Ну хорошо, приложу. Моя ладошка коснулась углубления, и мана потекла в артефакт. Тот начал сиять зелёным. Всё ярче и ярче.

— Ого, — пробормотала маман.

— А вот ещё одно доказательство, что у вашего сына потенциал совсем не единица из тысячи. Можно даже визуально определить его силу.

— И сколько баллов? — спросила маман.

— Я ж говорю — у него особенная магия. Баллов здесь нет. Но то, что он уже в ранге мастер — это точно, — улыбнулся умник. — И это только начало, уж поверьте.

— Ох, Иннокентий Павлович, — радостно вздохнула мама Наташа. — Ваши слова, как бальзам на сердце.

— Да ну что вы, Наталья Прокофьевна, — смущённо пробормотал умник. — Я всего лишь констатирую факты.

Ну что, вы уже наговорились, взрослые? Может, хватит ляля справлять? Что дальше делать-то?

Я покосился на умника, и тот очнулся.

— Ах, да, ученик. Теперь всё тоже самое, но постарайся побыстрей вытянуть ману, — старик смотрел на ярко искрящийся артефакт.

Ну а я постарался вытащить ману обратно в свой магический резервуар. И получилось очень быстро.

Тренировочная фиговина мгновенно погасла, а я почувствовал лёгкую эйфорию от резкого восполнения энергии.

Так мы провели ещё несколько сеансов, побеседовали с умником о монстрах. Он рассказал вкратце о том, как мелким столкнулся с одним из них и успел вовремя спрятаться.

После того как старик собрался, уже находясь на пороге, он обратился к маман:

— Ваш сын сегодня сделал ещё один рывок. Да и речь его стала гораздо чище.

— Ох, как же я рада это слышать, — довольно улыбнулась мама Наташа. — У него экзамен будет. Вот и готовится наш малыш. Все так переживаем за него…

Женщина, говори за себя. Никто кроме тебя не переживает. Ну может быть ещё пышка. Но у неё это прям болезнь, переживать за меня.