— Ну и отлично, — ответил Штык. — Попробую посадить там пару золотых монет. А начну посадки прямо сейчас. Хомяк! Автомат свой трофейный стволом в землю воткни. Здесь он остается. Смотри, Кош, узнаешь приклад? Как доберешься до него — не забудь полить. Может два вырастет.

— А вот вам трофей, — неожиданно сказал Буль, закатал рукав и последовательно стащил все часы с запястья.

Дорогие циферблаты и золоченые браслеты полетели на землю.

— Может, передерутся, — тихо пояснил он Штыку.

Лицо «долговца» с винтовкой вытянулось в изумлении. Кош смотрел на беглецов настолько равнодушно, что за этим неестественным спокойствием ощущалась целая буря самых разных чувств. Штык усмехнулся и махнул рукой:

— Ладно, бывайте. Осторожнее перед аномалиями, не намочите ноги. Пошли, пацаны.

Проводив взглядами беглецов, «долговцы» развернулись и осторожно зашагали в противоположном направлении.

К Полю Чудес вышли уже в сумерках. В том, что это инно оно, сомневаться не приходилось: после очередного поворота лес внезапно расступился, насыпь незаметно перестала горбиться над поверхностью земли, а все видимое пространство впереди оказалось залито слабым, но отчетливо видимым свечением. Именно оттуда доносился сильный пульсирующий гул, прерываемый трескучими громовыми раскатами.

На дороге стали встречаться огромные камни, вывороченные из недр земли и выброшенные на поверхность непонятно какими силами. На любом из таких камней с легкостью выстроилось бы целое отделение. Постепенно насыпь становилась все ниже и ниже, пока практически полностью не слилась с местностью.

Вместе с ней незаметно исчезли и полосы аномалий, не дававшие до этого свернуть ни вправо, ни влево. Но беглецы продолжали «по инерции» двигаться вперед, словно торопясь на небывалое представление, подготовленное невидимыми экскурсоводами.

И «представление» удалось на славу. Резкий порыв ветра сорвал с огромного светящегося пространства «занавес» из плотного тумана, и глазам пораженных людей предстала величественная и одновременно устрашающая картина. Вероятнее всего, когда-то давно здесь была железнодорожная станция. Во всяком случае, редкие наполовину разрушенные строения создавали именно такое впечатление. Зона за что-то очень невзлюбила это место и пригнала сюда свои самые элитные подразделения, чтобы устроить им серьезные длительные учения с боевой стрельбой.

За пару-тройку бесконечно длинных секунд Штык успел увидеть несколько электрических разрядов, не меньше полудюжины огненных вспышек и пылевые воронки двух смерчей, медленно двигающихся навстречу друг другу.

Посреди всего этого искрящегося и сверкающего пространства возносились вверх на огромную высоту выдранные из земли и связанные в невероятный узел стальные полосы рельс. Дикая нерукотворная конструкция выглядела словно караульная вышка на охраняемом посту. Вся она была усыпана яркими огнями коронных разрядов и странным образом напоминала новогоднюю елку.

Неподалеку от этой конструкции в земле зияли две чудовищные воронки.

Люди остановились, потрясенные увиденным. Первым опомнился Штык:

— А ну, пацаны, посмотрите справа-слева, можно нам это чудо природы обойти?

Хомяк успел сделать лишь десяток шагов, когда камень перед ним разлетелся вдруг вдребезги. Спустя миг пришел звук винтовочного выстрела. Хомяк остановился, испуганно глядя туда, где вдалеке на насыпи появились черные фигуры.

Следующий выстрел поднял фонтанчик земли в паре шагов от Буля.

— Не подумал я об этом, — мрачно сказал Штык. — Между нами теперь нет аномалий, и снайпер кладет пули как хочет. Хороший такой снайпер. С отличной винтовкой. Не меньше километра до него, а стреляет как на триста метров.

— И что дальше, товарищ генерал? — Хомяк был возбужден, но испуганным почему-то больше не выглядел. — Какие наши дальнейшие планы?

— Плохо у меня с планами, рядовой Хомяк, — сказал Штык усталым голосом и сел на землю. — Если попробуем уходить в сторону, нам прострелят ноги. Остается последний вариант: занять оборону и принять бой. Поэтому сделаем так: автомат оставьте мне, а сами идите к ним навстречу.

— Мы не сможем атаковать их голыми руками, мой генерал, — возмущенно сказал Буль. — Они нас к себе даже не подпустят.

— Я и не предлагал вам их атаковать, — с легким раздражением сказал Штык. — Вас они считают жертвами, поэтому наверняка не будут стрелять, а отведут к Периметру.

— А вы, мой генерал? — тревожно спросил Буль. — Что намерены предпринять вы?

— А я, ефрейтор, намерен доказать самому себе, что страха не надо бояться и не надо его любить. Страх должен сидеть в будке на цепи и гавкать, когда положено, а не бросаться на хозяина или прохожих.

— Какая будка, какие прохожие?! — в отчаянии заорал Буль. — Мой генерал, что вы задумали?

— Генерал Штык, — медленно сказал Хомяк, — хочет геройски умереть молодым в гордом одиночестве от пули сталкера из квада «Долга». Только ничего у генерала Штыка не выйдет. Я никуда не пойду.

— Мой генерал, — скорбно сказал Буль, — это правда? Вы хотели отослать нас, чтобы мы не мешали вам драться с этими людьми? И чтоб мы смотрели, как они вас прикончат?

— Это не ваше дело! — резко сказал Штык. — Квад «Долга» охотится за мной, а не за вами! И к тому же… возможно, они имеют для этого все основания!

— Генерал Штык, ну что за детские рассуждения? — укоризненно сказал Хомяк. — Нам все равно, какой вы там из себя самоотверженный герой. Вы наш генерал, и мы вас не оставим.

— А если я прикажу? — Штык поднялся на ноги и подошел к Хомяку вплотную. — Ты знаешь, что такое приказ, рядовой Хомяк?

— Знаю, мой генерал, — преданно глядя в глаза Штыку, сказал Хомяк. — Готов впоследствии понести заслуженное наказание за невыполнение приказа.

— Я понесу наказание вместе с Хомяком, мой генерал, — сказал Буль и демонстративно прицелился из автомата в приближающиеся фигуры. — Разведка своих не бросает.

— Я вас обманул, — хрипло сказал Штык, не зная, как еще переубедить упрямого «рядового». — Никакой я вам не генерал. А вы — не мои солдаты и даже не из разведки. Я воспользовался тем, что вы ничего не помнили, и обманул вас. Идите навстречу сталкерам «Долга», и, возможно, за Периметром…

— Я все понял, мой генерал, — спокойно прервал его Хомяк. — У вас больше нет плана, и вы не знаете, что делать дальше.

— Я не генерал, — повторил Штык. — Мое воинское звание…

Он не договорил, потому что Хомяк повернулся к нему спиной и сделал несколько шагов в сторону Поля Чудес. Горячий ветер дул ему в лицо и дергал полы куртки.

— Буль, — позвал он, — как думаешь, сможем?

— Попробовать можно, — бодро сказал Буль. — Только смотри, за тем зеленым переливом, видишь, сверкает? Справа что-то есть, даже глазом видно, а слева потянулось белое, откуда дым идет. И так сплошняком — ни одного прохода, ни одной маломальской дырочки. Наверное, потому оно Полем Чудес и зовется: чудом будет, если пройдем.

— Думаешь, с пулей в животе будет лучше? А до того места еще добраться надо, — деловито сказал Хомяк. — Но сперва спрятаться от снайпера. Если пройти чуток вправо, вон туда, где дым плотнее…

— Вы что, готовы идти через ЭТО? Насквозь?! — Штык ошарашенно смотрел на своих «солдат», еще не в силах поверить, что эти люди собираются всерьез рисковать ради него.

— Ну а что мы теряем, товарищ генерал? — как-то совершенно по-простому спросил Хомяк. — Так ли помирать, иначе ли… Тут хоть никакой радости врагу не будет.

Штык помолчал, «переваривая» услышанное.

— А если откажусь, — сказал он наконец, — одни через поле это пойдете?

— Не откажетесь, мой генерал, — уверенно сказал Буль, направляя ствол автомата Штыку в грудь.

— И что, выстрелишь? — с любопытством спросил Штык.

— Нет, мой генерал, — признал Буль. — Просто хотел показать, что… что зря вы в нас сомневаетесь. Мы же понимаем, что доставили вам только одни хлопоты. Это из-за нас вы тут оказались. Искали нас. А теперь вовсе хотите отослать, чтоб не пострадали мы. Да только зря вы так с нами. Мы не подведем. Не сомневайтесь.